– Это только плюс, – он обольстительно улыбается.

Тсуна замирает, а потом смеется.

– Но такое рвение говорит о том, что ты не очень-то ленив, кажется, я ошиблась, называя тебя родственной душой.

Лампо даже приоткрывает свой вечно закрытый правый глаз.

– Ну, я мертв, я не могу быть чьей-то родственной душой, – он говорит о смерти без тени печали. – Но в противном случае я был бы даже не против сблизиться с тобой, леди Вонгола.

– Льстец, – лицо Лампо оказывает слишком близко, но из-за того, что он призрак, Тсуне волноваться не о чем. А она-то думала, что Джи – пикап-мастер, однако ошиблась.

Вот только рука Грозы оказывается очень даже материальной, она вполне отчетливо ощущается на щеке.

– Хии?!

Ламбо врывается в комнату.

– А что вы делаете? – что бы Бовино там ни подумал, ему это не понравилось. – Сестренка Тсуна может играть только со мной!

Брови Тсуны удивленно приподнимаются.

– Ну с Фуутой и И-Пин тоже, – уже менее уверенно добавляет ребенок, врезаясь в парня и слегка отталкивая его.

– Ого, так вы все можете становиться материальными?

– Ну, конечно, – апатия возвращается на лицо Лампо. – Нам же как-то надо тренировать вас, а потом проводить испытания. Это было бы сложно без возможности взаимодействовать с миром.

– Круто. Интересно, Хаято уже изучил этот феномен?

Лампо, уставший от пинков слишком активного ребенка, вновь становится неосязаемым.

– Ну, сегодня мне лень, поэтому тренировку с этим, как там его, начну завтра.

– Так сложно запомнить имя, отличающееся от твоего на одну букву?

Но парень уже пропал.

– Молодец, Ламбо, можешь считать, что победил сильного противника силой… своей раздражительности.

– Ураа! – невинная душа, не замечающая подвоха.

– А где конфеты?

– Какие конфеты? – спросил Бовино с шоколадом на щеках. – Ньяхаха, Ламбо-сан не видел никаких конфет.

– Вокруг одни предатели, я не могу никому доверять. Знаешь, мой юный падаван, предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё, – драматично и с придыханием говорит девушка, попусту тратя силы, ведь Ламбо вряд ли поймет, кого она цитирует.

– Сестренка?

Через какое-то время Нана спросит у дочери, почему дети строят алтарь из сладостей в честь Тсуны, а Ламбо что-то бормочет про прощение.

***

Доступен новый побочный квест:

«Шоколадный перевал»

Подарите шоколад парням на день Святого Валентина

Прогресс: 0/6

Награда за выполнение: + к обаянию и ауре ангела, за превышение числа получателей предусмотрена дополнительная награда в виде лута

Штраф за отказ или невыполнение: временный дебафф удачи

Принять квест?

Да/Нет

Тсуна усмехается, смотря на это задание. Только вчера она подумала, что не будет никому, кроме девчонок, ничего дарить, чтобы не ухудшать положение. То есть вряд ли что-то кардинально изменится и станет хуже, но все же после случившегося в будущем девушка стала немного повнимательнее. Системе это отчего-то не понравилось. Вот только Савада превыше всего ставила не бонусы и награды, а свое желание… ну не всегда, но в этот раз точно.

Из-за отказа удача ее понизилась на пять очков и составила -34, стоит ли говорить, что ничем хорошим это не обернулось?

– Астрологи объявили неделю неудачи. Количество падений увеличилось вдвое, – пробубнила Тсуна друзьям перед тем, как направиться в школу, и не прогадала.

Падала, поскальзывалась, что-то портила она в разы чаще, чем обычно. Хвала всем симуляторам отомэ, продлилось это не неделю, а два дня. Но и этого было достаточно. По Средней Намимори пронесся новый слух о том, что Савада дуреет от дня Святого Валентина, а потом появился миф о проклятом шоколаде, о котором как-то раз пробубнила скатившаяся с лестницы Тсуна. ДК еще несколько дней поддерживал боевую готовность, готовясь ловить Саваду-сан в случае чего. А Энма в этот период уверовал, что он тут не самый невезучий.

В общем, февраль прошел неплохо, но не без проблем. А двадцать восьмого февраля Такеши сказал, что Асари пригласил его на испытание.

