Как токового, особого выбора и не случилось. Просто разворот на сто восемьдесят градусов и полная свобода действий. Осталось лишь придумать, что с этой свободой делать.

Трижды звонила Марату, но он не ответил. Телефон жалобно пиликнул, издавая последний стон, и отключился, а Маша снова оказалась в том самом парке. Бесцельно бродила по просторным тропкам и дорожкам, старательно обходила стороной шумные компании, ускользала от плотоядных мужских взглядов, отворачивалась от хихикающих девушек. Чудным дополнением к основной катастрофе стал накрапывающий дождик, который быстро набирал силу и мощь, и уже через несколько минут обещал пролиться на головы людей настоящим ливнем. Внимание привлекло чёртово колесо, озаряющее всё вокруг светом от ярких лампочек на застеклённых кабинках. Выбора не было. Был только выход, точнее, вход, на который пришлось отдать последние деньги. И, купив десяток билетов, в надежде, что про неё кто-нибудь забудет, Маша забралась в дальний плохо освещённый угол кабинки, подтянула колени к подбородку и частыми постукиваниями зубов сопровождала увлекательную поездку на аттракционе.

Семиминутный круг прошёл и его сменил следующий, что закончился так же быстро. Капли дождя становились всё мельче, всё реже, Маша практически согрелась и больше не тряслась, а совершенно серьёзно подумывала о том, как бы устроится здесь на ночлег. Так и осматривалась, всё больше и больше соглашаясь с шальной мыслью, пока в один момент дверь кабинки резко не распахнулась. Нет, Маша не затряслась от страха – она замерла, пытаясь слиться с убогим интерьером. С удовольствием сделала бы вид, что никого нет, но её заметили. Молодой человек, судя по характерному запаху и неуверенному пошатыванию, крайне нетрезвый, оценил её мутным взглядом, оскалился, обнажая зубы, и хотел, было, что-то сказать, как вдруг влетел в кабинку, падая прямо ей под ноги.

– Чё застыл?! – Недовольно раздалось снаружи и в проходе показались ещё несколько парней.

Они быстро наполнили кабинку и только когда та тронулась с места, заметили приятное дополнение в виде крохотной, бледной от страха и холода девчушки. Кто-то помог перебравшему товарищу подняться, и тут наступила гнетущая тишина. Недолгое молчание закончилось неприятными, но вполне понятными и оттого пугающими ухмылками.

– Какая приятна компания. – Улыбнулся один и парней в стороне, и Маша подтянула колени к себе ещё ближе.

Чужая рука в небрежном, но явно ласкающем жесте, коснулась волос. Маша отшатнулась и тут же наткнулась на третьего из пятерых парней, тут же почувствовала крепкие объятия и горячее дыхание на своей щеке.

– Какой милый, маленький котёнок. – Шепнул его голос и противный скользкий язык коснулся скулы.

Маша морщилась и несмело отворачивалась, пытаясь избежать неприятных прикосновений, но вступать в открытое противостояние и не думала. Оценить ситуацию правильно она смогла ещё в первые секунды: пятеро здоровенных нетрезвых парней против неё – кричать бессмысленно, звать на помощь – глупо, отбиваться бесполезно, а получить удовольствие не получится, потому как уже сейчас от одной только мысли, что чьи-то грязные руки прикоснутся к ней, выворачивает наизнанку. А пока она всё это обдумывала и переводила дыхание, справляясь с подступающей тошнотой, один из молодых людей, тот, что зашёл последним, резко поднялся и нагло вклинился между ней и тем, кто так бесцеремонно лапал и травил пьяным угаром. Всё, что тогда стояло перед глазами, так это мокрый от дождя капюшон и массивным подбородком под ним. Маша успела сжаться изнутри и сфокусировала взгляд на пасмурном небе, которое казалось лишь отражением мутного стекла кабинки. Зубы стиснула и дрогнула, почувствовав несильный тычок со стороны. Тёмный взгляд, которого, казалось бы, видеть она не могла, всего на мгновение резанул по сознанию и вдруг стало страшно. Так, что хочешь, не хочешь, а всё равно закричишь. Только не успела.

– Ты охренел, я тут знакомлюсь… – Вякнул противным прокуренным голосом тот, которого так бесцеремонно сдвинули с места, но, недоговорив, заткнулся. Маша задержала дыхание.

Парень в капюшоне вальяжно раскинул руки по сторонам, одной обнимая за спину её саму, второй – друга. Посмотрел на двоих поочерёдно. Кто-то со стороны уже устраивал свои ладони на её коленях. Сжимая и поглаживая. Машу передёрнуло от отвращения.

