Маркус отпил и замер с бокалом в руке. Задумался? А нет, продолжил:

  - Ты вот спросил насчет фамилии, я тебе все тогда расскажу. Меня из семьи выгнали. Я же потомственный охранник, шестой дан комбо и все такое, с детства еще.

  Джонатан вытер лицо. Ему было жарко: теплый свитер, да и настойка... Шестой дан?! Парень может его в узел завязать, не приходя в сознание. Мизинцем левой ноги.

  - За что выгнали-то?

  Пятнадцать часов до Гонга, почему бы не поговорить. После при любом раскладе не придется. Что так, что эдак.

  - Погиб мой подопечный. По моей глупости и погиб, хотя сам был виноват. Так вышло.

  - А чего выгонять, если он сам... виноват?

  - Кодекс, Джо. Такой у нас кодекс. Если бы и я погиб с ним, тогда нормально, а так - изгой. Десять лет с тех пор на Эвелин ни ногой, сперва частная охрана на Ганимеде, в шахтах, потом вот - космофлот. Что умею, то и делаю.

  Он отпустил бокал и у самого пола, словно играясь, поймал его второй рукой. До такой реакции Джонатану было как до Земли на трамвае. В горку.

  - И как это связано с нашим жребием?

  - Да как... Больше я ошибки не допущу. Хватило одного раза. Тебе дальше жить, а мне... В конце концов, может и брешут про Гонг. Можно его пережить не в саркофаге. Заодно и проверим, послужу науке.

  Джонатан собрался было встать, поспорить в своей любимой манере - размахивая руками, как у доски в университете, бросая недовольные взгляды на студентов. Доктор наук все-таки, кафедры в двух земных академиях и одной марсианской. Даже воздуха в грудь набрал для стартовой фразы, но промолчал.

  И не вскочил, и выдохнул без звука.

  Может, согласиться, да и все? У человека вот - кодекс, а у него - Скала. Сенсация вселенского масштаба, наиболее сложная загадка для науки за все времена, петроглиф века. Хоть что-то понять в гигантской схеме, неведомо кем вырезанной на черном камне, в сложнейшей картине, где кто-то видит лица, кто-то - математические формулы, а некоторым мерещатся звездные карты. Хоть что-то. Это даже не премия Маска-Хокинга, это мировая слава и память в веках. Все лучше, чем под влиянием Гонга сварить себе мозг.

  Черт, не о том он сейчас. Совсем не о том.

  - Нет уж, - выдавил он из себя. С трудом и позже, но заставил-таки: - Бросим монету, а там кому повезет.

  Маркус пожал плечами, ничего не сказав. Согласился или будет настаивать на своем, но позже - кто его знает. Закрытый человек.

  - Четырнадцать с половиной часов до Гонга, - сообщил Бо. - Для кого готовить саркофаг?

  - А есть разница, дурень? - огрызнулся Джонатан и осекся. Дожил, ругаться с искином...

  - Принципиальной - нет. Но у вас разный рост, вес и потребление кислорода. Не подарок же лежать полдня скрючившись и задыхаясь. Не понимаю смысла обоих слов, но на то я и дурень.

  Уел, набор наносхем и коллоидной массы. Отомстил по мелочи.

  - Пока ни для кого. Мы думаем. Я думаю.

  - Принято, капитан.

  Заткнулся наконец-то. Уже спасибо.

  - Пока время есть, Джо, расскажи: а Гонг - это вообще что?

  Исследователь все-таки встал. Привычка - вторая натура, не в состоянии он читать лекции сидя.

  - Первая экспедиция сюда, которая и обнаружила Скалу, столкнулась со странным феноменом, - сказал Джо. Сейчас он чувствовал себя на своем месте, всегда бы так. - Примерно раз в семь месяцев, половину здешнего года, ионосфера планеты дает мощнейший разряд. Сверхвысокочастотное излучение, почти как в микроволновке. Все живое получает быстрые некрасивые травмы, несовместимые с жизнью. Тяжело жить, когда кровь почти кипит, сосуды лопаются, а мозги превращаются в бульон.

  - Они погибли, первые?

  - Нет, Марк, они садились на поверхность на орбитальной шлюпке. При первых признаках чрезвычайной ситуации...

  - Помню. Пункт третий устава флота, сразу после приоритета жизни людей и единоначалия. Бросать все и взлетать.

  - Верно. Они успели, только по клетке с подопытными крысами потом поняли, как это выглядит. Ну и датчики всю картину дали. На неживую материю эта дрянь, кстати, не действует. Пластик не плавится, лед не тает. Компьютеры работают, слышишь, Бо?

  Искин промолчал.

  - Потом подвесили орбитал наблюдения. Да, так и происходит периодически. Атмосфера как конденсатор, по каким-то причинам набирает емкость - и разряд. До следующего раза. Поэтому наш отряд и обеспечили семью защитными капсулами. Кто ж знал...

  - Крысы, значит... А витавры? - уточнил Маркус.

  - В смысле? Как они выживают? Да вот хрен их знает. Первая экспедиция ими не занималась, а Мари... Мари не успела понять, хотя изучала их. Ксенобиология не любит поспешных выводов, знаешь ли. Вероятнее всего, чувствуют приближение и прячутся.

  Маркус свернул прочную вилку в затейливый штопор, раскрыл острия в стороны на манер лепестков цветка и только потом понял, что в руках у него что-то было.

  - Тьфу... Это машинально. То есть никто не знает, где они отсиживаются? Может быть, это и ответ, куда мне деваться? Посижу в пещере или где они там есть, посмотрю в их печальные голубые глаза, а через шесть часов обратно в форпост.

  - Да почему - тебе? - едва не закричал Джонатан. В студентах подобное упрямство он даже ценил, но вот так, перед лицом смерти... Спину ломило особенно сильно, сейчас бы массаж.