Мне нравится эта улыбка.

        Я хочу поцеловать его не для того, чтобы сделать это лучше, а потому, что я люблю его.

        Поэтому я так и делаю. Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к уголку его рта.

Глава 23

Эльза

Настоящее

        Я не сплю. Мои волосы прилипли к лицу сбоку от пота. Сидя в постели, я подтягиваю колени к груди, как в том сне.

        Только это был не сон. Это было воспоминание о том, как Эйден получил шрам.

        Необузданные эмоции проникают мне под кожу, как существа из ночи, грубые и таинственные.

        Татуировки.

        Его татуировки со стрелками вдохновлены мои рисунком.

        Он прав. Я была под его кожей так долго, точно так же, как он был под моей.

        Даже несмотря на то, что я не помню всего, я отчетливо помню ту мощную связь, которую мы разделили в подвале.

        Наша история началась там, нравится мне это признавать или нет.

        Тогда мы были детьми, нашедшие дружбу друг в друге. Правда в том, что мы были и остаемся потерянными душами, находящими убежище друг в друге.

        Я проверяю время, и оказывается, что уже немного за полночь. Достав свой телефон, я печатаю.

        Эльза: Ты здесь?

        Эйден отсутствовал в школе с момента сцены в бассейне три дня назад. Очевидно, Джонатану не понравилось, как он разорвал помолвку с Сильвер, и заставляет его заплатить единственным известным Джонатану способом — забрать его.

        Они в какой-то деловой поездке в Китай. Эйден время от времени пишет мне, когда находит время.

        Сказать, что я скучаю по нему, было бы преуменьшением и оскорблением чувств.

        Как раз в тот момент, когда я подумала, что мы могли бы поговорить о наших разногласиях и поговорить по-настоящему, Джонатану пришлось вмешаться.

        Никакого ответа не приходит.

        Сейчас в Китае должно быть около восьми утра, но он может быть слишком занят для ответа.

        Я уже собираюсь попытаться заснуть, когда мой телефон вибрирует в руке, заставляя вздрогнуть.

        Эйден: Я всегда здесь для тебя, милая.

        Мое сердце делает переворот, будто снова влюбляется в Эйдена.

        Разве мы уже не прошли эту фазу, сердце?

        Прежде чем я успеваю ответить, на моем экране загорается еще одно сообщение.

        Эйден: Тебе приснился еще один кошмар?

        Боже. Он так хорошо меня знает. При нормальных обстоятельствах я бы в это время крепко спала.

        Эльза: Наполовину кошмар. Наполовину сон.

        Эйден: Расскажи.

        Эльза: Сон был о тебе.

        Эйден: Я говорил тебе, что однажды я буду сниться тебе так же, ты мне. Был ли сон извращенным?

        Эльза: Нет.

        Эйден: Наполовину извращенным?

        Эльза: Что вообще значит «наполовину извращенным»?

        Эйден: Это значит, что я привязал тебя к столбику кровати и трахал тебя на протяжении всего дня.

        Я кусаю внутреннюю сторону щеки, температура тела поднимается.

        Эльза: Нет. Все было не так.

        Эйден: Все было не так, да? Забавно, потому что мне приснился такой сон. Нам нужно синхронизировать наши сны.

        Я подавляю улыбку. Какой магией обладает Эйден, чтобы я чувствовала себя лучше даже через смс?

        Эльза: Если я попрошу тебя рассказать мне о прошлом, ты расскажешь?

        Я ожидаю, что он подумает об этом, скажет мне, что я не готова, но ответ приходит незамедлительно.

        Эйден: Когда захочешь.

        Из меня вырывается прерывистое дыхание. Тот тип дыхания, который снимает некоторый вес с груди. Не весь, но облегчение имеется, каким бы крошечным оно ни было.

        Эльза: Спасибо.

        Эйден: Не благодари меня, пока не узнаешь все факты.

        Моя рука, сжимающая телефон, становится липкой. В глубине сознания существует гигантская коробка под названием «Нелёгкая Правда», но его слова увеличивают эту коробку, она становится шире и больше, чем может вместить моя голова.

        Мы с папой говорили о моих пропавших воспоминаниях, наедине и с доктором Ханом. Мой психиатр рекомендовал мне запомнить самостоятельно, не слушая пересказов, и папа подчинился.

        Правда коварная штука. Как и ведьма, она требует высокой цены, прежде чем освободить тебя.

        Жизнь, какой я ее знаю, может превратиться в дым, включая мои отношения с папой и Эйденом.

        Я подавляю эту страшную мысль и печатаю вопрос, который задавала с тех пор, как он ушел.

        Эльза: Когда ты вернешься?

        Эйден: Меньше, чем через неделю.

        Эйден: А что? Скучаешь по мне?

        Я даже не думаю, когда печатаю. Я больше не слушаю свою паранойю. Отрицание моих чувств к Эйдену только разрушило меня изнутри.

        Эльза: Да.

        Телефон светлеет от его имени и фотографии нашего первого поцелуя.

        Дерьмо.

        Я не думала, что он позвонит.

        Прочистив горло, я отвечаю:

        — Привет.

        — Скажи это. Мне нужно это услышать.

        Резкость в его тоне вызывает мурашки, пробегающие по спине. Этот голос создан для грязных, властных слов.

        — Что сказать?

        — Что скучаешь по мне.

        — Я скучаю по тебе.

        Мой голос низкий, страстный. Я даже не знала, что владею таким диапазоном.

        — Черт, милая. Я твердый.

        Волна желания хватает меня за горло. Оно покалывает внизу моего живота, скапливаясь.

        — Да?

        — Блядь, да.

        Его рычание грубое, даже животное.

        Боже. Мне нравится его голос, когда он позволяет своему настоящему «я» просвечивать сквозь него.

        — Ты сводишь меня с ума, Эльза.

        — Насколько сильно? — я спрашиваю, потому что ничего не могу с собой поделать.

        — Достаточно сильно, чтобы дрочить в ванной, когда я должен быть внизу.

        Мои щеки горят, будто их подожгли. Все тело пылает.

        Жажда в голосе Эйдена заразительна. Это тот тип желания, который хватает тебя за шею и не отпускает.

        — Поговори со мной, милая. Дай мне услышать твой голос. — он делает паузу. — Забудь. Прикоснись к себе, словно я рядом, с тобой.

        Моя свободная рука уже путешествует под майкой, лаская нежную кожу груди. Они тяжелые, ноющие.

        — Как ты хочешь, чтобы я прикасалась к себе? — я спрашиваю.

        — Сними свою одежду. — его хриплый приказ проходит через мое ухо и попадает прямо в сердце. — Делай это медленно, будто я наблюдаю.

        Зажав телефон между плечом и ухом, я стягиваю шорты. Несмотря на их мягкий материал, они создают сводящее с ума трение о разгоряченную кожу.

        Я кладу телефон на подушку и стягиваю майку через голову, позволяя ей упасть рядом.

        Прохладный воздух в комнате вызывает мурашки, которые покрывают мою горящую плоть. Соски напрягаются, напрягаются, требуя прикосновений.

        — Сделано, — бормочу я, снова берясь за телефон.

        Стон прорезает другую линию.

        — У тебя твердые соски?

        — Да. О-они...

        — Они что?

        Я почти могу представить, как напряглась его челюсть.

        — Они ноют.

        — Они ноют, да?

        — Да.

        — Почему они ноют, милая?

        — Потому что они хотят, чтобы твои руки оказались на них, — выпаливаю я, резко втягивая воздух.