Не меняя традиций, Клейтон качественно отрабатывала каждые пять долларов, когда к ней подошёл вдрызг пьяный Лесли. Она удивилась и обрадовалась такому везению, ведь Лесли никогда не был в числе её «почитателей», а уж очень хотелось. Отодвинув очередь, девушка сделала приглашающий жест рукой, но Лес выставив на всякий случай руки вперёд, заговорил:

- Клейтон, есть деловое предложение.

- Какое? – заинтересовалась девушка.

- Хочешь заработать сто долларов за один, но очень качественный поцелуй? – с серьёзным видом вещал парень.

- Конечно, – засмеялась Петси.

– Иди сюда, красавчик, – потянулась она к Лесли.

- Нет, нет. Это не я, – запротестовал Лес, – это нужно будет сделать в понедельник.

- Без проблем. Деньги вперёд, – деловым тоном отрезала подвыпившая Пэт.

- Пошли, – парень направился к диванам своих друзей. – Рой! – позвал Лес друга.

- Что? – Рой поднял на друга мутный взгляд.

- Дай сто долларов, – торжественно попросил Лес.

- Зачем? – он конечно был пьян, но не настолько, чтоб подчиняться беспрекословно.

- Хочу отстоять свою честь, – пафосно заявил друг.

- Ну если честь, держи, – и Рой вытащил купюру из кармана.

- Возьми, – обратился Лесли к девушке, – если всё сделаешь качественно, получишь ещё двадцатку от меня.

Она взяла деньги из рук Роя.

- Ловлю на слове. А кто счастливчик? – спросила томным голосом брюнетка.

- Пошли, расскажу, – и они растворились в толпе.

Отвернувшись, Рой вернулся в объятия Мэй. Пришло осознание, что хватит пить. Девушку, что сейчас целует его шею, нужно контролировать. Пора перейти ко второй части вечера. От её прикосновений по телу разливалось желание, не трепет, конечно, просто физика, но и этого вполне достаточно.

- Пошли наверх, – прошептал ей в ухо парень.

Мэй улыбнулась, встала и потянула его за собой. Они поднялись в гостевую комнату, где и жила всё это время блондинка. По инерции Рой снимал с неё одежду, но себя раздеть он не дал. Парень сделал это сам. Ему было неприятно позволять ей полностью держать себя под контролем. Подсознательно Рой не доверял девушке, и потому ограничивал действия Мэй, не раскрывая свои чувства. Её тело было идеальным, Мэй искала в его глазах восхищение, но Рою было всё равно. Он просто пользовался тем, что в его власти, не вкладывая эмоций. Она настойчиво пыталась поймать его губы своими, и его это уже раздражало.

- Либо ты играешь по моим правилам, либо я ухожу, – стальным голосом отрезал Рой.

- Хорошо милый, как скажешь, – сдалась девушка.

Даже в темноте Мэй разглядела помимо небольших шрамов на теле, шрам от ножа под левым ребром, но что ужаснуло её больше – это след от пули на животе. Не задумываясь она прикоснулась к нему, Рой резко одёрнул руку.

- Оставь, – велел парень.

- Откуда он?

- Не твоё дело, – снова каждое слово было пронизано холодом.

Она усадила парня на край кровати, сама же устроилась между его ног. Один похотливый взгляд ему в глаза и её губы коснулись головки возбуждённого члена. Рой расслабился и выпустил наружу зверя, что метался внутри как в клетке. Он намотал на свою руку её волосы, и взял под контроль весь процесс. Парень доминировал довольно жёстко, но именно этого и желала Мэй. Исправно работая язычком, она вела себя как портовая шлюха. А Рой бесстыдно воплощал в жизнь всевозможные фантазии. Девушка была неутомима, зная, что у неё есть всего одна неповторимая ночь. Ближе к рассвету они наконец выдохлись оба. Мэй обняла парня, надеясь, что всё-таки смогла зацепить его.

- Повторим как-нибудь? – спросила она шёпотом.

- Нет, – голос Роя снова стал холодным.

Он встал, и без прощаний, даже не оглянувшись, собрал свою одежду и отправился в душ.

Через сорок минут он был уже дома. Голова гудела и жутко хотелось спать. Наконец он смог расслабиться и просто заснуть, не терзаясь ничем. «А этой сучке всё же удалось вымотать меня» отметил про себя Рой, и провалился в сон, не думая ни о чём.

Сегодня его душа получила всё чего желала: сознание молчит, мыслей ноль. Только вот когда он проснётся, ему будет так одиноко, что захочется домашнего тепла и родной души рядом. Но это будет после.

