Получение квартиры было всегда радостным событием и преддверием не только больших перемен в жизни, но и новый проблем, навыков, знакомств, случаев. Мы получали ордера в огромной очереди с паспортами, редко смотрели по сторонам или вглядывались в лица, – нам нужен был ЭТОТ ордер, а не люди, которым тоже была нужна такая же бумажка.

Заселялись по-разному. Те, кому надо было срочно освободить служебные квартиры или остановить платежи за аренду квартир, – те въехали сразу. Остальные просто получили ключи и думали-решали в меру своих возможностей, что сделать в первую очередь: переселиться, сделать ремонт, дождаться усадки дома, дождаться включения лифта или просто оставить квартиру в качестве резервного семейного фонда. Потому мы и знакомились, и начинали дружить, любить или враждовать в разное время. Иногда проходили годы, пока мы впервые увидели соседей по площадке, а иногда в первые же часы приходили с просьбой приютить годовалого ребенка, пока разгрузят и занесут вещи.

Когда я поселился в эту квартиру, то в первые же дни после душа услышал стук в дверь. За дверями стояла весьма мускулистая женщина 35-40 лет, и сразу же представилась, что она соседка снизу и зовут ее Галина. Я пропустил ее в кухню, предложил присесть и сел напротив.

– Понимаете, у меня муж инвалид и помочь мне не может, потому приходится самой ходить и всего добиваться. Видите ли, когда Вы сильно разливаете в ванной комнате воду, то часть воды попадает к нам и через потолок попадает на ванну, умывальник и на пол. Это не весьма приятно, потому я очень Вас прошу следить за этим и не выливать воду на пол.

– Понятно, принято, вполне понимаю. Мне тоже было бы не приятно, если бы мне на голову текла вода с потолка от соседей, – ответил я вполне серьезно. – Я исправлюсь и приношу свои извинения. Больше такого, как вчера и сегодня не повторится. А хотите чаю. У меня он особенный, да и отец научил очень вкусно заваривать.

На чай она согласилась, только пока закипал чайник, сбегала за домашним вишневым вареньем. Мы посидели с полчасика, поболтали. Она рассказала мне о дочери Саньке, о всех соседях, а я немного о своей работе. В конце разговора я пообещал ей залить растопленной смолой, которую используют для герметизации крыш, всю ванную комнату по периметру, чтобы больше никогда им на голову не протекало ни капли воды.

Если честно, то о своем обещании герметизации я скоро забыл, но в ванной старался делать все дела так, чтобы на пол не попадало воды. Если и протекало что-то, то сразу же насухо вытирал.

Прошло, наверно с полгода или даже полтора года, не помню точно. Я редко мог видеться с соседями и уж тем более с ними дружить. Если кого-то и видел в подъезде и во дворе по дороге с работы или на работу, то простого приветствия всегда всем хватало для общения. Я уже и позабыл, как выглядит соседка этажом ниже, забыл о ее муже и прочих разговорах с ней.

В дверь сильно барабанили и звонили. Я подорвался с дивана и, натянув брюки, кинулся на стук. За дверью стояла разъяренная соседка Галина и продолжала давить на кнопку звонка даже после того, как я открыл дверь.

– Вы нас затопили, – почти крикнула она. – У нас с потолка потоп, и скоро затопит и комнаты. Что Вы делаете там?

– Я спал, – только и успел ответить я, как она промчалась ко мне в ванну, а я побежал за ней, предварительно захлопнув входную дверь.

В ванной сильно шумела вода, хлещущая из муфты наполовину сорванного крана. Как это могло произойти – буду разбираться потом. А пока надо что-то делать.

Галина попыталась придавить руками хлещущую воду, но это не давало никакого результата, – только облило нас обоих с головы до ног. Она кинулась собирать воду с пола ванной комнаты, но пока она собирала литр, по моим скромным подсчетам из трубы натекало три или пять литров.

