– Роман Григорич, – пролепетал Микола. – Вот, поменять бы надобно. Всем миром собирали. Иха милость, барин-то Трошку драчуна рыночного одолеть изволили. – Он опять потряс картузом. – Архип-пушкарь да Ефим-рудознатец первыми по полтине положили, а уж потом и иные всякие… Поменять вот надобно.

– Удивили, Шен Косиджанович, – с некоторым недоумением произнёс хозяин лавки, обращаясь к китайцу. – Я наслышан, что Вы не только молниями повелевать умеете, но кулачный бой с простолюдином… Не ожидал право слово. Вот от кого угодно… Нет, никак не ожидал!

– А вот и правильно Вы не ожидали, дорогой Роман Григорьевич! – засмеялся Шен. – Потому что одолеть Трошку изволил вот этот молодой господин. – И показал на меня. – Зовут его Александэр, в наших краях недавно, только вчера вечером прибыл, а вот откуда прибыл, не спрашивайте, нам и врать не придётся!

– Однако, прошу войти, господа! – Роман Григорьевич сделал приглашающий жест, пропуская нас внутрь своей лавки.

Мы вошли. Сначала Шен, потом я, потом Микола, потом Роман Григорьевич, а Василий так и остался на пороге.

В лавке продавались не только замки. Правильнее будет сказать, что и замки там тоже присутствовали. А вот остальные предметы ассортимента, я и опознал-то не все. Нет, то есть, конечно, я сумел различить такие вещи, как тиски, клещи, напильники и разные прочие струбцины, и стамески. Даже какие-то ручные дрели лежали на одной и полок, по-моему, это кловороты или коловороты или каловороты, как-то так. Но назначение значительной части предметов я пока не понимал. Чтобы не прослыть полным невеждой, решил не расспрашивать о них. Большую же часть прилавков и полок занимали весы и разные гирьки для них. В основном это были рычажные весы, но пару безменов я тоже заметил.

Всё это я рассматривал, пока Микола под руководством Роман-Григорича считал мои «призовые деньги». Шен же с любопытством наблюдал за процессом. Микола сортировал монеты по номиналам и складывал в стопки, как я понял, по десять штук. Господин Михайлов считал сами стопки.

– Ну что ж, господин Александэр, – произнёс Роман Григорьевич, когда они закончили. – Ровным счётом двенадцать рубликов и семьдесят шесть копеечек, однако!

– И что удивительно, – заметил Шен, – не то что полушек, а и копеек даже нет. Самые мелкие монеты – грошики.

– Да-а-а, видать славно Вы Трошке наподдали, – Роман Григорьевич произнес эти слова очень проникновенно. И я подумал, что обзавёлся в Армагорске ещё одним хорошим знакомым.

– Славно, Роман-Григорич! Истинный свет, славно! – С жаром подхватил Микола. – Особливо другой-то раз! Как его милость Трошку ногами…

– Миколка! – прервал его хозяин. – Сколько учить тебя болвана? – Господин Михайлов поморщился, как будто кто-то рядом провёл пенопластом по стеклу. – Токма, ишшо, давича… Ты когда-нибудь научишься нормально разговаривать? Ты же не на рынке!

А ведь, действительно, когда мы с Миколой только познакомились, он говорил по-другому. Это уже на «ристалище» он перешёл на упрощённый вариант местного диалекта. Наверное, под воздействием сильных эмоций потерял «контроль».

– Я начинаю жалеть, что лишен был возможности лицезреть Ваш поединок с Трошкой, – с вежливой улыбкой сообщил Шен. Ну, так ведь китайцы вообще народ невозмутимо спокойный. – Трофим, в нашем городе считается непобедимым бойцом.

– Скажите тоже, непобедимым! – Возмутился Роман-Григорич. – Не один же Григорий Шемякин из отряда господина Горбунова может с ним силой померяться?!

– Ну, кто, например? – спросил в ответ китаец.

– А хоть бы и Вы, дорогой Шен Косиджанович, – огорошил всех господин Михайлов. – Мне кажется, Вам этот Трошка вообще на один зуб!

– Да помилуйте, Роман Григорьевич! – со смехом начал отметать свою кандидатуру. – Жители чайной страны и впрямь большие мастера драться ногами, но против доброго кулака не дюжат! – Произнёс он, явно кого-то цитируя. И добавил уже от себя: – Так что Вы уж, пожалуйста, меня из сего списка уберите!

