– Обязательно сыграем, но не сегодня, – максимально миролюбиво произнес тот. – Вы сильно пьяны, да и я подустал слегка. Впрочем, можете предложить игру молодому человеку, – он кивком указал на Соболева.

– Извините, но мне уже пора уходить, – тотчас отреагировал последний. Он прекрасно понимал, что выиграть у человека, еле стоящего на ногах, не составит труда, только выглядеть это будет весьма некрасиво. В глазах Анатолича в первую очередь, да и в собственных – тоже. Принцип «деньги не пахнут» Александру абсолютно не импонировал. Анатолич едва заметно кивнул, и Соболев заметил одобрение в его глазах. Значит, все сделал правильно.

Он топал по ночному Сочи в отель, и от нечего делать вновь предавался воспоминаниям. Почему-то вспомнилась родная коммуналка в поселке Пушкинский, почти на окраине города, где жил с родителями до середины первого класса. Как-то к их соседям позвонила его бабушка и попросила позвать к телефону Галину Геннадьевну Соболеву. Мама подошла, поговорила немного, а потом позвала к аппарату Сашку. Маленький Соболев не заметил в тот момент, как вдруг изменилось лицо мамы.

– Саша, внучок, – услышал он в трубке странно прерывающийся голос бабушки. – Твой дедушка умер….

Сашка молчал. Он не знал, как реагировать, что говорить. Это была первая смерть в его жизни. Мама плакала….

А осенью этого же, 1992-го года, бабушка переехала в их коммунальную квартиру, а семья Соболевых – в бабушкину. Конечно, бабушке не нужны были две комнаты, да и Сашке было гораздо ближе отсюда ходить в школу. Школа № 1, где он учился, была, да и по сей день остается самой крупной в Кинешме. Современное многоэтажное светлое здание с большой спортивной площадкой, прекрасно оборудованными спортивным и актовым залами. И учителя были замечательные, в большинстве – талантливые и любящие свою работу педагоги, но это Александр понял значительно позже, конечно.

Достаточно легко ему давались точные предметы – математика, физика, химия. Возможно, потому, что отец с пяти лет учил его игре в шахматы. На семилетие подарил шахматную доску с памятной надписью на внутренней стороне. В свободные вечера они с отцом не один час проводили за этой увлекательной игрой. Соболев-старший играл неплохо, но иногда все же уступал своему «потомку». Однажды, при полном преимуществе на доске, Александр поторопился и загнал короля противника в пат. Было очень обидно, но винить совершенно некого – поспешишь, людей насмешишь.

Самое интересное – эта обидная шахматная партия помогла ему много позже, в седьмом классе, на олимпиаде по математике. Тогда для участия из их класса отобрали Сашку, его друга Андрея и еще трех девочек. Всего в олимпиаде участвовало тридцать человек, причем половина из них – представители класса с физико-математическим уклоном. Программа обучения в том классе заметно отличалась от общепринятой в понятную сторону.

Задание было настолько сложным, что справились с ним лишь десять человек. А последнюю задачу не решил вообще никто. То есть никто, кроме Соболева. А ему тогда, когда ломал голову над задачей, вдруг вспомнилась та шахматная партия. Отчего, почему возникла она перед глазами – на этот вопрос он ответить не может до сих пор. Но факт остается фактом. И совершенно непонятно откуда взявшаяся уверенность – он может решить эту задачу. Главное – не торопиться. Не торопиться! И решение пришло. Времени оставалось совсем мало, и формулы Александр писал одновременно с письменным разъяснением хода своих мыслей. На следующий день узнал, что стал победителем олимпиады – он единственный полностью справился с заданием.

Самым приятным было тогда нескрываемое удивление прекрасного преподавателя математики Светланы Анатольевны Жаровой. Перед Сашкиным классом торжественно объявила победителя олимпиады. Она, кстати, была классным руководителем того самого специализированного физико-математического класса. Куда и предложила перейти Саше Соболеву для дальнейшего обучения, обещая договориться с директором школы. Разумеется, Сашка был рад безмерно….

