Зал был поглощён мглой, когда она вошла. Разглядеть что-то — являлось невыполнимой задачей. Было такое чувство, будто здесь никого нету.

— Пятый? Ты тут? — Мэй была в замешательстве.

Раздался хлопок. Быстро развернувшись, она увидела, что свет из коридора больше не поступал. Кто-то захлопнул дверь.

Блять. Черт.

Ей всё это не нравилось. Кажется она попала в ловушку. Но кому она могла понадобиться? Только если…

— Ну здравствуй, малышка Мэй.

Это был Маркус. Ну конечно же это был этот гандон подонок. Никто другой бы не осмелился этого сделать. Могла бы и додуматься.

— Я удивлен на сколько ты стала наивной, — щёлкнув выключателем, зажёгся свет, позволяя Маркусу показать своё лицо. — Тебя было очень просто заманить в клетку. Как только ты слышишь имя своего «напарника», ты сразу бежишь к нему. Это жалко, знаешь ли.

— Не тебе меня судить.

— А кому же ещё, если не мне? — он медленно двигался в её сторону. — Тебя же все боятся. Все кроме меня. Своим сумасшествием ты настолько запугала окружающих, что они даже поздороваться с тобой бояться, представляешь?

— Я не сумашедшая! — Мэй была в шоке, услышав о себе такое.

— Как же?! Ты отрубила женщине палец! Человек в здравом уме такого не сделал бы. Ты двинулась. Откровенно двинулась! — Маркус подошёл к ней на очень близкое расстояние, заставляя её пятиться назад. — Сейчас ты стараешься скрывать это, но я и все остальные знают какая ты больная на голову.

— Да что ты говоришь? — она усмехнулась, закатив глаза. — А изменять своей невесте, пока она на задании — не сумасшествие?

— А вот сейчас ты ударила по больному! — Его глаза засветились жадной ухмылкой. — Я же всё ещё люблю тебя, моя малышка Мэй.

— Я больше не твоя. Вбей это, уже наконец, себе в голову! — Она отошла, поставив руки вперёд. — Отойди от меня. А лучше вообще выпусти, мне надо на задание.

В ту же минуту, он кинулся на неё, прижимая к стене. Девушка испугалась и в панике начала отмахиваться, но толком ничего не смогла сделать. Маркус был очень настойчив. Он всегда брал своё. Мэй не могла этого терпеть, пытаясь кричать.

— Прекрати! — Маркус заткнул ей рот, — Тебя всё равно никто не услышит. Я всё предвидел. Стены зала звукоизолированы. — Мэй перестала, ведь это действительно было бесмысленно.

Она укусила его за ладонь, попытавшись избавиться от хватки, но даже после этого он не убрал руку. Маркус раздевал её, пытаясь взять на абордаж. Все надежды были лишь на Пятого.

— Пятый не спасёт тебя, — сказал он, будто бы прочитав её мысли. — Мои люди позаботились о том, чтобы у него не было возможности мне помешать.

Она была уже полуголой. Он порвал её футболку, отбросив прочь. Мэй, стараясь не показывать свою слабость перед ним, держала эмоции при себе. Она понимала, что ей не спастись от него. Девушка не могла ничего поделать. Единственное, на что она была сейчас способна, так это принять факт происходящего.

Но всё же собравшись с мыслями, она решилась на последнюю попытку выбиться из под его сильных рук. Сделав глубокий вздох, Мэй резко толкнула его назад. У неё получилось. Маркус отлетел от неё на несколько метров, но быстро спохватился. Он устал от того, что она брыкалась, поэтому занёс руку для удара, дабы вырубить ее. Мэй, в свою очередь, успела отскочить от него, и подобрав с пола футболку, приготовилась бежать.

The Untold — Secession Studios

Маркус не мог позволить ей уйти. Он достал пистолет и направил его на Мэй, прежде, чем она смогла сдвинуться с места.

— Неужели ты действительно думала, что сможешь убежать? — он устрашающе смеялся. — Ты такая жалкая! Я бы не отпустил тебя, даже если бы хотел. Ты знаешь о моём плане на Комиссию. Знаешь, что грозит этой чёртовой организации. С такой информацией долго не живут. — Эти слова заставили её нервно сглотнуть слюну, пока она пятилась в сторону выхода. Мэй надеялась, что он имеет хоть какой-то рассудок, чтобы не убивать ее.

— Ты не сделаешь этого.

— Ты меня явно недооцениваешь. — Маркус снял пистолет с предохранителя.

Сейчас Мэй поистине боялась за свою жизнь. Ей действительно было страшно, ведь Маркус уже давно начал переходить грань. Все эти угрозы в коридорах и нападения — были явным знаком надвигающейся опасности. Но она и представить себе не могла, что тот решится на такой отчаянный шаг.

— Вот я избавлюсь от тебя, и всё станет хорошо, — он улыбался, словно психопат.

— Ничего уже не будет хорошо. Уж точно не у тебя.

— Заткнись.

Ситуация, с каждой прошедшей секундой, накалялась всё больше и больше. Мэй ничего не оставалось, как просто пятиться назад, находясь под прицелом.

— Мне придётся тебя прикончить. Знаю ведь, что ты всё расскажешь своему золотому напарнику. — Мэй уже хотела что-то ответить, но Маркус её перебил. — Можешь не утруждать себя в опровержении этих слов. Лучше произнеси свои последние слова. — Он перенаправил пистолет с головы на грудь, дабы попасть в самое сердце.

— Ты настоящий ублюдок! — Мэй выкрикнула это со всей своей злобы.

— Прощай, малышка Мэй. — Она закрыла глаза, когда услышала раздавшийся выстрел. Она была готова принять всё, как есть. Но почему она ничего не чувствует?

Открывая глаза, она видит, как Маркус с пулей во лбу падает на пол. Её трясет. Разворачиваясь, она видит Пятого, что опускает пистолет. Он всё-таки успел. Теперь Маркус был окончательно повержен.

Не сумев больше сдерживать свои эмоции, она расплакалась. Мэй осела на пол, содрогаясь от рыданий. Она наконец-то дала волю своим слезам. Всё, что скопилось в душе, выходило из неё с реками из глаз. Кажется она потеряла контроль над собой.

Пятый подходит к ней ближе и присаживается рядом. Он аккуратно надевает на неё порванную футболку, после чего прижимает её к себе. Он прекрасно понимал, что Мэй может сейчас испытывать. В его силах было лишь оказать нужную ей поддержку.

— Тише, тише, — Пятый нежно гладил её по голове. — Это я. Всё хорошо, слышишь?

— Спасибо… — Мэй сказала это так тихо, что почти не слышно, но Пятый обнимает её ещё сильнее, принимая благодарность.

Его рубашка намокала от её слез. Было тяжело смотреть на Мэй в таком состоянии. Его переполнял гнев на Маркуса. Он был откровенно рад тому, что застрелил его. Этот урод получил своё заслуженное наказание.

Поднимая голову, Мэй устремила свой стеклянный взгляд на Пятого. В его глазах она могла видеть лишь печаль и заботу.

— Я люблю тебя, — сказала она, смотря на то, как его глаза начинали слезиться.

— И я тебя люблю. — Больше не выдерживая, Пятый впивается в её, солёные от слёз, губы.

Он непробиваемая сталь, а она никотин, что так сладко засел в его лёгких.

Fin.