Хихикая про себя, Трошка снял с крючка сыр. Вслед за сыром соскочила с крючка и ниточка, но поясок, натянувшись и зазвенев, как тугая струна, удержал дверцу открытой. Трошка покатил сыр к выходу. Вот завтра все удивятся!

– Ой, что это ты делаешь?! – пискнул под ухом невесть откуда взявшийся Чуня. – Сыр, сыр, настоящий сыр! – запрыгал он вокруг домовичка, пару раз перекувырнувшись через голову от радости.

– Тс-с, не шуми, помоги лучше отнести на чердак, – попытался урезонить его Трошка.

Но взбудораженный мышонок не слушал его, оглядывался по сторонам и засыпал его вопросами.

– А это что за клетка, мышеловка, да? Сыр – приманка, точно? Мама мне строго-настрого запрещала соваться в мышеловку! Ой, Трошка, ты же поясок забыл!!!

И не успел Трошка опомниться, как Чуня влетел в мышеловку и принялся отвязывать поясок от решётки.

– Чуня, не смей! – отчаянно закричал Трошка и кинулся следом. Он схватил злополучного мышонка за лапку и поволок к выходу.

Им не хватило доли секунды. Узелок развязался, и дверца с оглушительным лязгом упала, отрезав им путь к свободе. Ошеломлённые друзья опустились на пол мышеловки, обнялись и приготовились к самому худшему.

Глава девятая

Новый знакомый

– Это я, я во всём виноват! – каялся Чуня, бегая из угла в угол. Он дрожал мелкой дрожью от макушки до кончика хвоста. Домовичок отчаянно искал выход, но в голову ничего не приходило.

– Чуня, помолчи! – наконец не выдержал он. – Думать мешаешь!

– Конечно, это я – бестолковый, глупый мышонок! Пусть меня и казнят, а ты спасайся! – Чуня заплакал, и Трошке пришлось его утешать.

– А сыр, наверно, вкусный был, – всхлипывая, добавил вдруг ни с того ни с сего Чуня. – По запаху – швейцарский, с большими дырками, – и он облизнулся.

В такой момент – и думать о еде! Трошка ошалело уставился на него, но не успел ничего сказать. За дверью послышался топот, будто там кто-то бродил в сапогах. Чуня бросился к Трошке, прижался к нему и крепко-крепко зажмурился. Шаги раздавались всё ближе, сопровождаясь громким пыхтением. Друзья уже прощались с жизнью, как вдруг…

– Не сочтите меня навязчивым, пых-пых-пых, но, по-моему, пых-пых, молодые люди оказались в затруднительном, пых, положении?

Трошка нерешительно открыл глаз, потом второй. У дверцы мышеловки, протирая носовым платком круглые очки, стоял крупный ёж.

– Разрешите представиться, пых-пых, – Пафнутий. С кем имею честь?

– Трошка… Чуня… – проговорили друг за другом маленькие пленники.

– Очень, пых, приятно! – поклонился вежливый Пафнутий. – Вам помочь?

–Если Вам не трудно, – отозвался Трошка. – Только что тут можно сделать?

Пафнутий обошёл вокруг мышеловки, подумал.

– Мне представляется такое, пых, решение. Не могли бы вы вдвоём повиснуть на нитке, пых, чтобы чуть-чуть приподнять дверцу? Тогда я, пых-пых, мог бы попытаться подлезть под неё и немного, пых, придержать, чтобы дать вам, пых, возможность убежать. Надеюсь, это не идёт в разрез с вашими, пых, планами?

Друзья дружно заверили нежданного помощника, что только об этом и мечтают, и тут же повисли на нитке. Дверца чуть-чуть приподнялась. Оглушительно пыхтя, ёж просунул в образовавшуюся щель сначала одну лапку, потом вторую, а потом и нос. Запыхтев ещё громче, Пафнутий приподнял дверцу почти на половину Трошкиного роста!

Оказавшись на свободе, друзья с трудом перевели дух.

– Что теперь? – спросил Трошка у Пафнутия.

– Э-э, хорошо бы подложить что-нибудь под дверцу, пых, чтобы я смог выбраться, – попросил ёж, тяжело дыша.

Трошка осмотрелся, отыскал пустую коробку подходящего размера и пододвинул её под дверцу так, чтобы Пафнутий смог освободиться.

– Мы так вам благодарны, Вы не представляете! – с чувством сказал Трошка, пожимая ежу лапку.

