Мадам Решевски расстегнула котиковое манто; голос ее перешел на шепот:
-- Я так тебя любила, но ты не заслуживал моей любви, оставлял меня постоянно одну все эти пятнадцать лет. А я ведь старею, и мне не дают покоя с этой квартплатой...-- Она опустилась на холодную землю, прямо на траву могилы, по-зимнему пожухлую.-- Абрахам,-- шептала она,-- ты должен мне помочь! Прошу тебя, помоги мне, пожалуйста! Могу сказать тебе только одно... только одно: когда я оказывалась в беде, то всегда могла на тебя положиться, всегда... Помоги мне, прошу тебя, Абрахам!
Немного помолчала, ощупывая голыми руками почву с неживой травой. Пожав плечами, выпрямилась, и на лице ее появилось расслабленное, умиротворенное, уверенное выражение -- точно такое, какое у нее бывало все эти месяцы. Отвернувшись от могилы, она закричала:
-- Элен, дорогая, теперь можешь идти!
Элен поднялась с мраморной скамеечки на могиле человека по фамилии Аксельрод и не торопясь направилась к могиле отца.
ОБРАЗЕЦ ЛЮБВИ
Кэтрин шла рядом с Гарольдом по улице к его дому, крепко прижимая к себе связку книг.
-- Я уйду в монастырь,-- сказала вдруг она,-- уйду из этого мира, буду жить в уединении.
Гарольд с чувством неловкости разглядывал ее через стекла очков.
-- Ты этого не сделаешь. Они тебе этого никогда не позволят.
-- Позволят, вот увидишь! -- стояла она на своем; шла твердым шагом, уверенно, глядя прямо перед собой; как ей хотелось, чтобы дом Гарольда стоял подальше, ну, кварталов через десять.-- Не забывай -- я католичка и имею полное право поступить в монастырь.
-- Для чего? Какая в этом необходимость? -- робко пробормотал Гарольд.
-- Как ты считаешь, я красива? Имей в виду, я не ищу комплиментов, просто мне это нужно знать в силу личных причин.
-- Конечно, красива! -- отвел ее сомнения Гарольд.-- Мне кажется, красивее тебя нет девочки в школе.
-- Все вы так говорите.-- Кэтрин чувствовала, как ее покоробило это словечко -- "кажется", но она не подала виду.-- Я сама в этом не уверена, но ведь все говорят. Да и ты вроде тоже не очень в этом уверен, как и я.
-- Что ты! -- всполошился Гарольд.-- Совсем напротив!
-- Ну, если судить по тому, как ты себя ведешь...
-- Порой очень трудно сделать окончательные выводы о поведении человека.
-- Я люблю тебя,-- холодно призналась Кэтрин.
Гарольд, сняв очки, стал нервно протирать стекла носовым платком.
-- Ну а что ты скажешь о Чарли Линче? -- Занимаясь своим делом, он старался не смотреть на Кэтрин.-- Кто не знает, что ты и Чарли Линч...
-- Неужели я тебе совсем не нравлюсь? -- задала вопрос Кэтрин с каменным лицом.
-- Конечно, нравишься. Очень нравишься! Но этот Чарли Линч...
-- У нас с ним все кончено.-- Кэтрин от негодования клацнула зубами.-Он мне жутко надоел.
-- Очень приятный парень,-- заступился за него Гарольд, снова нацепив очки на нос.-- Во-первых, капитан бейсбольной команды, а во-вторых, староста восьмого класса и...
-- Это меня совсем не интересует! -- оборвала его Кэтрин.-- Больше не интересует,-- уточнила она.
-- Благодарю тебя,-- молвил Гарольд.-- Мне пора заниматься.
-- В субботу вечером Элеонор Гринберг устраивает вечеринку.-- Кэтрин замедлила шаг -- до дома Гарольда оставалось совсем немного.-- Я могу прийти к ней с кем хочу. Не будешь ли моим кавалером? Ну, что скажешь?
-- Видишь ли, в чем дело, моя бабушка...-- замялся Гарольд.-- В субботу мы едем к ней. Она живет в Дойлстауне, штат Пенсильвания. У нее семь коров. Я обычно езжу к ней летом. Я даже научился правильно доить коров, и они...
-- В таком случае вечером, во вторник,-- быстро заговорила Кэтрин.-Отец с матерью в этот день обычно уходят играть в бридж и не возвращаются домой раньше часа ночи. Я буду одна с маленьким ребенком, но младенец спит в своей комнатке, так что я буду практически одна.
"Ну что это, как не откровенное приглашение?" -- подумал Гарольд.
-- Может, придешь, составишь мне компанию?
Гарольд, чувствуя себя абсолютно несчастным, с трудом сглотнул слюну; почувствовал, как краска заливает лицо, проникает даже под стекла очков... Громко кашлянул -- пусть Кэтрин подумает, если заметит его смущение, что он покраснел от приступа кашля, от натуги.
-- Может, похлопать тебя по спинке? -- порывисто предложила Кэтрин.
-- Нет, не нужно, благодарю тебя,-- спокойно ответил Гарольд.-Приступа кашля как не бывало.
-- Так ты придешь вечером во вторник?
-- Мне бы очень хотелось... но мама не отпустит меня из дома так поздно. Она говорит: вот когда тебе исполнится пятнадцать...
Кэтрин скривилась, и на лице ее появились отталкивающие морщинки.
-- Но в среду я видела тебя в библиотеке в восемь вечера.
-- Библиотека -- это другое дело,-- слабо оправдывался Гарольд.-Иногда мама делает для меня исключение.
-- Можешь сказать ей, что идешь в библиотеку,-- нашла выход Кэтрин.-Что тебя останавливает?
Гарольд мучительно, глубоко вздохнул.
-- Стоит только мне соврать, как мама сразу догадается,-- объяснил он.-- В любом случае нельзя врать матери.
Кэтрин закусила пухлые губы, не скрывая равнодушного удивления.
-- Не смеши меня!
Остановились у многоквартирного дома, где жил Гарольд.
-- Очень часто днем,-- не унималась Кэтрин,-- я сижу дома одна, никого больше нет. Почему бы тебе, когда будешь возвращаться из школы, не свистнуть перед моим окном -- оно выходит на улицу. Я его открою и тоже свистну, давая тебе понять, что все в порядке. Идет?
-- Знаешь, я все время ужасно занят.-- Гарольд с беспокойством поглядывал на привратника Джонсона, который не спускал с них глаз.-- Каждый день после полудня я занимаюсь бейсболом в клубе "Монтаук", потом -- час занятий на скрипке; к тому же у меня "хвост" по истории, и мне нужно прочитать столько глав из учебника к следующему месяцу и...
-- Хорошо. В таком случае я буду провожать тебя из школы каждый день! -- упорствовала Кэтрин.-- Ты ведь из школы идешь домой?
Гарольд вздохнул.
-- Видишь ли, каждый день я играю в школьном оркестре...
С несчастным видом он смотрел в упор на Джонсона, наблюдавшего за ними с заученным, циничным выражением на лице; как все привратники в мире, он знал, кто из жильцов когда выходит и возвращается домой, и у него, конечно, свое, особое мнение по поводу всех этих шастаний взад-вперед.