– А я ведь и в самом деле подумал, что это Вы его… господин Ли, – развёл руками Роман-Григорич, и повернувшись ко мне задал вопрос, к которому я слава богу подготовился ещё вчера: – Господин Александэр, а как нам Вас по отчеству называть?

Я приосанился и, набрав воздуха в грудь представился:

– Полное моё имя – Александэр Семион Константинович Малиновский, – слово «старший» я решил вообще больше при представлении не использовать, а то мало ли, вдруг кто-нибудь спросит, что это означает, а я и сам не знаю. – Но можно просто Александр Константинович.

– Пожалуй, так и вправду лучше, – неожиданно согласился Ли. – Местные всё равно «Александэр» начнут как-нибудь на свой лад переделывать, а Александр – это уже по-русски, поверьте, я знаю, что говорю!

Вот чёрт!!! Ну, я – баран!!! Ведь я же так и сказал: «Александр Константинович»! Ба-али-ин!!! Так мы точно попалимся! Это всё из-за леркиного «старшего»! Пока думал, говорить его или нет… сбился на хрен! Надо Лерку предупредить!

А китаец тем временем продолжал:

– Вот уважаемый Роман Григорьевич сейчас поименовал меня Шеном Косиджановичем, а между тем отца моего звали Ксиаоджианом, что означает на китайском «здоровый». Хорошо, что «Косиджан» ничего не означает.

– Александр Константинович, насколько крупными монетами желаете поменять эту мелочь? – осведомился хозяин лавки.

– Покрупнее бы, если можно, – просительно улыбнулся я, и добавил: – Чтобы в карманах носить.

Шен с Михайловым переглянулись. И китаец, по их молчаливому согласию, задал интересовавший обоих вопрос:

– Александр, Вы хотите с Такими деньгами по городу ходить?

Тут я понял, что чего-то не понимаю. Пока я соображал, они молча смотрели на меня, а я молча смотрел на них. Пауза затягивалась.

– Ну… – неуверенно начал я, – надо же мне их как-то до дома донести.

Похоже удачно. Шен с Роман-Григоричем как будто выдохнули.

– Что ж, – нехотя, но облегчённо произнёс хозяин лавки, – с этим не поспоришь. Миколка! – громко позвал он помощника, хотя тот никуда и не уходил. – Давай-ка по-быстрому… – и покрутил указательным пальцем над монетными стопками.

Микола посмотрел на мелочь, разложенную на стойке, и задал хозяину вопрос, суть которого я сразу-то и не понял:

– И золотой?

– И золотой! – подтвердил тот, что-то понятное только им. Или, наоборот, непонятное только мне.

– Александр Константинович, а как же Вас угораздило с этим обормотом связаться? – спросил Роман-Григорич, когда Микола скрылся во внутренних помещениях лавки.

И тут я вспомнил, что должен ещё замок купить. Хотя, наверное, не обязательно замок. Есть же тут наверняка вещи нужные в хозяйстве даже нам с Леркой.

Я честно, но быстро рассказал историю моего знакомства с Миколой.

– Да, – резюмировал босс моего провожатого, – Вот чего хорошего, а бездельничать этот прохвост научился. Лучший в этом деле!

– Роман Григорьевич, не наговаривайте на парня! – вмешался Шен. – Слесарь-то он неплохой. Сами давеча хвалили!

– Это когда это я хвалил его? – С изумлением возмутился Роман-Григорич. У него даже глаза от удивления раскрылись шире орбит.

Шен хитро сощурился и вкрадчиво так произнёс:

– А кто на прошлой неделе хвастался ножницами для левой руки?

– Да не хвастался я, – начал отнекиваться Роман-Григорич. – Просто показал, что вот да, можно и для левшей ножницы делать. Да, этот бездельник их и придумал. Ну, и что с того?

– Так ведь не только придумал, – китаецу, наверное, Микола нравился, раз он так за него заступается перед хозяином. – Но и сделал! Да как сделал! Я вот уж на что не левша, так ведь и мне удобно ими резать. Зря вы его так. Зря. Напрасно, честное слово.

Ножницы! Точно. Это замок на фиг не нужен. А вот ножницы… да хоть бы и просто ногти подстричь! Вот. Вот их я и спрошу.

И спросил.

Роман-Григорич с очень серьёзным видом показал мне пару десятков различных моделей. Среди которых были и маникюрные, вот только брать надо не их. Брать надо универсальные. Если вообще брать.