– Не стоит благодарности, пых, – скромно ответил интеллигентный ёж. – Был рад оказать помощь!

– Спасибо Вам огромное! – восторженно пропищал Чуня и расцеловал Пафнутия в обе щеки, так что тот слегка смутился.

– Что вы, право, пых-пых, каждый мог оказаться на вашем месте, пых, в том числе и я.

– Нам очень хотелось бы Вас отблагодарить, – добавил Трошка.

– Я знаю, знаю, знаю! – подпрыгнул Чуня и кинулся за добытым такой дорогой ценой сыром. Держа лакомство обеими лапками, он аккуратно наколол его на спину Пафнутия. – Примите от всего сердца!

– Ну что ж, – согласился Пафнутий. – Только, пых, при одном условии: я приглашаю вас к себе на скромный ужин. После таких, пых-пых, потрясений вы наверняка не прочь подкрепиться?

Друзья посмотрели друг на друга и охотно согласились. Беспрестанно пыхтя и топая ногами, Пафнутий повёл их к себе в гости.

Глава десятая

В гостях у Пафнутия

Ёж Пафнутий устроил себе жильё под крыльцом. Странное это было жилище, но на свой лад очень уютное. Отовсюду свисали пучки сушёных трав, гроздья ягод, нитки с нанизанными на них грибами опоясывали комнату, словно гирлянды на новогодней ёлке. С потолка свисала лампа причудливой формы. Приглядевшись, Трошка увидел, что внутри кружатся несколько светлячков. В углу стояло кресло-качалка, сплетённое из тонких веточек ивняка. Видимо, Пафнутий был большим мастером по этой части, потому что и вся остальная мебель в его домике была плетёной: круглый столик, стулья, кровать, напоминающая корзину, книжные полки, на которых аккуратными стопками были сложены старые газеты и книги. Книг у Пафнутия было огромное количество, преимущественно научного характера. Судя по их виду, все они были брошены когда-то за ненадобностью, а потом подобраны Пафнутием и старательно приведены в порядок: сшиты, подклеены, высушены. Пафнутий был очень начитанный и интеллигентный ёж, он знал много учёных, редких слов.

Пока друзья осматривались, ёж не терял времени даром, и вскоре в домике вкусно запахло наваристым грибным супом и брусничным настоем. Хорошо было сидеть в гостях у доброго ёжика, да и угощение удалось на славу. Трошка и Чуня разговорились и скоро сами удивлялись, как же это они столько времени жили по соседству и ничего не знали друг о друге.

Друзья уже успели отдать должное ужину и принялись за чай, когда в дверь тихонько постучали. Пафнутий пошёл открывать и вернулся вместе с франтоватым сверчком, одетым в коричневый фрак. В лапках он бережно держал скрипку и смычок.

– Представляю вам, друзья мои, нашего соседа и давнего, пых, моего приятеля! – торжественно объявил Пафнутий. Сверчок церемонно поклонился и представился:

– Маэстро Скрип. Очень рад знакомству!

Трошка и Чуня назвались и тоже вежливо поклонились. Чуня даже попытался шаркнуть лапкой и чуть не упал. Пафнутий принёс ещё одну чашку, и чаепитие продолжилось.

Маэстро Скрип оказался замечательным собеседником. Он знал множество увлекательных историй, и друзья готовы были слушать его хоть всю ночь напролёт, но Пафнутий решил, что после стольких переживаний и Трошка, и Чуня нуждаются в отдыхе. К тому же, маленькие светлячки тоже устали, свет стал совсем тусклым. Пафнутий решительно возражал против возвращения Трошки и Чуни домой и устроил их в уголке, на охапке душистого мягкого сена. Только тогда они почувствовали, что глаза слипаются сами по себе, а травы пахнут так сладко: солнцем, мёдом, летним лугом…

Маэстро Скрип приложил скрипку к плечу, провёл смычком по струнам, и полилась тихая, волшебная, как эта лунная ночь, мелодия. Сон подхватил их мягкими лапами, укачивая, словно в колыбели.

Спокойной ночи, Трошка! Спокойной ночи, Чуня! Добрых и сладких снов!

Глава одиннадцатая

Кто поможет мышонку?

– Это какая-то необычайно умная мышка! – удивлялась утром мама, разглядывая коробку, подсунутую под дверцу мышеловки.

– Свой сыр она заслужила честно, – подытожил папа и убрал мышеловку обратно в чулан.