Из-за волнения Тсуна на заранее обговоренных посиделках у Киоко вместе с Ханой и Хару выглядела нервной и вызывала вопросы о самочувствии. В итоге Саваде как-то удалось сделать вид, что все нормально, но чем ближе был вечер, тем сложнее это давалось. Она понимала, что тут не сражение с Варией, и уж тем более не битва с Погребальными Венками, Хранители Джотто не имеют намерений убивать. Но все же Тсуна переживала за друзей, немного виня себя в происходящем. Об этом девушка решила тактично умолчать, ведь будет казаться, что она против тренировок.

– Оп, а он удобно назначил место испытания, – преувеличенно весело говорит Тсуна, когда они доходят до Храма Намимори. – Помолюсь заодно.

Такой поход поздно вечером на что-то типа стрелки ужасно напоминал Конфликт Колец. Даже состав тот же, Хром и Хибари не пришли, что более чем ожидаемо. Не хватало только Базиля для пущей ностальгии.

Бафф по сути и не нужен, он ведь дается Тсуне, а не Такеши, но это немного успокаивало. К тому же молилась она даже не для прибавки к статам, а за друга.

– Нет, ну правда, они выбрали февраль! А у нас вообще март – последний месяц семестра, тесты скоро начнутся. Признавайтесь, кто готовился? – ее радовал конец зимы, во второй половине февраля стало гораздо теплее, а в марте можно и вовсе избавиться от куртки.

– Я, Десятая!

– В тебе-то я не сомневалась, Хаято. Молодец.

– Не могу же я опозорить ваше имя.

– Хехе, – Такеши чешет затылок.

– Киоко-чан экстремально напомнила мне про тесты, – отрапортовал Рёхей.

– У тебя ведь последний год в средней школе, после этих испытаний я проверю, как у тебя обстоят дела, – Тсуна позаботится о друзьях хоть так. – Ну а ты как, Такеши?

– Как-то.

– Очень информативно, – Савада закатывает глаза. – С тобой точно придется заниматься, помню я, как ты недавно отвечал у доски.

– Я… – в этот же момент впереди загорается голубое пламя, быстро превращаясь в человека. – Спасен.

– Эй.

– Добрый вечер, спасибо, что пришли, – Асари играет мелодию на флейте, нагоняя атмосферы. – Ямамото Такеши, сегодня я проверю, достоин ли ты наследовать титул Хранителя Дождя.

Такеши кивает, теряя свою несерьезность.

– Я готов.

Асари достает три коротких клинка из широких рукавов, обычная же катана у него появилась в руке немного ранее.

– Оружие как у Такеши, – Тсуна кивает сама себе, а вот другие смотрят немного непонимающе, потому что Ямамото еще не показывал стиль четырех неправильных мечей в этом времени. – Ох, я про будущего Такеши.

Парень, услышав это, нахмурился. Глупо было ему ждать, что он сможет удивить кого-то новой техникой, Тсуна уже все это видела, да и Хаято тоже подсмотрел в случайно полученных чужих воспоминаниях, но не вникал.

– Я показал тебе свой стиль, объяснил азы и хотел бы увидеть, как ты овладел им.

Реборн, молчаливо стоявший рядом, протягивает Такеши футляр с недавно прибывшими тремя вакадзаси.

– Хорошо, – Ямамато берет все мечи и встает в стойку. – Я покажу, чему научился.

Тсуна не знает, почему удивляется, видя пламя, охватившее клинки. Ведь именно этому ребята и учились, не просто зажигать кольца, а направлять пламя в оружие.

Такеши нагибается вперед и бежит на Асари. На лице мужчины проскальзывает растерянность перед тем, как он уворачивается, а потом почти без промедлений отвечает на атаку. Савада чувствует неправильность ситуации, но объяснить не может.

Формы Шигуре Соен Рю с использованием пламени дождя выглядит куда эффектнее и опаснее, но дух Первого Хранителя, принявшего для боя материальную форму, легко отбивает удары или отходит с их траектории. В арсенале Такеши не так уж много новых приемов, но все же они есть, благодаря воспоминаниям и Реборну. Теперь у него готово не восемь, а десять форм стиля Шигуре Соен Рю. Будь у друга больше месяца, чего бы он достиг?