– Чтобы уничтожить, как нацистских преступников, – без промедления заявил Бэрд. – Окончательно.

Когда полковник перевел этот ответ Гиммлеру, тот скрипуче рассмеялся, а затем пролаял несколько фраз.

– Господин рейхсфюрер считает это проблематичным, – чуть улыбнулся Гартман – И мы вам это сейчас докажем.

После этого он встал, подошел к дубовой панели одной из стен и нажал вмонтированную в нее кнопку.

В тот же момент панель бесшумно отошла в сторону, за ней возник большой светящийся экран, и американец вздрогнул.

Заваливаясь на борт, и паря котлами, в волнах исчезал эсминец «Броунсон» из эскадры адмирала Крузена, остальные разбросанные на водной акватории корабли, задрав в небо зенитные установки, вели интенсивный огонь по невидимому противнику, а оттуда, кувыркаясь и волоча за собой шлейфы дыма, вниз падали сразу несколько истребителей.

Далее в кадре, на несколько секунд, появились три висящих в небе серебристых диска, и экран погас.

– Что это было? – ошарашено прошептал Бэрд, впившись взглядом в полковника.

– То же, что доставило вас сюда, – обернувшись к адмиралу, заложил тот руки за спину. – Оружие возмездия Третьего рейха.

– О котором в свое время упоминал Гитлер?

– Именно. Фюрер предупреждал мир об этом.

Затем Гартман снова нажал кнопку, панель скрыла экран, а он вернулся на свое место.

Все это время Гиммлер невозмутимо наблюдал за пленником, а когда увидел его реакцию, довольно хмыкнул.

Потом, откинувшись в кресле и обращаясь к Бэрду, он произнес довольно длинный монолог и взглянул на полковника.

– Господин рейхсфюрер весьма сожалеет, что нам пришлось утопить ваш эсминец и сбить несколько самолетов, – перевел тот. – Но мы должны были представить доказательства той мощи, которую имеем. А если этого недостаточно, он отдаст приказ, и ваша эскадра перестанет существовать. Как русская, которую мы уничтожили год назад. Вы хотите этого?

– Нет, – отрицательно покачал головой адмирал. – Достаточно.

– Мне нравится ваше благоразумие, – сказал полковник и продолжил дальше.

– От имени руководства Рейха, я уполномочен заявить, что мы не желаем очередного конфликта с Соединенными штатами.

Теперь у вас новый враг, советская Россия, о чем мы прекрасно осведомлены. И нам весьма импонирует политика, которую проводит в отношении нее президент Трумэн.

– Я-я, – утвердительно произнес вслед за этим Гиммлер, благосклонно кивнув Гартману, – продолжайте

– И в этой связи, мы предлагаем вам сотрудничество, – прищурил бесцветные глаза полковник. – В борьбе с большевиками.

– Вот как? – с сарказмом ответил адмирал. – И на каких условиях?

– Вы возвращаетесь назад и впредь не предпринимаете попыток агрессии в отношении нас, а мы оказываем помощь Соединенным штатам в создании сверхмощного оружия против большевиков. Для начала это может быть принципиально новый двигатель для океанских подводных лодок, работающий на энергии атома, который вместе с технической документацией мы готовы вам передать, а в дальнейшем другие, не менее интересные технологии.

Возможности одной из них вы только что видели на экране, – многозначительно закончил Гартман.

Вслед за этим в кабинете возникла долгая тишина, и первым ее нарушил Бэрд, – мне надо подумать.

– Безусловно, – ответил полковник и что-то сказал Гиммлеру.

Спустя час, препровожденный двумя эсэсовцами в довольно комфортное помещение, оно напоминало номер – люкс в гостинице, и, выпив две чашки кофе, (от обеда он отказался) адмирал расхаживал по мягкому ковру и предавался размышлениям.

По натуре он был мужественным человеком и презирал смерть, по складу характера – прагматиком и оптимистом, а по убеждениям истинным американцем.

С чувством патриотизма Бэрд воспринимал государственный гимн, верил в величие и историческое предназначение своей страны, и отождествлял себя с нею.

В результате, трезво взвесив все «за» и «против», адмирал, пришел к выводу, что на предложение необходимо согласиться.

