— Я не жестокая женщина, — проговорила миссис Форсайт, — поэтому вы можете остаться на ночь. Но завтра покиньте это место.

Глава 29

С трудом дыша от усталости, Аннабель выскользнула из дома миссис Форсайт на рассвете. Холодный утренний воздух подействовал на неё, как пощёчина, но, когда она добралась до арочного входа в Сент-Джонс, перед её сонными глазами всё ещё стоял туман.

Вчера вечером любезный привратник доставил на ручной тележке оба её сундука из Леди-Маргарет-Холла в дом миссис Форсайт, возможно, в Сент-Джоне найдётся столь же услужливый сотрудник, который поможет Аннабель снова перевезти вещи. Она часто приходила на уроки Кристофера Дженкинса, поэтому местные работники её знали. Вот только, где оставить багаж. Катриона с отцом жила в апартаментах в западном крыле колледжа. Если совсем не надолго оставить у них сундуки, вероятно, это не повредит репутации подруги. Хотя, как объяснить своё выселение, Аннабель не знала. От мысли, что придётся выдумать ещё один полуправдивый рассказ, ей становилось дурно.

Она прошла мимо сторожки привратника. В колледже будто все вымерли, если не считать одинокого студента, прогуливающегося в тёмной аркаде напротив.

Аннабель остановилась на известняковой дорожке. Прошлая ночь лишила её сил и ориентира, и теперь она чувствовала себя обломком, выброшенным в открытое море. Принять решение: повернуть налево в западное крыло или обратно к сторожке, казалось непосильной задачей.

Студент исчез в арочном проходе, без сомнения, направляясь в какое-то тёплое и значимое место.

Аннабель повернула к сторожке.

В окнах уже горел свет, внутри слышались шаги.

Она подошла к двери и нерешительно постучала.

Краем глаза Аннабель наблюдала за арочным проходом в конце известняковой дорожки справа от себя. Она нахмурилась, не в силах понять, откуда у неё взялось какое-то странное ощущение.

Дверь в сторожку со скрипом отворилась, и на пороге появился толстый седовласый привратник.

— Доброе утро, мисс, — сказал он. — Чем могу помочь?

— Доброе утро. Я студентка Леди-Маргарет-Холла и…

И тут её осенило. Студент. Студент в аркаде. Долговязая фигура. Неторопливая походка.

Тонкие волоски по всему телу встали дыбом.

Она резко развернулась.

— Мисс?! — воскликнул привратник.

Она уже шла к арочному проходу, звук её торопливых шагов эхом отдавался от окружающих стен. Приближаясь к цели, Аннабель перешла на бег. Запыхавшись, она посмотрела налево, направо и заметила закрывающуюся дверь в западное крыло.

Аннабель бросилась к ней.

За дверью находился узкий, плохо освещённый коридор с древними каменными стенами, от которых исходил затхлый запах.

Молодой человек повернул направо и быстро направился к ещё одной двери в конце коридора.

— Сэр!

Он не только не остановился, но и прибавил шаг.

Она последовала за ним.

— Сэр, можно вас на пару слов.

Его плечи напряглись.

Чёрт. Что она ему скажет, если молодой человек окажется не тем, за кого она его приняла?

И всё же Аннабель порядком удивилась, когда он повернулся, и она оказалась лицом к лицу с Перегрином Деверо.

— О боже! — воскликнула она.

Длинные, жидкие волосы и бледность лица значительно умаляли очарование Перегрина. Он был похож на существо, которое вело ночной образ жизни.

Она поспешила к нему.

— С вами всё в порядке?

— Доброе утро, мисс Арчер, — поздоровался он, вежливо игнорируя ладонь, которую она бездумно положила ему на руку. Аннабель отпрянула. — Какой приятный сюрприз, — продолжил он. — Что привело вас в Сент-Джонс в такой нечестивый час?

В этот момент дверь позади него распахнулась, и он застыл.

Увидев на пороге Катриону, Аннабель вздохнула с облегчением.

— Катриона, — сказала она. — Я как раз тебя искала.

Аннабель направилось было к подруге, но вдруг заметила маленькую корзинку у неё под мышкой.

И виноватое выражение лица.

— Катриона?

Катриона слабо улыбнулась.