*Андеркат – выбритые виски или даже затылок, оставшийся объём волос может быть уложен или наоборот, хаотично растрёпан.

*Топ кнот – переводится как «верхушка» и «узел». Такую причёску носили в стародавние времена самураи. Волосы оставлены на макушке, остальное выбрито. Длина прядей 15 см. Волосы собираются резинкой в пучок на макушке или ниже.

Глава 4

Замок никак не поддавался уже пять минут, но мужчина настойчиво пытался открыть дверь сам. Он предполагал, что сын уже дома и спит после бурной ночи. Будить он его не хотел. Когда Патрик писал в записке «проведи выходные весело», конечно он знал где будут гулять этой ночью все студенты района. Вечеринки у Джека гремели на всю округу. Все знали о них заранее, и никто не жаловался на шум. Патрика беспокоили попойки сына. Пусть всего раз в неделю, но для Роя и этого было много. Говорить об этом с сыном было сложно. Этот разговор предсказуем: «а что ты знаешь о моей жизни, чтоб делать выводы? Разве ты в ней участвуешь?» Если начать пререкаться, то скоро оба зайдут в тупик, и Рой попросту съедет. Любой диалог, проговоренный про себя мужчиной приносил только разочарование.

Ещё одна попытка, и ключ повернулся. Уже месяц замок не в порядке. Ему некогда этим заняться. Рой мог бы и сам его починить, но опять же Патрик знал, что невниманием к дому сын выражает свой протест ему. Вздохнув, мужчина вошёл в дом. Дверь в комнату Роя была открыта. На пороге в беспорядке валялись ботинки, возле кровати на полу лежала куртка. Сын крепко спал. Шторы были плотно закрыты, значит спать он намерен долго. Отец прибрал вещи сына, как делал это сотни раз, когда парень, находясь не в духе, разбрасывал свою одежду по дому. Беспорядок на кухне его тоже совсем не удивил, битую посуду он также убирал часто. Патрик не винил Роя ни в чём, понимая, что сам допускал одну ошибку за другой.

Патрик Джонс был статным мужчиной. Выше Роя на пол головы. Стройный от природы с крепким телосложением. Его можно было даже назвать красивым: тёмные волосы средней длины, карие глаза, вытянутые скулы и мужественный профиль. Только сейчас он был как старый лес без молодой поросли. Поникший и загнанный. Загнанный работой и больными отношениями с сыном. Всё пошло наперекосяк после смерти жены. Она была его первой и единственной любовью. Потерять её значило потерять себя. Его мир разрушился бы полностью, если бы не Рой. Только ради него он дышал и работал. Мечтал о его будущем, пытаясь обеспечить того всем. Ответственность за чужую жизнь тоже накладывала свой отпечаток. И мужчина не заметил, как потерял связь с реальностью. Всё так усугубилось, что разобраться как быть дальше Патрик не мог. И его жизнь замерла. День за днём проходили одинаково. Год за годом летел незаметно. Ему уже сорок семь. Он всё ещё одинок. По началу никто кроме жены не мог жить в его пространстве, это всё было слишком больно. Потом о женщинах думать не было некогда. Со временем Патрик заводил интрижки прямо в больнице. Удобно и не нужно тратить время на свидания, на которые его ни одна девушка не вдохновляла. Работая с ним, все знали его загруженный график, и на многое не претендовали. Домой он никого не приводил, чтоб не причинять этим боль сыну. Рой никого не примет. И в этом была его ошибка, так считал мужчина. Теперь он понимал, что скрывая свои романы, только отдалялся от сына, отбирая время которое они могли проводить вместе. Патрик рассуждал так: «Рой же не дурак, он всё понимает. Дурак я. Проживая часть жизни в тайне, я предавал его и себя заодно. Рой же понимал, что мне нужна женщина, может всё сложилось бы по-другому, поговори я с ним об этом». Однажды сын пришёл в больницу без предупреждения и застал в кабинете отца, целующегося с Сарой, его ассистенткой. Её блузка была расстёгнута. Легкомысленно поддавшись порыву Патрик забыл запереть дверь. Рой ушёл молча, и не говорил об этом. Но упрёк, что для неё нашлось время, а для него нет, висит между ними, кажется и по сей день. Когда сын приводил девушку на ночь домой, Патрик не смел спрашивать ничего. Рой будто нарочно, демонстрируя свою свободу, вёл себя так, будто отца в доме нет.