— Я пойду с вами.

Брови парня хмурятся, а гриффиндорка понимает, что попала прямо в цель. Будь его воля, вернул бы её в Хогвартс, но это полное сумасшествие — если Далия догадалась об их плане и похитила Малфоев (а она наверняка догадалась, поскольку было бы крайне глупо похищать родителей Драко в тот день, когда он прибудет в Мэнор и наверняка заметит их отсутствие), девушка ждет их. Или только Драко. Но она опасна и отправляться в логово врага одному — худший план из возможных.

Это Гермиона и поспешила озвучить.

— Я не собирался идти один, — хмурится Малфой. — Пэнси и я… Грейнджер, тебе не обязательно быть там.

Ох, ну конечно.

Пэнси должна отомстить. Пэнси необходимо расквитаться за гибель родителей. Малфой должен вернуть своих. А еще они оба хотят уберечь Тео, а потому постараются отыскать и Нотта-старшего.

Ей же абсолютно… абсолютно нечего там делать.

Но проблема в том, что есть.

Драко.

Она не сможет сидеть в Хогвартсе и ждать, когда придет весть о найденных Пожирателях или об их трупах. Не станет просто верить и надеяться, что все пройдет хорошо. Малфой — умелый волшебник, как и Пэнси, но они точно не бессмертные. Как и Гермиона, впрочем, но она… Просто помешанная на контроле девушка, если вам угодно, и намеренна проконтролировать, чтобы они трое выбрались из этой передряги живыми.

Она не отпустит Драко одного. Драко и Пэнси.

Даже если придется зубами и ногтями впиться в их плоть и аппарировать, как груз. Она сойдет с ума, если останется в стороне.

— Не зли меня, Малфой, — Гермиона никогда не думала, что собственный голос может звучать так зловеще. Предупреждающе.

Паркинсон хмыкает, привлекая к себе внимание. Она помалкивала, пока Драко пытался испепелить Гермиону взглядом, и теперь, напомнив о своем присутствии, переключила гнев слизеринца на себя, сказав:

— Может, поторопимся? Времени не так уж и много.

Пэнси хватает Гермиону под локоть, тем самым ставя точку в обсуждении. Малфой взирает на них убийственным взглядом, а Грейнджер захотелось рассмеяться, что совершенно не уместно в данной ситуации.

Пэнси встала на её сторону.

Та самая Пэнси Паркинсон, которую несколько лет назад Гермиона называла мопсом, а та, в свою очередь, относилась к Золотому трио, как к приклеившемуся к подошве туфель дерьму.

Грейнджер крепче прижимается к слизеринке и протягивает Малфою ладонь.

Возможно, это неправильно. Даже эгоистично, но Гермионе плевать. Она практически наверняка смогла бы понять чувства Драко, ведь, случись подобная ситуация с ней, оградить дорогого человека от возможной угрозы стало бы чуть ли не самой основной целью. Она предпочла бы подставиться сама, нежели толкнуть в объятия опасности близких.

Она смогла бы понять его чувства, если бы позволила себе хоть на миг задуматься об этом. Но Гермиона делает глубокий вдох, на це́пи замыкая в глубине сознания мысль, что заставляет Драко волноваться еще сильнее.

Сегодня она позволит себе быть жестокой, если это спасет их всех. Если это поможет уберечь его.

Малфой переплетает их пальцы, приближаясь к Гермионе на шаг ближе. А через мгновение их словно сдавливает со всех сторон, внутренние органы скручивает узлом, и невидимая сила аппарации тащит всех троих прочь из Хогсмида.

***

Вокруг обширного строения царит другая атмосфера. Все трое опешили, внезапно оказавшись практически в кромешной тьме. Им пришлось простоять на месте, не отпуская друг друга ни на шаг, еще несколько минут, прежде чем глаза привыкли ко мраку.

Гермиона плохо видела детали выросшего перед ней особняка, но для какого-никакого успокоения оказалось достаточно того, что по периметру территории не было живой изгороди и никаких заборов — будет проще уносить ноги в непредвиденной ситуации. Хотя вся их ситуация непредвиденная.