Когда я попытался закрыть кран на трубе от стояка, то круглая ручка на нем просто обломилась и осталась у меня в ладони, рассыпавшаяся на несколько частей. Я побежал на кухню за ящиком с инструментами и притащил всё, что могло помочь: пассатижи, трубный ключ, какие-то клещи, гаечные ключи. Хватал всё подряд, совершенно не задумываясь, поможет ли.

Войдя снова в ванную комнату, я увидел, как Галя выливает в ванну ведро с водой, а из трубы продолжается истечение не слабее прежнего.

Хорошо еще, что штырь, на котором была ранее сломавшаяся ручка, не был сломан. Удалось зацепить его большими пассатижами и медленно, чтобы не сломать, аккуратно и маленькими короткими поворотами на несколько градусов каждый повернуть и закрыть поступление воды в квартиру. Хотя воды было в ванной комнате по щиколотку нам обоим и начинала перехлестывать высокий порог в коридор, но хоть аварийный водопад удалось остановить.

– Бегите выбирать воду у себя, а я справлюсь здесь сам, – предложил я Гале.

– Ну уж нет! – категорически заявила она. – Там Санька воюет, подставляет тазы и ведра под потоки воды, убирает всё что попало на пол. Потому надо в первую очередь совместно убрать воду здесь. Санька справится сама.

– Так давайте… – начал я, но Галина нагнулась вниз и большой тряпкой стала впитывать воду с пола, отжимая ее потом в таз. Я притащил с кухни совок для мусора и вычерпывал воду им в ведро. Поскольку работа была однообразная и чисто механическая, то я поднял голову и понял, что Галина промокает воду с пола юбкой, которая была на ней, когда она прибежала из дома. Блузку она тоже скинула и бросила на стиральную машинку. Оставшееся нижнее белье только подчеркивало ее высокую и спелую грудь, а трусы плотно обхватывали весьма прочные на вид таз и ягодицы.

– Насмотрелся, сосед? Смотреть – смотри, но про воду не забывай, – уже спокойнее сказала она, увидев мой взгляд в зеркале. – То, что мы не доберем здесь, Санька ловит там, не забывай. Она у меня девочка нежная, домашняя, – совсем уж мягче добавила она.

Наши ванные комнаты, – это не королевские купальни и не римские бани. Здесь разминуться за такой работой на полу двум людям не хрупкой наружности весьма проблематично. Мы то больно задевали друг друга руками, то упирались лбами, то плотно прилегали друг к другу боками. Словом, в какой-то момент, когда перестало перехлестывать через порожек, я решил собрать воду в коридоре и теперь смотрел на Галину с более удобного, хотя и очень близкого расстояния, и с весьма удачного ракурса. Она стояла низко нагнувшись над полом на полусогнутых и несколько разведенных крепких ногах в обтягивающих мокрых полупрозрачных трусах и таком же лифчике. Белье явно не было предназначено для совместной работы в воде с чужим мужиком-соседом, но об этом она в момент аврала не думала.

Я уселся на мокрый пол в коридоре, на котором уже собрал всю воду почти досуха, и только теперь понял, что замерз от холодной воды, в которой насквозь промокли мои брюки. Я их с отвращением содрал с себя и отшвырнул в сторону кухни.

– Решил уровнять наши костюмы до уровня пляжников? – услышал я смеющийся голос.

– Твой прозрачный костюм скорее подходит для зажигательного стриптиз-танца, а не для пляжа. Ты представляешь себя в таком виде выходящую из моря? Там весь пляж помрет, – бабы от зависти и возмущения, а мужики от желания и восхищения, – парировал я. – А я просто замерз в этих мокрых брюках.

– Значит, я правильно сделала, что сняла юбку. Она мне мешала, да и тряпку нужного размера я у тебя здесь не нашла. А теперь получается, что я щас себе что-то застудила бы, если бы была в такой мокрой одежде, как ты. А футболка тебе не мешает мокрая?

– Я просто пока не успел ее снять, – и я моментально снял футболку через голову.

Галина опять наклонилась к полу и начала собирать остатки воду тряпкой, – точнее своей мокрой юбкой. Я протиснулся на коленях в дверь ванной комнаты и чуть на уткнулся лицом ей в промежность, когда она сдвинулась назад задним ходом.