Глава первая

Неудачная покупка

Я никогда не был шмточником. Скорее, наоборот, я – антишмоточник. Часами шляться по магазинам, выбирая себе одежду – не моя тема. Да и за модой я как-то не слежу. На фиг она мне сдалась? Считаю, что вкус у меня есть, вещи покупаю в первую очередь удобные, а не модные. И ещё я заметил такую особенность, то, что модно, на мне смотрится отвратительно. Не любит меня мода, как впрочем, и я её.

А тут вдруг решил я купить себе рубашку. Ну как решил, Люська практически заставила. Насела, и твердила с утра до вечера, что пора бы мне обновить гардероб. Потом к ней присоединилась Алиса. Под их напором я сдался. Весь гардероб, разумеется, обновлять не собирался, а вот купить новую рубашку согласился.

Сказано, сделано. Сегодня договорились с Алисой пойти в магазин. Но в самый последний момент у неё возникли неотложные дела, её срочно вызвали в школу актерского мастерства. И она, подобно МЧСникам, забыв обо всем на свете, включая меня с моей рубашкой, понеслась на зов.

Придется тащиться одному. Можно, конечно, взять с собой Люську. Но! Во-первых, у нас с ней разные вкусы, во-вторых, Люська занята. У моей сестры появился новый бзик, хотя она предпочитает называть это увлечением.

Не так давно Люська сообщила, что собирается заняться бисероплетением. Типа была у какой-то знакомой, и увидела, какие классные вещи делает из простого бисера ее мать. Что-то оставляет себе, но в большинстве случаев выставляет изделия на продажу. Цены кусаются, но вещи распродаются на удивление быстро. Люська загорелась бисероплетением.

Мы с ребятами посмеялись. Бисероплетение – это в первую очередь кропотливый труд. Здесь необходимы усидчивость, внимание и терпение. Ничего из вышеперечисленного у Люськи нет, никогда не было, и вряд ли будет. Да ей самой через пару дней наскучит эта тягомотина и она переключится на что-то более подвижное.

Но мы ошиблись. Люська всерьез решила стал крутым бисероплетологом. Слова такого нет, она сама его придумала. Записалась на курсы, целый месяц посещала занятия, накупила всевозможной литературы, и каждую свободную минуту смотрела на ноуте видеоуроки. Крепко её затянуло. Увязла, так сказать, по самые брови.

Хотя, справедливости ради, должен заметить, Люська мастерила довольно сносные вещички. Лично мне очень понравился гном и фигура собаки. А так же она успела сделать сумочку из бисера, брошь в форме лилии и ящерицу.

Бисера в нашей квартире было больше, чем песка в Сахаре. Я натыкался на маленькие бисеринки всюду. У себя в кровати (вот как они там оказались?), в ванной комнате, на полках холодильника, в обуви и даже в сахарнице. Вообще жесть! Вот так выпьешь чайку с бисером вместо сахара и склеишь ласты.

Кричал на Люську, чтобы не разбрасывала бисер по квартире, или хотя бы пылесосила дважды в день. Бесполезно. Заявив, что она натура творческая, а я, невежда, не понимаю её порывов (какие на фиг порывы), она продолжала метать бисер, засоряя квартиру.

Самомнение появилось – выше крыши. Блин, даже смешно. Смастерила сумку и, причислила себя к великим мастерам. Как-то во время очередной ссоры я в сердцах ляпнул, что её поделки никому не нужны, и выставлять их на продажу глупо. Люська психанула. Начался затяжной спор. В итоге мы поспорили. Если в течение десяти дней Люська умудрится продать три вещи из бисера, я исполню любое ее желание. Если же спор выиграю я, желание исполняет она.

– Как именно я должна их продать? – уточнила Люська.

– Не столь важно, главное, чтобы купили.

– Отлично! Тогда ты проиграл. Сумочку купит Алиска, ящерицу…

– Стоп! Купить вещи должны незнакомые люди. Таков уговор.

Люська сникла. Вечером она разместила фотки на различных сайтах, сопроводив их красочным описанием. Прошла неделя, никто не заинтересовался изделиями из бисера. До окончания спора оставалось три дня, я потирал ладони.

– Не радуйся раньше времени, – говорила Люська. – Я их продам. Вот увидишь.

