«Знаешь, а всё же бывает и хуже…» Знаешь, а всё же бывает и хуже: Горстка тепла и в ладонях синица, Клин журавлиный все к югу стремится, Мой же полет – преднамеренно сужен, Мой же полет – преднамеренно сглажен: Тонкая линия – узкой тропою, Клин журавлиный зовет за собою — Клин журавлиный на небе бумажном… Знаешь, и всё же с другими – иначе: Пепла горчинка, синица в ладонях… Клин журавлиный – крик обездоленный, Точно безвременье, мной обозначенное, Точно безветрие… Знаешь, заметнее дышится, если полеты возвышенны, Клин журавлиный, спешащий к Всевышнему, Клин журавлиный, из виду потерянный, Знаешь, а всё же и хуже бывает: Горстка тепла и ладони – пустые, Только в ладонях ладонь не остынет, Только в ладонях ладонь согревают… 02/2011 «Пробы памяти – пробы пера…»
Пробы памяти – пробы пера нерешительно тонущих пальцев в пустоте: Там кочующий ветер поет о тебе заунывно, и дожди – непрерывны, Там на каждое новое утро всё то же вчера, И на выдох – молчанье, молчанье – на сбивчивый вдох, Всё одна суета, Всё одни непосильные хлопоты, И пылятся, пылятся дороги (тобою протоптанные) Мимо отчего дома В казенный, из виду потерянный дом… Пробы памяти – пробы пути (по пятам) в отсыревшие сумерки прожитой трети столетия: Там кочующий ветер твои обнажает отметины болевые, И дожди – затяжные, Там тряпичное небо трещит неизбежно по швам… Выкриков пробы души До твоей высоты дотянуться вне страшного времени И цепляться, цепляться за лучшие в жизни мгновения, И спешить за тобою, спешить за тобою — спешить, Для твоей высоты покоряя бугристость вершин, Всё, что было началом твоим, За тебя завершить… 02/2011 Закаты /памяти Володи Ф. /31 мая 1971 – 23 июня 2009/ «Милый друг, унесший самое, самое Дорогое из сокровищ земных…» М. Цветаева «Режу бинты… Задыхаюсь от боли…» Режу бинты… Задыхаюсь от боли, Где ты? Любимый, Возлюбленный — Мой… Раны… Внутри кровоточины… Более Необъяснимо, Неопровержима Тишь тишиной… Белые-белые стены больничные, И непривычен свет в красноту: Будто запрятанный в будни столичные, Будто в столичную сник духоту… Ран не бинтованных реки покатые, Белые простыни… Вечные сны… Всё непривычно и не предугадано, И замирает июнь – двадцать три… И замирают июни от боли — Где же ты? Милый, Возлюбленный — Мой… Раны… Внутри кровоточины… Более Необъяснимо, В сердце – пробоины, далее — Тишь тишиной… 02/2011 «Ветра – насквозь…» Июнем опаленные закаты Смеялись мне в лицо И жгли мосты, И полчища печалей виновато Шли безвозвратно к изголовью пустоты моей, И воздух, наполняемый излишне Бессилием моим и наготой, Лишь тяжелел от скорого прощания с тобой, И было слышно, Как робкой поступью подкравшись Тишина в июньское бессмысленное утро ложилась медленно, и долгими печалями как будто Лечили раны мне вчерашние ветра — Лечили раны мне… Мучительно впиваясь, Ветра сквозь пустоту твою прошли, Закаты опаленные смеялись в лицо моё И ночи Тишиной упрямой Жгли… 06/2011 «Не сдерживая слез…» Не сдерживая слез, Хранить молчание, Идти на яркий свет под проливным дождем, Вымаливая каждое свидание, И растворяясь в нём, Идти на яркий свет… Искать настойчиво на неподвижном мраморе посеребренный временем овал, В тени высоких лип неразговорчивых Молчание вплетать в слова, И слез не сдерживая, Затаить дыхание, И лишь на яркий свет идти в кромешной тьме, И только По тебе Хранить молчание, 19 июня 2011 /Ваганьковское |
