Память согревает человека изнутри, и в то же время рвет его на части.

Харуки Мураками

Франция. Париж. Я знал, как она любила этот город, но мы так, ни разу сюда не приехали. Воспоминания. Почему их так мало? Почему мы так мало были вместе? Время притупляет боль, оставляя в памяти лишь светлые чувства.

После суматошного дня встреч и переговоров возвращаюсь в отель, ложусь на кровать, откидываюсь на подушку и достаю смартфон. Фотографии. Те немногие снимки, что я успел сделать – все, что у меня осталось. Соблазнительная улыбка, когда она заигрывает со мной на пляже. Слетевшая шапка и растрепанные ветром волосы – курорт в Аспене. Совместное фото на ужине у родителей. Обнаженная фигура на шелковых простынях – я фотографировал ее спящей. Каждый раз, пролистывая их, я испытываю боль, но эта боль напоминает мне, что я живу, а не просто существую, как робот, как машина, что еще способен чувствовать. Неужели однажды эта боль притупиться и что тогда?

Звонок Мелиссы вырывает меня из воспоминаний. Нехотя провожу по экрану, отвечая на вызов. Она болтает так быстро, что я не успеваю уловить суть сказанного.

– Я устал. К тому же разница во времени. Здесь уже поздно, – пытаюсь закончить разговор как можно быстрее. Она желает спокойной ночи, говорит, что крепко обнимает, целует и с нетерпением ждет моего возвращения. Отвечаю тем же.

Сбрасываю вызов и бросаю телефон на кровать. Кого я пытаюсь обмануть? Я ненавижу себя. Ненавижу за этот мазохизм, ненавижу за эту ложь. Сколько еще я буду лгать себе. Она лишь утешение, лекарство, которое я должен принимать, чтобы не сойти с ума.

Сны – они до сих пор не дают покоя. Яркие, цветные, наполненные счастьем и беззаботностью. Чувства эмоции захлестывают безудержным водоворотом ощущение, что все происходит наяву и горькое разочарование, наступающее с рассветом, когда открывая глаза, не хочешь возвращаться в реальность, принимать действительность такой, какая она есть. Память, воображение играют с нами в злые шутки. Лучше бы их вообще не было. Забыть прошлое, боль, разочарования, потери. Почему воспоминания нельзя стереть?

Следующий день проходит как в тумане. Ее образ преследует меня повсюду, превращаясь в наваждение. Я вижу ее в отражениях витрин, в проходящих мимо женщинах, даже в подошедшей официантке. После делового ужина направляюсь в бар. Хорошая доза алкоголя пойдет мне на пользу.

Головная боль, душ, шипучка, аэропорт. «Она любила этот город, но мы так, ни разу, сюда не приехали», – думаю, глядя на взлетную полосу. Гул моторов и нервная дрожь, я лечу туда, где навсегда ее потерял.

– Мистер Джонсон, – какой-то мужчина машет табличкой с моим именем. – Рад приветствовать вас в Цюрихе. Господин Кох, к сожалению, не смог встретить вас лично и передает свои извинения. Меня зовут Андрес, я отвезу вас в отель.

По дороге Кох звонит и просит прощения за предоставленные неудобства. Он попал в небольшую аварию и его несколько дней продержат в больнице, так что встреча переносится. Я рассчитывал завтра вечером вылететь обратно и перспектива провести здесь несколько лишних дней меня совсем не радует. Уже из отеля звоню секретарше и прошу отменить все встречи, запланированные на ближайшие дни в Майами.

– Проклятье, – выругавшись вслух, подхожу к окну и смотрю на город. Я злюсь, но причина не в сорванных планах и перенесенных встречах, она намного глубже, спрятана в отдаленном уголке души и лишь прикрыта злостью и раздражением.

Андерс предложил устроить мне экскурсию по городу, но я отказался. На сегодня бара в отеле будет вполне достаточно.

Следующий день бесцельно шатаюсь по улицам, преследуемый воспоминаниями. Образы прошлого не дают покоя липкие, навязчивые они впиваются в мозг, заставляя заново переживать все, что меня мучает, тянут в прошлое. И вот я уже теряю связь с реальностью, не замечая ничего вокруг: улицы, дома, люди, гул машин перестают существовать.