— Аннабель. Лорд Деверо. Какой сюрприз. — Голос её тоже звучал виновато. Она попыталась спрятать корзину, что выглядело весьма подозрительно.

Перегрин чуть ли не со звуком закатил глаза.

Аннабель переводила взгляд с одного на другого, вспоминая интересные факты: как Катриона каждый раз краснела, когда Перегрин оказывался рядом, её попытку отправиться на бал без очков в Клермонте… О, какого чёрта.

Её взгляд упал на проклятую корзину.

— Там ведь еда, — проговорила она, — еда для лорда Деверо?

Катриона взглянула на Перегрина. Неужели она спрашивала разрешения?

— Ты в курсе, что он уже месяц как пропал? — спросила Аннабель. — Что, пока мы тут разговариваем, Скотленд-Ярд прочёсывает всю Англию?

Перегрин и Катриона ахнули в унисон.

— То есть ты в курсе, — удивлённо проговорила Аннабель.

— Откуда вам это известно? — спросил Перегрин.

— Ваш брат знает, что вы здесь? — набросилась Аннабель.

Когда она назвала герцога Монтгомери "его братом", брови Перегрина взлетели вверх.

— Мисс…

— Знает?

— При всём уважении, я не совсем понимаю, почему вы спрашиваете.

"Потому что мы целовались, когда он узнал, что ты пропал. Потому что я обнимала Себастьяна и чувствовала, как его сердце разрывается на куски от предательства собственного брата. Потому что всё, что причиняет боль ему, причиняет боль мне".

Лицемерка. Именно она причинила ему самую сильную боль прошлой ночью, когда безжалостно отвергла его любовь, предложение и предала его доверие.

Она поднялась на цыпочки и заглянула в измождённое аристократическое лицо Перегрина.

— Как вы могли так поступить? — спросила Аннабель. — Он даже не в курсе, живы вы или нет.

Перегрин слегка прищурился.

— Прошу прощения, мисс, — сказал он. — Повторюсь, я не совсем уверен, как так получилось, но у меня не было намерения вас расстраивать.

К чёрту его вежливую сдержанность.

— Скажу откровенно, — сказала она. — Вы исчезли. Сбежали вместо того, чтобы следовать абсолютно разумным распоряжениям, и пока вы прячетесь в укромном уголке и пользуетесь девичьей добротой, ваш брат почти не спит, потому что сходит с ума от беспокойства.

На щеках Перегрина вспыхнул лихорадочный румянец. Если бы Аннабель была мужчиной, он, вероятно, бы её ударил.

— Вы и правда хорошо осведомлены, мисс, признаю, — протянул он, — но вы ошибаетесь в одном — Монтгомери никогда в жизни не сходил с ума от беспокойства. У него нет ни темперамента, ни сердца, и если бы я действительно вызвал в нём подобные эмоции, уверяю вас, это во многом бы было связано с моим положением его наследника, а никак не со мной лично.

Рука Аннабель взметнулась вверх. Она вовремя остановилась, но на мгновение и Аннабель, и Перегрин уставились на зависшую в воздухе ладонь, готовую отвесить оплеуху аристократу.

Когда взгляд Перегрина переместился с её руки на лицо, в его глазах промелькнуло подозрение.

— Мисс?

— Как плохо вы его знаете, — тихо проговорила она. — Бедный Монтгомери, люди, которых он искренне любит понятия не имеют, каков он на самом деле. Видите ли, у него есть сердце, чопорное, благородное, но оно бьётся так же, как и наше с вами. И я держу пари, что оно в сто раз выносливее. Он редкий человек не потому, что богат или могуществен, а потому, что говорит то, что думает, и делает то, что говорит. Монтгомери мог стать самодовольным тираном, но предпочёл упорно трудиться, чтобы облегчить жизнь остальным, думает обо всём сам, чтобы другим не приходилось. И если бы в вас, милорд, была хоть капля благородства, вы разделили бы с ним его адский груз ответственности, а не вели себя как избалованный слюнтяй.

Она едва не выплюнула слово "слюнтяй".

Бледное лицо Перегрина сделалось совсем белым.

— Аннабель. — Между ними протиснулась Катриона, но её лицо расплылось перед глазами Аннабель.