Владелец салона промолчал.
– Верно, – ответил сам себе обнаглевший этнограф, усаживаясь всё на тот же резной стул. – А коли верно, так и не рыпайся, брат мой расфуфыренный, потому – помочь я тебе намерен.
– Это в чём же?
– Да во всём же. У тебя за ребрами тянет, словно пустота вскрытая, будто пробой, да?
– Ну это уж хрен тебя знает, Игоревич, я такими эпитетами плеваться не обучен.
– Это не эпитет, это сравнение. Не суть. Ты отвечай, Васильевич, похоже или нет?
– Похоже… видимо…
– Ну и отлично. Значит, делай, что говорю, – условие одно: слушаться и не ржать!
– Да? – наново забеспокоился Олег Васильевич. – А ну как ты меня в какой-нибудь срам отрядишь да после в сеть зальёшь? С тебя-то станется!
– Очухайся, Крестовский! Ты что, артистка голая в пикантном обществе? Или депутат-разложенец? Давай не дури, Васильевич! Тем более ни раздеваться, ни на одной ноге скакать я тебе и не предлагаю. Садись вот напротив да повторяй за мной одну специальную мантру, как раз для сердца. Друг из Монголии научил. Говори: хн-н…
Через двадцать минут Георгий вышел на улицу, оставив хозяина лавки в крайнем изумлении: сердце внезапно прошло, сорвавшиеся покупатели принялись обрывать телефон, а вместо расколотой таблички был за бесценок обещан подлинный фарфоровый божок из личных запасов. Нетоварную плашку Георгий, разумеется, прихватил с собой.
Самым поразительным было не то, что заклятия бабы Агафьи исправно работали, а что простенькая конечная фраза, как и в давешний раз, бесповоротно воспоминания уничтожила. Крестовский искренне полагал, что не только не повторял колдунской тарабарщины, но и разговора об этом не велось. Аминь.
А вот дальнейшее рисовалось далеко не таким складным. Насчёт пропавшей соседки Долгова Крестовский ничего не ведал, да и любопытства по этому поводу не испытывал. Была, сплыла – и разговор весь; жалость вот экая…
Георгия же участь барышни заботила крайне живо. Потолкавшись возле увечной двери подъезда и ничего не придумав, он всё-таки скрежетнул пружиной и начал бесцельно подниматься по неуютной лестнице. Вдруг клацнул замок, и на площадку вывалилась гражданка с гигантской сумкой и в платке. На ногах гражданки красовались невыразимые сандалии, обутые поверх носков, а на носу – грузные очки. При каждом шаге тётенька бряцала пластмассой, висевшей у неё на шее, в ушах, на руках и изображавшей роскошь. Словом, облик вышедшей располагал к самому тотальному нездоровью, и Георгия подхватило.
– Уважаемая! – оловянным голосом сказал этнограф, пожалев, что не домыслил надеть френч. – Вы писали по поводу безобразий?
«Безобразия» пришли в голову невзначай, но, видать, в точку.
– Я, – с готовностью откликнулась гражданка, переставая выискивать в сумке и оборачиваясь фасадом. – А вы из надзора?
– Жил-ком комендатура! – произнёс Георгий с каменным лицом. – Нам доводят по профилю. Вас ведь залили?..
Минут десять после этого Георгий выслушивал шквал сердитого слабоумия и согласно тряс головой.
– Понятн-но, – осадил он, наконец, взъярённую гражданку и вытаращился на часы. – Это вы всё уже доводили (вот великое слово! Скажешь его, и любой робеет, а почему – неизвестно). А другие безобразия есть? А то сигнал, что соседка затерялась… молодая… Было?
Было. Соседка – Ольга Линько – неизвестно где шлындала с неделю, но сейчас нашлась. Тоже вредительство, потому ничего не помнит, хотя, конечно, всё помнит, а с хахалем каким-нибудь, а говорит – похитили, а ничего не похитили, а один разврат, а ещё и родители знать-то не знают, а нам, пожилым, дохни, а она стерва – тьфу!!!
– Понятн-но… Будем выяснять.
Георгий подался вперёд и чуть не прижал собеседницу спиной к линялой матовой стене.
– Она в какой квартире тут? Одна живёт? А соседи? Ага… Дома?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