Очевидно, они оказались на противоположной от главного входа стороне — судя по высившемуся в центре высохшему круглому фонтану, сухим кустарникам, некогда имевшим привлекательную форму, здесь было что-то вроде топиарного сада. Но то, что раньше имело привлекательный вид, сейчас походило на развалины.

Малфой, чья рука все еще крепко сжимала ладонь Гермионы, зашагал вперед. Грейнджер машинально потянула за собой Пэнси, не позволяя её руке выскользнуть из-под локтя.

Вокруг мертвенная тишина. Сад не освещался, как и территория вблизи поместья, но Гермиона все равно принялась оглядываться по сторонам. И через мгновение заметила свою ошибку: видимо, сад раньше все же был огражден — в другом его конце виднелось нечто похожее на низкую живую изгородь, некогда окружавшую периметр, но сейчас кустарники оказались буквально вмяты в землю, лишь в некоторых местах остались следы прежней красоты.

Грейнджер поежилась, представив, кому могла взбрести в голову мысль подобным образом поиздеваться над природой. Вряд ли за тот период, что Эйвери-старший находится во Франции, могло произойти подобное естественным путем. Растения определенно погибли бы за год без должного ухода, но то, что предстало перед глазами Гермионы — это чья-то вымещенная злость, а не природное увядание.

Полуразрушенная беседка справа от девушки стала последним доказательством. В неё словно раз за разом запускали бомбардой.

Малфой свернул с дорожки, ведущей от сада в дом, лишив Грейнджер возможности лицезреть окружавшие их ужасы.

Даже ветер, казалось, не рискует проникать на эту мертвую территорию. Со стороны могло показаться, что поместье необитаемо — в окнах не сверкало ни одного огонька. На кирпичных стенах висели уличные фонари, но ни один не горел, и все же Драко старался держаться подальше от каменных дорожек, словно в любую минуту мог внезапно зажечься свет и их местоположение сразу же раскроют.

Они беспрепятственно покинули сад, выйдя к обсаженной низкими — они были чуть выше Гермионы, — деревьями подъездной аллее. Кое-как удалось скрыться среди редкой листвы, и только тогда они расцепили цепочку из рук.

— Придется заходить через главный вход, — скрипя зубами, прошептал Малфой. Очевидно, ему так же неприятно осознавать, что вход и выход у них только один. — Остальные двери заколочены.

Гермиона только удивленно приподняла брови. Она видела веранду по дороге из сада, через которую наверняка можно было попасть в дом, но едва ли могла разглядеть что-то дальше ступеней. Похоже, зрение ловца куда превосходит её собственное, раз Малфой умудрился заметить в глухом мраке заколоченную дверь.

По выражению лица Пэнси было понятно, что ей ситуация нравится не больше, чем Драко, но едва ли у них есть выбор. Попытаются проломить себе вход и ни о каком тихом проникновении не придется даже мечтать.

Хотя судя по тому, что Далия наверняка ожидает их прихода, любое появление не будет тайным.

— Если что пойдет не так — уносим ноги. Не пытайтесь строить из себя героев в безвыходной ситуации, — Пэнси оглядывает их предупреждающим взглядом, словно её слова относятся только к Гермионе и Драко. — Я не меньше вашего хочу найти отца Тео и твоих родителей, Драко, но если словим аваду, никакие благородные порывы не спасут.

Пэнси замолкает и вокруг воцаряется гнетущая тишина. Никому из них нечего добавить. Даже Гермионе пришлось признать, что разработка плана — вещь бессмысленная. Они знают, что вход и выход лишь один, а что внутри поместья — неизвестно. Одна ли там Далия, или у неё есть сообщники? Они поджидают у самых дверей или спрятались в глубине дома? Знают ли, что Малфой придет не один? Что сделают, если…

— Ладно, — Паркинсон кивает в сторону ведущей к поместью дорожке. — Пойдем.

Она первая движется вперед, оставляя на несколько шагов позади Малфоя и Гермиону. Гриффиндорка не замечает, кто первый дергается в сторону другого, но через мгновение их с Драко ладони снова сплетаются. Они не отрывают глаз от дороги, но напряжение слегка спадает. Только вот Грейнджер чувствует, что оно нахлынет с новой силой, когда Малфою придется отпустить её. Когда ей придется отпустить его.