Самое интересное и невероятное состояло в том, что сам Айвен, словно нарочно, не обращал на это внимания. Все насмешки и придирки он принимал с выдержкой, которая делала честь его силе воли. И, наверное, только поэтому кептен Антрацит лишь постоянно грозился написать рапорт об отчислении «самого тупого разгильдяя на всем потоке», но так этого и не сделал. Но что тогда происходит сейчас?

Пока Лейа раздумывала, машина завершила программу. Вспыхнули сенсоры, прозвучал предупредительный звонок, после чего, проведя два последних приема, тренажер замер. Айвен пошатнулся, опираясь ладонями о колени и тяжело дыша.

– Ваш результат – восемьдесят шесть из ста десяти, – послышался механический голос. – Скорость – тридцать четыре, частота – семнадцать, сила – сто пятьдесят два.

Парень резко выпрямился, шагнул к стоявшему у стены диагносту, считывая пульс и частоту дыхания. Совсем близко от Лейи оказался его четкий профиль – резко очерченные скулы, высокий лоб, крупный горбатый нос с раздувающимися ноздрями, сжатые губы, чуть прищуренные глаза…шрам. По виску стекала капля пота. Девушка засмотрелась на эту каплю и…

– Что?

Вздрогнула – это спросил Айвен. Он не смотрел на нее, сосредоточив внимание на показателях диагноста, и только поэтому девушка нашла в себе смелость не убежать.

– Ты… я тут случайно. Мне надо было позвонить, – она продемонстрировала комм. – Я забралась сюда потому, что здесь тихо, никто не отвлекает…

– А я отвлек.

– Нет-нет. Я уже завершила звонок и шла обратно… Ты что тут делаешь? Это они тебя заставили, да? Вместо отдыха?

– Нет. Я сам.

Лейа подавилась воздухом. Сам! В свободное время! Не залипать в соцсетях, не общаться с приятелями или родными, не мучить игровую приставку, не спать, в конце концов, а тренироваться!

– Но… почему?

– Нравится. Хочу. Имею право?

Он резко обернулся. Тяжелый взгляд под прямыми низкими бровями горел недобрым требовательным огнем.

– Им-имеешь, – запнувшись, промолвила Лейа.

– Да. Имею право. А ты что-то имеешь против?

– Нет, – она замотала головой.

– Хорошо, – он на миг прикрыл глаза. – Это очень хорошо, потому что… Прости, времени мало.

– Да-да, я понимаю, – она отстранилась, освобождая дорогу. – Надо в душ сходить и…

– Сколько времени?

– Двадцать сорок семь. Через тринадцать минут…

– Отлично. Успею провести еще один бой, – Айвен шагнул к терпеливо ждущим тренажерам, выбрал другой, поставил трехминутный таймер.

– Ты с ума сошел! – попробовала спорить девушка. Но в это время автомат включился, и Айвен забыл про нее, проводя серию блоков против посыпавшихся на него ударов.

Лейа открыла и закрыла рот. Айвен атаковал тренажер с энергией и пылом одержимого, не чувствуя сыплющихся на него ударов, то пропуская, то блокируя их. Порой он допускал ошибки, порой показывал совершенно невероятную технику, которой явно не обучали инструкторы – уж кто-кто, а Лейа, выросшая в семье военных, знала толк в тренировках и спаррингах! – но не останавливался. Было в его поведении что-то странное, но что – понять девушке никак не удавалось.

Три минуты истекли в разгар поединка – тренажер замер на середине проводимого приема, и Айвен, то ли забыв, то ли не рассчитав силы, от души врезал по его корпусу кулаком, вкладывая в этот последний удар столько силы, что тренажер дернулся, теряя устойчивость. И совершенно неожиданно парень ударил его снова, с другой руки и, чуть поменяв позу, врезал в третий раз, уже с ноги, пытаясь пробить корпус.

– Ты что? – опомнилась девушка, когда заметила, что он примеривается для четвертого удара. – Ты что? Остановись! Он же не может ответить! Он же…

– Я тоже! – выпалил Айвен. – Тоже…

– Тоже – что? Что? Опомнись! Айвен!

Она поднырнула под его руку, пытаясь отвести – и сама не поняла, как очутилась на полу. Ее не просто оттолкнули – ее сбили с ног. Но как! Лейе казалось, что она достаточно хорошо владеет приемами рукопашного боя, но этот…

– Т-ты…

– Ох!