Этим он спасет эскадру (а что немцы смогут ее уничтожить, нет сомнений), заручится их весьма заманчивым обещанием, которое, безусловно, заинтересуют президента, и в очередной раз повысит свой статус, что немаловажно.

Приняв окончательное решение, Бэрд пришел в душевное равновесие, выкурил душистую «гавану» (на столике их была целая коробка) и, освежившись в душе, отошел ко сну. День выдался хлопотным.

На следующее утро, после завтрака со свежей зеленью и фруктами, что весьма удивило адмирала, состоялась вторая встреча с рейхсфюрером, и она была более предметной.

При участии Гартмана, который, как и в первый раз, выполнял функции переводчика, «договаривающиеся стороны» обсудили детали предстоящей сделки, а, возможно, и сотрудничества.

По ее условиям, нацисты возвращали адмирала к месту базирования экспедиции, и доставляли туда разобранный двигатель, а также техническую документацию к нему, а Бэрд, получив все это, немедленно отплывал в Америку и, по возвращении, докладывал президенту о сделанном Гиммлером предложении.

В случае его принятия, снова направлялся на «Олимпусе» на полярную базу «Литл – Америка» и радировал о своем прибытии кодом, на специально отведенной частоте.

Когда все вопросы были оговорены, адмирал задал Гиммлеру еще один, весьма его интересовавший – здесь ли сам фюрер.

В то, что Гитлер покончил жизнь самоубийством, он не верил, считая это отлично разыгранным спектаклем.

– Фюрер здесь, – кивнул прилизанной головой второй человек Рейха. – И я беседую с вами по его приказу.

Далее собеседники простились, и, сопровождаемый Гартманом Бэрд, направился к выходу из кабинета.

– Грязная свинья, – процедил Гиммлер, когда дверь за ними закрылась, после чего снял очки и мечтательно прищурился.

Американец заглотнул наживку и, судя по всему, глубоко. Теперь оставалось ждать реакции Вашингтона, и, в случае получения согласия на сотрудничество (в чем рейхсканцлер не сомневался), осуществлять свой план дальше.

Он оставался прежним. Мировое господство и Новый Рейх. Четвертый.

Но до этого тайное союзничество с США, передача «янки» новейших оружейных разработок и поддержка в будущей войне с большевиками.

А когда те будут уничтожены, настанет очередь американцев. В переданных им технологиях и созданном на их основе оружии, проснется эффект «троянского коня». По специальному сигналу, отсюда. Затем удар по континенту, и все будет кончено. Во славу Великой Германии.

От радужных иллюзий рейхсфюрера прошиб пот, и в кабинете запахло псиной.

Между тем черный «хорьх», на переднем сидении которого сидел Гартман, а сзади, с завязанными глазами Бэрд, притиснутый с двух сторон эсэсовцами, ровно гудя мощным мотором, несся по бетонному серпантину.

Оставив позади окутанную туманом базу, он миновал прорубленный в скалах и прикрытый двумя бронеколпаками тоннель, и, спустя час, оказался в окаймленной снежными пиками долине.

В разных ее концах виднелись несколько металлических, затянутых камуфляжными сетками ангаров, а в центре, на выложенной гранитом взлетной полосе, стояла громадная химера дисколета на высоких штангах, весьма напоминающая паука.

– Прошу вас, – оглянулся назад Гартман, первым выходя из автомобиля.

Когда освобожденный от повязки Бэрд, щурясь и оглядываясь по сторонам, увидел вблизи «оружие возмездия», он на минуту остолбенел и непроизвольно издал возглас удивления.

– Впечатляет? – кивнул полковник на дисколет, наслаждаясь реакцией адмирала.

– Да это что-то неземное, – пробормотал тот. – Словно из кошмара.

– Это транспортная машина, – пояснил Гартман. – Она доставила вас сюда вместе с самолетом, захватив его электромагнитным полем.

– Мистика, – подходя ближе, задрал вверх голову адмирал. – Вы его мне вернете?

– К сожалению, нет, – развел руками, следующий рядом полковник. – Истребитель больше непригоден для полетов. Обратно мы вас отправим на транспортнике, вместе с двигателем и технической документацией к нему.