– Прости-прости.

– Ладно, иди давай, а то опоздаешь, – Нана успевает чмокнуть дочь в щеку перед тем, как девушка снова замельтешила перед глазами, в последний момент вспомнив про учебник, валяющийся в гостиной под диваном… что бы он там ни делал вместе с рисунками, изображающими постаревшего Реборна-карапуза в представлении больного воображения Савады.

– Пока!

– До вечера, милая.

Тсуна лучезарно улыбается, про себя думая, что рада своему решению. После запоздалого возращения из Италии взволнованная Нана, разговор с Емицу которой не прояснил все, попросила Тсуну рассказать побольше о ее положении. В конкретику будущая донна вдаваться не могла, лишь образно описав, в чем суть. И Нана на подробностях не настаивала, пообещав, что не станет лезть, если дочь будет действовать аккуратно и полагаться на друзей. На этом они и сошлись, довольно скоро свыкнувшись с изменениями, принесенными недавним порывом искренности младшей Савады.

– Доброе утро, Десятая!

– Йо, Тсуна.

Видеть Хаято и Такеши по утрам было столь привычно и одухотворяющее, что Тсуна никогда не откажется от этой мини-традиции.

Все же в Намимори в миллион раз лучше. Родные места и люди, мирные дни, где единственными проблемами были вечные падения, разбитые коленки и школа.

– Утречка, – почти припевает она, игнорируя тот факт, что она и пение – заклятые враги.

– Насколько рано ты встаешь, Гокудера? – по пути спрашивает Такеши у друга. – Как ни прихожу, ты всегда здесь.

Савада неодобрительно цыкает. Только она отучивает Хаято приходить ни свет ни заря или хотя бы заходить внутрь, чтобы позавтракать, как с ней случается что-то незапланированное и опасное, пробуждающее в подрывнике инстинкты защитника, ну или, проще и менее пафосно говоря, параноидальные наклонности.

– Тебе никогда меня не победить, – попытку Ямамото образумить его Хаято воспринимает как вызов.

– Хээ? Не победить? Это мы посмотрим… – Такеши совершенно неожиданно для Тсуны решает вступить в глупое соревнование.

– Ой, если я найду вас спящими под забором, то и не подумаю проявить сострадание и разрисую ваши лица, – девушка максимально натурально хмурится для пущей убедительности.

– Вот это угроза, – Такеши ее попытку не оценил.

– Угроза уровня Мстителей, не иначе, – продолжает гнуть свое Савада.

– Да, не недооценивай силу и слова Десятой… хотя угроза действительно не очень пугающая, – последнюю часть фразы Гокудера произносит негромко и задумчиво.

– Чего?

– Простите.

– Тсуна-чан! – Киоко машет ей и парням, ожидая всех на перекрестке, их обычном месте встречи.

– Доброе утро, очаровательная синьорина, – Савада подплывает к подруге и вручает невидимый цветок, почти элегантно кланяясь.

Киоко мило хихикает.

– Ты слишком вжилась в роль жительницы Италии.

– Я бы сказал, в роль жителя, то есть мужчины, – смеется Такеши.

– Я всегда знала, что во мне умирает пикапер, – Тсуна запрокинула голову, прикрывая лицо локтем в трагическом жесте.

Посмотрели на нее странновато.

Ребята заторопились к школе, по ходу оживленно беседуя. Уже ближе к учебному заведению они встретили Хану, которая сделала вид, что их не заметила.

– Хана! – начала звать ее Тсуна. – Курокава! Эй, красавица!

Но подруга только быстрее засеменила к входу. Сбежать ей, конечно же, не дали.

– Ты вернулась несколько дней назад, а уже успела мне надоесть, – с тяжким вздохом Хана поворачивается к их разношерстной компании.

– Ох, не надо стесняться, я помню, как ты чуть не расплакалась, когда я вернулась, – Савада пытается подтолкнуть подругу локтем и промахивается, чуть не врезаясь в ограждение.

– Такого не было, а если бы и было, то от печали.

– Ах, ты совсем не меняешься. Все такая же язва, – с влюбленным придыханием произносит Тсуна.

И Хане становится так смешно и легко на душе, все же Савада – это что-то с чем-то. Как без нее жить?

