— Прощай, Ричи.

Он не ответил. Закрыв дверь, я устало привалилась к ней спиной и сползла на пол, зная, что, по ту сторону, он сделал то же самое.

Не знаю, сколько я так просидела не думая ни о чём, но первой моей связной мыслью было — даже не выпить, нет — нажраться в одиночку. Подняв себя с пола, я разбросала кругом свою дорожную одежду, и сменила её на белоснежную рубашку Красавчика, которую бережно хранила на дальней полке в гардеробной, в который раз обещая себе, что завтра выброшу её, а после — прошла к бару в гостиной и выбрала самый крепкий виски. Я взвесила его в руке и, повинуясь неясному, совершенно бессвязному импульсу, разбила бутылку о стену, а увидев в руке отбитое горлышко, воткнула его в ладонь. Пусть лучше рука болит. Возможно, она будет болеть достаточно сильно. А когда рука всё же заболела — острой, просверливающей в самые мозги болью, я смела всё, что стояло на соседней тумбочке на пол, рыча и грязно ругаясь. В гостиной царил бардак — пол был усеян разноцветными осколками, на светлом ковре расползлось уродливое пятно. Я рухнула на пол, прямо в осколки, и закрыла лицо руками.

Пока у человека есть причина просыпаться по утрам, он будет это делать. Поэтому — хоть и проспала всего несколько часов — проснулась я рано. Рука, аккуратно пристроенная на подушке, болезненно пульсировала, и опухла так, что я начала всерьёз сомневаться, что удастся затянуть её в перчатку. Полежав ещё совсем немного, я выбралась из постели и решила начать самый важный день в своей жизни с уборки в гостиной. Вооружившись сначала метлой, а потом пылесосом, я собрала все осколки. Пятна крови и виски на ковре стали гораздо большей проблемой — за полтора дня они успели намертво въесться в ворс, и я ни на что особо не рассчитывала, втирая в них моющее средство. Как ни странно, виски удалось отмыть полностью, от крови же остались блёклые коричневатые пятна, но они уже не слишком-то меня волновали, ведь пора было собираться.

Я успела выйти из душа и сменить бинты на покалеченной руке, когда раздался громкий и требовательный звонок в дверь, в то же время из-за двери послышался зычный голос Керри:

— Линси, твою мать, я знаю, что ты там!!! Открывай, пока я не вышиб хренову дверь! — Мне была дорога моя дверь, так что, разумеется, пришлось поспешить. Керри выглядил свежим, загорелым и гламурным донельзя. Я сгребла его в охапку прямо на пороге и очень крепко обняла. Мне ужасно не хватало его самого точно так же, как и его бесценных советов и знания элементарных вещей:

— Керри, детка, вернулся! Я так скучала по тебе!

— Как не вернуться, когда такое происходит? — Фейр театрально закатил глаза, и внимательно посмотрел на меня, — ты в порядке?

— Да, порядок, — я вымученно улыбнулась. Но Керри смотрел невероятно внимательно и, учитывая, что несколько дней назад мы говорили по телефону, и возвращаться в Солнечный Город Фейр совершенно не собирался, что-то серьёзное должно было произойти в нашем маленьком мирке.

— Что случилось? — Наконец спросила я после долгой паузы.

— Что с твоей рукой? — Задал Керри встречный вопрос.

Я знала, что он что-то знает, но не хотела признаваться в собственном кретинизме:

— Разбила вчера бутылку, растяпа. Порезалась, когда собирала осколки.

Фейр кивнул и, кажется, отпустил эту тему. Отбросив по-русалочьи зелёную чёлку с глаз, мой друг величественно прошествовал на кухню и зарылся в холодильник:

— Чёрт, Линси, начни уже покупать хренову еду! — Возмутился он и, сверившись с часами, набрал номер ближайшей закусочной, а я поймала себя на довольно частой в последнее время мысли, что и сама не прочь поесть. Пока Керри занимался нашим завтраком, я достала сценический костюм, собрала косметику в кейс и выбрала одежду, в которой поеду на саундчек. А потом крикнула из гардеробной:

— Раз уж ты вернулся, займёшься моим внешним видом?

Мой друг фыркнул, остановившись в дверях:

— А на кой чёрт я, по-твоему, вообще приехал?