– Извините, – прихожу в себя, видя перед собой встающую с асфальта девушку. Похоже, я случайно ее толкнул. – Простите, – протягиваю руку и помогаю подняться. – Сильно ушиблись?

– Нет, – отряхнув юбку, девушка поднимает голову, но тут же отворачивается. – Будьте внимательнее, – спокойно говорит она и, слегка хромая, идет к стоянке такси.

– Постойте, вы все-таки ушиблись, – догоняю ее.

– Это не из-за падения, – она даже не смотрит в мою сторону.

– Карен?! – резко хватаю ее за руку и разворачиваю к себе.

– Что вы себе позволяете? – она вырывает руку, садится в ближайшее такси и уезжает.

Шок. Помутнение, алкоголь, галлюцинации – первое, что приходит на ум. Нет. В последний момент я успеваю разглядеть номер машины. Быстро достаю из кармана телефон и набираю номер.

– Майлз, она в Швейцарии.

– Кто она?

– Карен. Я видел ее в Цюрихе. Она ускользнула от меня. Я должен узнать, где она живет.

– Вы точно в Цюрихе, а не в Амстердаме? – насмешливый вопрос Майлза выводит из себя.

– По-твоему, я накурился.

– Простите, но это какой-то бред.

– Майлз, это не бред. Я видел ее на Банхофштрассе, она села в такси. Номер машины CH 24536.

– Успокойтесь, я все выясню.

Судя по интонации, в первую очередь он кинется проверять мое местонахождение.

– Майлз, ты что-нибудь узнал? – я позвонил ему вечером из номера отеля.

– Дайте еще время. Я на другом конце мира. Ложитесь спать, позвоню утром.

Спать. Легко сказать. Похоже, он до сих пор мне не верит. Я уже и сам стал сомневаться в собственной адекватности. Может, это лишь игра воображения? Иллюзия, фантазия, в которую я хочу поверить. Тогда я и впрямь порядком напугал эту девушку. Воспоминания о прошлом переплетаются в голове в хаотичном порядке, и только под утро мне удается заснуть.

Звонок Майлза разбудил меня в девять.

– Записывайте адрес.

Я быстро одеваюсь, беру такси и мчусь туда. Трехэтажный дом в исторической части города. Расплачиваюсь с таксистом, но не спешу выходить. Какой-то непонятный внутренний страх удерживает на месте. Таксист показывает на счетчик, давая понять, что следует заплатить за простой. Протягиваю ему несколько купюр и продолжаю наблюдать за подъездом. В начале одиннадцатого дверь открывается, и я замираю в оцепенении, сердце бешено бьется, готовое выпрыгнуть из груди. Это она. Она. Лицо немного изменилось, волосы пострижены до плеч, слегка прихрамывая, она подходит к подъехавшему такси, садится в машину и уезжает. Вздрагиваю от вибрирующего в кармане телефона. Смс от Майлза: «Проверил данные жильцов. Стелла Пирс квартира 5». Состояние растерянности быстро сменяется яростью, выскакиваю из машины, громко хлопнув дверью, и проскакиваю в подъезд с одним из жильцов. Просматриваю номера квартир. Вот она. Весь на взводе нажимаю звонок. Через минуту в дверях появляется Стелла.

– Ты что-то забы… – она не договаривает фразу. Пользуясь замешательством, отталкиваю ее и прохожу в квартиру.

– Дэвид, как ты здесь оказался?

– Эвтаназия, кремация, прах? – кричу я, сопровождая речь нецензурной бранью. – Какого хрена вы мне подсунули. Вы подкупили врачей. Зачем?– я едва сдерживаюсь, чтобы не набросится на нее.

– Успокойся, – Стелла осаживает меня резким и холодным тоном. – Хочешь ответы прекрати орать.

Взяв себя в руки, из последних сил делаю пару глубоких вдохов.

– Она бы не решилась на эвтаназию, но то, на что она пошла было равносильно самоубийству. Клиника в Альпах. Новые методы лечения, экспериментальные технологии. Им нужны были добровольцы.

– Но почему вы не сказали об этом мне? – на смену ярости пришла усталость, и я обессиливший опустился в кресло.

– Это было ее решение. Врачи не давали никаких гарантий, предупредив, что вероятнее всего она умрет на операционном столе, но даже если выживет, сможет передвигаться только в инвалидном кресле. Она не хотела привязывать тебя к себе. Когда ты прилетел, Карен была в коме после первой операции.