Тсуна привычно поприветствовала ребят из комитета, что стояли на воротах, напугала одноклассников резким проигрыванием имперского марша, под который вошла в класс, немного поиграла на нервах учителя истории, убеждая его, что знает ближайшее будущее и парочку не то чтобы важных, но громких событий. Ей не поверили, а ведь это могло сыграть свою роль в мире. Но так даже и лучше, все же девушка ни разу не пыталась изменить будущее таким путем, Бьякуран – это совсем иное, связанное с ней и мафией напрямую. А вот политику и экономику не трогала. Например, вряд ли бы кто-то поверил, если бы она сказала про мировой финансовый кризис или башни близнецы, да и повлиять все это могло так сильно на общество, что будущее вероятнее всего в корне бы изменилось. В лучшую ли сторону?

На обеденном перерыве с крыши она заметила знакомые фигуры, входящие на территорию школы после попыток обосновать причину опоздания членам ДК.

– Энма! – Тсуна кричит во всю силу, чтобы ее голос смог достичь парня. У нее получается.

Козато растерянно огляделся, не сразу догадываясь посмотреть вверх. Силуэт Тсуны пусть и был миниатюрным с такого расстояния, но Энма не мог не заметить схожие энергичные движения и развевающийся на легком ветерке хвост.

Он мигом расцвел в улыбке, зарабатывая смешок Шиттопи-чан.

Все Шимон наконец вернулись к урокам, кто в среднюю школу, кто в старшую. На перемене Энма, Шиттопи и Каору ответили на расспросы по большей части Савады, но и другие тоже подключались. С Джули все было в порядке, их семья все приняла и пересмотрела взгляд на Вонголу, так что да, ничего теперь им не мешало общаться.

– Вам идет наша форма, – заметила Тсуна, крутящаяся вокруг Энмы.

– Это точно! – подтвердила Киоко.

– Ну, – щеки Козато еле заметно краснеют. – Мы же теперь учимся тут, так что… пора было.

☆Я так рада, что вы остаетесь

☆Это было ожидаемо

☆Эх, не повезло

– Круто, я очень рада, что мы сможем учиться вместе и дальше, – выпаливает Тсуна, не сильно задумываясь над ответом. Она давно уже приняла этих ребят и хотела с ними общаться. – Добро пожаловать.

Энма тихо и коротко посмеивается. Да, теперь он здесь надолго.

– Это необязательно.

– Теперь мы точно захватим Намимори, – о чем бы там Хаято ни думал, его логическую цепочку никому не дано понять.

– И мы бы хотели пригласить вас к себе, чтобы поблагодарить, – неуверенно заговорил босс Шимон.

– Пиу-пиу, вечеринка для наших замечательных союзников, – Шиттопи не очень смущало наличие здесь гражданских, из-за которых надо было следить за вопросами и формулировкой ответов. – Пати для эврибади.

Тсуна с трудом распознает в этом акценте английский язык и еле сдерживает улыбку.

– Окей, думаю, никто не против, – Савада замечает потупленный взгляд Киоко и хмурящуюся Хану. – Все же могут прийти?

Энма – парень понятливый, он сразу же кивает. Им ведь не надо обсуждать сильно важные и секретные темы, а если приглашение подруг Тсуны порадует ее, то он совсем не против.

Парня смущают его же мысли, и он на пару минут выходит в астрал, приходя в себя, чтобы снова застопориться, когда Савада предложит покормить его своим бенто. Предобморочное состояние Хаято и то, что едой с прибывшими поделился широко и угрожающе улыбающийся Такеши, спасло беднягу Козато от насильственной смерти.

– И как я мог пропустить встречу с такими конфетками, – мурлычет Джули, окружая девчонок.

Новый дом Шимон был поближе к школе, пусть и немного уступал в размерах предыдущему жилищу ребят. А еще он был недалеко от дома Хаято, который поначалу воспринял этот факт с раздражением, а потом что-то начал активно продумывать, бубня под нос коварный план. Тсуна догадывалась, что ее ждет дневник наблюдений, но за кем? За Шимон или за НЗЖ в лице Шитт. П? В любом случае, это Саваде нафиг не надо.

– И зачем я сюда пошла? Мне мало головной боли в виде Савады? – слишком громко для собственных размышлений говорит Хана и добавляет, вызывая писк у подруги: – И даже ее подкаты менее убоги.