– Руки убрал. – Рявкнул парень, что её обнимал, и все притихли, уставившись на него, и только Маша зажмурила от страха глаза.

В темноте прогулочной кабинки чиркнула спичка, потянуло запахом дешёвых сигарет. Уж в чём, в чём, а в этом Маша разбиралась. Мама её курила дорогие, лёгкие, с ментоловым привкусом, Марат же предпочитал тонкие новомодные сигары. Маша распахнула глаза и наткнулась на тяжёлый взгляд курящего: тот не сводил с неё глаз и нагло пускал дым прямо в лицо.

– Территорию столбишь? – Неприятно усмехнулся он, обращаясь к тому, что был в капюшоне, но смотрел всё так же, на Машу, и от этого взгляда хотелось спрятаться куда угодно, поэтому она сама себе не удивилась, неосознанно прижавшись к обнимавшему её парню. Тот на слова товарища лишь хмыкнул, но руку свою на Машином плече сжал крепче.

Дальше было тихо. Парень с неприятным взглядом продолжал курить, отравляя всех вокруг, Машу всё так же обнимали, и она поймала себя на мысли, что начинает успокаиваться, остальные же и вовсе предпочли отмолчаться, стараясь смотреть в одну точку. Когда приблизились к посадочной площадке, парни переглянулись. Тот, что был с сигаретой, тяжело вздохнул, цыкнул языком, после чего скомандовал всем на выход, и они ушли. Удивительно, невероятно, но вот так просто встали и ушли, оставляя Машу наедине с тем, кто обнимал. Он остался сам и её прижал к себе крепче. Так, на всякий случай. Чтобы мыслей не было сорваться к выходу следом.

Как только снова набрали высоту, пришлось себе признаться, что неприязни к парню, как бы того ни хотела, Маша не чувствует. Страх, опасения – да, а вот неприязни нет. От него приятно пахло каким-то одеколоном, руки были тёплыми, а хватка стальной. Сердце билось размеренно и чётко. И эти удары, они… успокаивали, что ли… И только когда парень повернулся, посмотрел на неё в упор, когда громко прокашлялся, обращая на себя внимание, Маша всё же попыталась дёрнуться в сторону, хотя смысл этого маневра не могла бы объяснить даже себе самой. Действительно, на высоте-то чего? Незнакомец мягко рассмеялся, к себе тем самым не располагая. Небрежным движением стянул с головы капюшон и уставился ей прямо в глаза.

– Ну? Что? – Коротко ухмыльнулся. – Котёнок действительно такой милый, как тут уже озвучили или здороваться мы не собираемся? – Проговорил наставническим тоном и Маша невольно сглотнула слюну.

– Д-добрый вечер. – Заикаясь, еле вымолвила она, выпуская свой страх наружу, сердцебиение тут же участилось, зубы начали вполне ощутимо постукивать.

– Добрый. – Кивнул незнакомец, широко улыбнувшись. – И как этого милого котёнка зовут? – Провёл по щеке костяшками пальцев, указательным поднял за подбородок, заставляя на его взгляд всё же ответить.

– М-маша. – Выдохнула она. Очень хотелось зажмуриться, но от страха даже этого не получалось.

Парень кивнул, давая понять, что её голос расслышал.

– И что ты тут делаешь, Маша?

– Катаюсь. – Задрожала она всем телом и сжалась, когда собеседник заливисто рассмеялся. Смеялся он долго, звонко, вытирая слёзы, а как успокоился, едва не впился взглядом.

– Ну? – Передёрнул, пытаясь на эмоции её спровоцировать. – И что мне с тобой делать, а? Ма-ша?.. – Имя смаковал, делая своё обращение угрожающим, неприятным. Правда, тут же отмахнулся, отворачиваясь в сторону. – На бродяжку не похожа, – тяжело вздохнул, – видно же, что девочка домашняя… – Размышлял он вслух. – Приезжая? – Обернулся, заставляя на вопрос ответить. Маша разлепила непослушные губы.

– Нет.

– Нет? – Недовольно хмыкнул. – А что тогда?

Отвечать не хотелось. И видеть в его глазах… что это? Неужто осуждение?.. Этого не хотелось тоже. Устав бояться, Маша буквально заставила себя расслабиться, опустила плечи, уронила на колени голову, выдохнула. И вот теперь снова захотелось расплакаться.