Разнообразия ради сегодня вёл Керри, поэтому, заехав за пакетами с горячим, калорийным и ужасно вредным завтраком, мы в бабушкином темпе выехали на SU-150, не слишком-то стремительно сокращая расстояние до Риверспринга. Честно говоря, я сетовала на то, какой Керри аккуратный водитель ровно до того момента, как он утвердительно спросил, не отрывая взгляда от дороги:

— Он ведь приходил. — И у меня не было сомнений, что Фейр точно знал, что Красавчик был у меня. Я только вздохнула и откусила большой кусок буррито, лишь бы не отвечать.

— Разговор не удался? — Покосился на меня Керри.

— Нам не о чем говорить.

Фейр тяжело вздохнул, и перестроившись в третий ряд, добавил скорости.

— Он порвал с Алексой. Ушёл от неё сразу после «Жести», — Наконец сказал он по–прежнему не глядя на меня. А я... хорошо, что я сидела. Несправедливость и абсурдность ситуации просто даже оскорбляли. Я весь чёртов год ждала, чтобы он наконец бросил эту корову. Или, на худой конец, оставил в покое меня. Но нет, чёрт побери! Нет! В мире Красавчика так почему-то не работало! А теперь я с трудом могла представить себе мир, в котором он на самом деле бросает Мисс Слишком-Большая-Чтобы-Быть-Упругой, вместо того чтобы обманывать её со мной и Бог знает с кем ещё. Они были константой. И теперь, когда константы вдруг не стало, я не совсем понимала, как мне реагировать или вести себя дальше.

— То есть, как ушёл? — Наконец глупо спросила я, зависнув на минуту. Керри только снова покосился на меня и наконец вздохнул:

— Я не знаю, детка. Но это — факт.

— Ну и почему тогда он об этом не сказал?

— А ты бы стала слушать?

«Я люблю тебя»

— Нет. Не стала бы, — покачала я головой. — Тем не менее, почему об этом ничего не писали? Это же хренова сенсация!

— Не писали. А со вчерашнего дня об этом не пишет только ленивый. Ты что, новости не читала?

Не читала. Но, отложив едва начатую еду в сторону, собиралась именно этим и заняться. Керри предупреждающе вытянул руку и переложил пакет с буррито обратно мне на колени:

— Никаких новостей, пока не поешь. Я достаточно наобщался с Чарли по этому поводу.

Я только закатила глаза, а Керри добавил газу. Мы надолго замолчали.

Мы так неслись, что когда я наконец расправилась со своей порцией, мы уже подъезжали к Риверспрингу.

— Керри, а откуда ты знаешь, что он приходил? — Спросила я со всё ещё набитым ртом просто чтобы не молчать, и Фейр тут же подтвердил мои догадки, картинно закатив глаза:

— Потому что это я сказал ему когда ты приезжаешь. — И тут же сменил тему, — почему ты не отвечала на мои звонки?

Так вот, кто названивал мне весь день и пол ночи. Я беспечно пожала плечами:

— Оставила телефон на беззвучном. Хотела посидеть в тишине и осмыслить всё.

Керри кивнул, и молча свернул на подъездную аллею арены.

Прочитать свежие новости в машине я так и не успела, а потом резко стало не до того. За распевкой, саундчеком и прогоном всей программы, я успела напрочь забыть вообще обо всём. Затем нужно было срочно краситься и одеваться, чтобы успеть дать три интервью, а потом, совершенно внезапно, команда поддержки закончила своё выступление, и пришел наш черёд выходить на сцену. Скрестив ладони, мы сумасшедше, счастливо улыбались друг другу, даже не произнося обычный девиз. Мы долго к этому шли, жертвуя всем. Мы это заслужили. И совершенно неудивительно, что мы невероятно гордились собой, друг другом и всей командой. Неудивительно, что мы были счастливы. Но после этого стадиона, места на который были распроданы ещё в прошлом месяце, я даже не знаю, о чём ещё мечтать, к чему стремиться. Что на этом свете может быть важнее любви стольких людей? Любовь кого-то одного, пусть даже и взаимная? Нет, не думаю. Настоящая дружба — вот, что важно. И, наверное, главное, что мы есть друг у друга. Пятеро друзей несколько лет назад игравшие на расстроенных инструментах в разваливающемся клубе, куда уже лет десять никто не приходит. Вместе прошедшие огонь и воду, всегда готовые подставить плечо. Я никогда не забуду, что Линси Киллс когда-то была просто Каролиной — обычной девочкой, которая верила в сказки. Что ж, сказок не бывает, в этом я вполне разобралась, зато дружба — вполне реальна. И я могу быть уверена, что никогда не потеряюсь в свете софиотв, ведь пока мои друзья рядом, я точно знаю кто я, и где нахожусь. А любовь... да пошла она к чёрту!