Айвен уже шагнул к ней, но вдруг замер, вздрогнул, словно просыпаясь. Мелькнувшее было в его глазах странное безумное выражение исчезло, не успев как следует напугать Лейю.

– Извини, – он протянул руку. – Ты… я сделал тебе больно? Прости.

– Нет, ничего, – Лейа приняла руку помощи, но потом отстранилась. – Ты с чего это то на тренажеры, то на людей кидаешься?

– Не знаю. Наверное, еще от боя не отошел, – он отвел взгляд.

– Ты перезанимался, вот что! Пошли отсюда! Десять минут до отбоя, а тебе еще душ принять, переодеться, да и до спальни добраться, пока свет не погасили. Антрацит сегодня с утра какой-то…не такой.

– Да, он сегодня злой, – кивнул Айвен. – Придирался ко всем. Троих из-за мелочей на гауптвахту отправил, еще двоих лишил увольнительных…

– А Суазу Смелого вообще пообещал прогнать в три шеи, – припомнила Лейа.

– Он его раз в неделю прогоняет. А сам просто не может простить, как тот на первом испытании всех обогнал…

– Ага, – Лейа улыбнулась, вспомнив тот самый первый вечер в академии. Когда группа, едва держась на ногах от непривычной нагрузки, добралась до казарм, выяснилось, что Суаза Смелый, охотник с дикой окраинной планетки, успел каким-то образом первым достичь дверей.

В четыре руки они обесточили все тренажеры, проверили, хорошо ли сидят защитные кожухи, выключены ли все счетчики и все ли вещи лежат на своих местах. После чего Айвен нырнул в душ, ухитрившись уложиться в две минуты.

– Ждешь меня? – удивился он, выходя. – Спасибо, но я…

– Проводишь меня? – улыбнулась Лейа.

– Мм-м… – в глазах парня мелькнуло какое-то странное выражение. То ли тревоги, то ли возмущение. – Да. Пошли.

До отбоя оставалось меньше пяти минут, когда они мимо дежурного прошмыгнули в казарму. Поскольку они уложились в срок, им никто ничего не сказал.

– Погоди, – Лейа схватила Айвена за запястье, – забыла совсем. Надо коммуникатор сдать!

Парень посмотрел на ее пальцы, которые крепко обхватили его запястье, пожал плечами и пошел следом.

Все коммуникаторы и прочие личные вещи лежали в комнате отдыха офицеров. Сам кептен Антрацит обитал в небольшой каморке, вплотную примыкавшей к ней. По сути, он жил на рабочем месте, и никто не знал, почему так. Старты, Такер и Смон, наоборот, ночевать отправлялись в казарму, где обитали вместе с другими младшими офицерами, по выходным уходя к родным. Они по очереди дежурили в казарме, сменяя на посту дневального. Лейа знала, что сегодня была очередь ее кузена. Уж кто-кто, а Тобир Смон всегда закрывает глаза на то, что родственница чуть-чуть нарушает некоторые правила. Ну, выходит с коммуникатором из казармы, ну и что? Звонки же легко отследить. И что возвращается буквально за пару минут до отбоя, тоже не так уж страшно. Ведь возвращается же!

Дойдя до двери, Лейа уже подняла руку, чтобы постучать, да так и замерла. Изнутри донесся голос, и это был не голос кузена Смона.

– Но кептен, неужели все так серьезно?

Это был старт Такер.

– Серьезнее некуда, ребятки, – а вот это сам Антрацит. И голос его звучит как-то странно, словно бравый вояка сразу устал и постарел. – Я… не имею права вам все рассказывать, но… А, ладно, рано или поздно, вы все узнаете. Только уговор – никому из «слепышей» ни полслова!

– Вы нас знаете, – наконец-то подал голос старт Смон.

– Война? – это снова Такер.

– Война, ребятки. Но «слепышам»…

– Поняли, кептен, как не понять! – чуть ли не хором отозвались его помощники. – Никому. Даже родной матери…

– Рано или поздно, они тоже узнают, особенно твоя ушлая сестрица, Тобир, но лучше поздно и… не от вас. Потому как я нарушаю устав, делясь с вами секретными сведениями. И, если что, влетит всем троим. Поняли?

– Так точно! – сейчас они гаркнули хором.

– Вот и молчите.

– А вы?

– А что я? Со мной все решено и подписано. И, надеюсь, вы понимаете, парни…

Они что-то забормотали вразнобой. Что-то вроде «понимаем, еще как понимаем… а только все равно…»