– Надежда умирает последней, – смеялся я.

– Моя надежда не умрет.

Сегодня восьмой день, а воз и ныне там. Чувствую себя практически победителем.

Собравшись в магазин, я на всякий случай заглянул к Люське в комнату.

– Чего тебе? Ты мешаешь!

– За рубашкой иду.

– Топай.

– Хотел предложить сходить вместе.

– Сейчас все брошу, и пойду выбирать тебе шмотки. Один сходишь.

В принципе другого ответа я не ждал.

За рубашкой решил отправиться в магазин, в который обычно не хожу. Там типа все эксклюзивное, потому и стоит в десять раз дороже. Продавцы под стать товару, тоже эксклюзивные и напыщенные до ужаса. Стоят возле вещей с таким видом, будто сами приложили руку к созданию брендовой шмотке.

Деньги у меня были, и я захотел себя побаловать именно в этом магазине. На прошлой неделе Иннокентий Иванович выплатил мне гонорар и премию. Я, можно сказать, был богатым. Шучу, конечно, но рубашку куплю приличную.

Продавцы, их было двое, парень и девушка, встретили меня с приторно сладким выражением лица, но во взгляде я отчетливо прочитал недоумение и ехидство. Глядя на меня, они наверняка недоумевали, мол, что в их магазине забыл обычный парень, облаченный в простые джинсы, кроссовки и футболку. Несмотря на минутное замешательство, оба пошли ко мне, поинтересовавшись, чем могут помочь.

– Ищу рубашку, – сказал я, осматриваясь по сторонам.

– Вероятно, ты имел в виду сорочку, – с видом модного эксперта сказал парень, дотронувшись до козлиной бородки. Кстати, эта бородка совсем не вписывалась в интерьер бутика.

Девушка усмехнулась.

Не люблю таких кадров. Чего, спрашивается, ты строишь из себя знатока? Ладно, и не таких обламывали. Сунув руки в карманы джинс и по-хозяйски пройдясь по бутику, я лениво ответил:

– Я в курсе, чем отличается мужская сорочка от мужской рубашки. Меня интересуют рубашки.

И выяснилось, рубашек здесь нет, одни сорочки. Пришлось топать в торговый центр. Там в одном из многочисленных бутиков, я присмотрел отличную рубашку. В примерочной наспех примерил, осмотрел себя со всех сторон, расплатился и стартанул домой.

Люська пекла оладьи.

– Купил? – крикнула она из кухни.

– Да. Иди, зацени.

– Через пять минут подойду.

Я тем временем уселся за ноут. Когда Люська зашла в комнату, кивнул на кровать.

– Смотри.

Люська взяла рубашку, повертела её на вытянутых руках и осталась довольна.

– Брошу в стирку.

– Зачем? Она же новая.

– Глеб, ты как маленький. Новые вещи необходимо стирать. Откуда ты знаешь, где она валялась. Прям удивляешь меня.

– Окей, тогда постирай.

– А ты не засиживайся, сейчас чай будем пить с оладьями. И открой банку с джемом, я не смогла крышку открутить.

– Сейчас приду.

День прошёл более-менее спокойно. Я сидел за ноутом, Люська плела из бисера очередной шедевр. В десять вечера она отправилась в ванную комнату, загрузить стиралку бельем.

– Глеб, – услышал я ее недовольный голос. – Иди сюда.

– Стиралка сломалась? – спросил я, заглянув в ванную.

– Как мы днем не заметили? Смотри, на рубашке с внутренней стороны засохшее пятно.

Я пригляделся. И действительно увидел коричневатое пятнышко в районе нижнего правого ребра.

– Откуда оно там появилось?

– Ты меня спрашиваешь? Не мог рубашку в магазине получше разглядеть.

– Я вроде смотрел…

– Вроде, – передразнила Люська. – Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, это засохшая кровь.

– Да нет.

– Присмотрись получше.

– Я был в бутике, рубашка с ценником, она новая… ничего не понимаю.

– Короче, Глеб, рубашку не стираем. Завтра смотайся в магазин и покажи пятно продавщице. Пусть заменят. А начнут возникать, скажи, что позвонишь в союз прав потребителей. Или куда там ещё жалуются?

– Эта рубашка была в единственном экземпляре.