И вновь за воспоминаниями незаметно пролетела дорога. Уже у входа в отель Александр вспомнил, что забыл поужинать, если не считать за ужин кофе с бутербродом в бильярдной. Рядом есть какие-то рестораны, но время уже около полуночи, и работают ли в это время – неизвестно. Соболев вздохнул и решил отправляться спать, намереваясь поплотнее перекусить завтра перед тренировкой.

Выйдя из отеля следующим утром, прямиком направился в кондитерскую «Ваниль», дабы не истязать организм грузом неотреагированных эмоций. Черносмородиновый эклер и творожная запеканка оказались просто превосходными, да и кофе – вполне даже ничего. Порадовав организм, молодой человек вышел на улицу. Бильярдная совсем рядом, время с полчаса еще оставалось, и он некоторое время сидел на лавочке, наслаждаясь прекрасным солнечным утром и многоголосым щебетанием беззаботных пернатых. Жизнь прекрасна и удивительна. А скоро непременно станет еще удивительней, когда Соболев станет настоящим мастером бильярда и сможет зарабатывать благодаря этому хорошие деньги.

Без пяти десять ученик уже здоровался с тренером возле бильярдного стола. Посетителей было мало, играли только на двух дальних столах. Не обнаружив Анатолича, Александр огляделся. Максим уловил невысказанный вопрос.

– Твой друг будет вечером, – сообщил он. – По утрам приходит, только если договорится с кем-то на игру.

– Да мы и не друзья, вроде, – сказал Соболев. – Вчера только здесь и познакомились.

– Вот как? – с непонятной интонацией произнес Максим. Но ничего больше не добавил.

Тренером он оказался действительно отличным. Еще вчера, наблюдая, как Александр разбирает две пирамиды, понял, что именно необходимо менять в стойке будущего ученика, в ударе, в самой игре. Объяснял просто, стараясь не задевать самолюбия. Показывал, как надо, и предлагал повторить. Какие-то моменты требовали многократного повторения, и Максим давал нечто вроде домашнего задания. Без малого четыре часа пролетели для Соболева незаметно. Он даже искренне удивился, когда тренер сообщил, что на сегодня хватит. Потом взглянул на часы и удивился снова. Перевел на карту Максима оговоренную сумму, и мужчины расстались до следующего утра.

«А теперь на пляж, и только на пляж», – мысленно провозгласил будущий великий мастер бильярда и по совместительству беззаботный отдыхающий Александр, и немедленно приступил к претворению данного заявления в жизнь.

Невзирая на жаркий день, народу на давешнем пляже было не то, чтобы уж слишком. Видимо, большая часть туристов пошла на поводу у агрессивной рекламы, повсеместно пропагандирующей частные платные уголки. А море – оно ведь и там, и тут море. И солнце. Ну, разве что песок там покруче будет. Так оно и замечательно, не нужно искать свободного местечка среди лежащих на каждом квадратном метре голых тел, не нужно перешагивать и извиняться, если кого-то заденешь. На девушек в символических купальниках, периодически фланирующих к морю и обратно, можно смотреть, не матерясь мысленно, что какой-нибудь амбал загородил жирной спиной весь обзор….

Соболев взял лежак, упал под южное солнце и предался блаженному ничегонеделанию, переворачиваясь время от времени со спины на живот. «Как пирог в духовке», – подумалось лениво. Приоткрыл глаза, как раз вовремя, чтобы проводить взглядом очередную изящную девичью фигурку. И вздрогнул от неожиданности, услышав совсем рядом приятный и, что характерно, тоже девичий голос.

– Простите, вы не подскажете, где можно взять лежак?

Повернул голову и чуть не навернулся с лежака. Перед ним стояли две девушки, лет по двадцать пять, стройные, едва-едва загорелые, в едва-едва обозначенных купальниках. Хорошенькая блондинка с длинными вьющимися волосами смотрела на Соболева выжидательно. Видимо, она и задала вопрос. Он собрался ответить, но перевел взгляд на вторую девушку, и у него перехватило дыхание. Миниатюрная темная шатенка с огромными выразительными глазами была самой красивой девушкой из всех, что доводилось видеть в жизни. Соболев глупо молчал, не в силах отвести взгляда, девушка игриво потупила глазки, а рядом вновь раздался голос блондинки: