-- Ну, если ты считаешь, что это его заинтересует...-- Клод пожал плечами.-- Американцы обычно никогда серьезно не относятся к подобным вещам.

-- Что вы, я очень серьезный американец,-- возразил Бочерч, в первый раз выдавая свое раздражение.-- Я почти каждую неделю читаю журнал "Тайм".

-- Теперь вы подшучиваете надо мной,-- сказал Местр.-- Но я не виню вас за это. Во всем виноват только я один.-- Он рассеянно оглянулся.-- Нельзя ли еще выпить?

Бочерч, помахав официанту, сделал рукой широкий круг, давая тому понять, что нужно заказ повторить для всех.

-- Так что же такое -- "не все", Жинетт? -- спросил он, стараясь подавлять готовое вырваться наружу недовольство.

-- Письма, телефонные звонки,-- сказала Жинетт.

-- Какие письма, какие телефонные звонки? -- не понял он.

-- С угрозой убить меня,-- с удивительной легкостью объяснил Местр.-Письма обычно адресуются мне лично, звонками донимают жену. Вполне естественно, она сильно расстраивается, ведь она женщина. Особенно тогда, когда раздается до пяти или шести звонков в день.

-- Ну и кто их пишет, эти письма? -- поинтересовался Бочерч. Как бы ему ни хотелось не верить этому человеку, что-то в его манере говорить сейчас указывало на правду.-- Кто звонит?

Местр пожал плечами.

-- Кто звонит? Чокнутые, старые вдовы -- любительницы оригинальных шуток, армейские офицеры в отставке, убийцы... Ведь они никогда не подписываются, само собой разумеется. Все это старо как мир. Анонимки всегда играли почетную роль во французской литературе.

-- Вы думаете, это не пустые угрозы?

-- Иногда.-- Подошел официант, Местр поднял на него глаза. Он молчал, покуда тот, поставив на стол стаканы, снова не удалился.-- Ну, когда я очень устал, подвержен депрессии или когда на дворе идет дождь. Тогда я думаю, что это не пустые угрозы. В любом случае, кое-кто из них на самом деле вынашивает такие планы.

-- Ну и что вы в этой связи предпринимаете?

-- Ничего,-- сказал Местр с удивлением.-- Что тут поделаешь?

-- Для начала можно сходить в полицию,-- предложил Бочерч.

-- В Америке любой, несомненно, обратился бы в полицию,-- сказал Местр.-- Здесь...-- Скорчив кислую гримасу, он довольно долго и не спеша потягивал виски.-- В данный момент у меня не очень хорошие отношения с полицией. На самом деле, я уверен, что вся моя почта вскрывается, что время от времени за мной устанавливают слежку и мой телефон прослушивается.

-- Какой позор! -- искренне воскликнул Бочерч.

-- Мне нравится твой муж,-- с прежней легкостью, почти игриво сказал Местр, обращаясь к Жинетт.-- Он считает подобные вещи позором. Чисто американский взгляд.

-- У нас, в Америке, бывали такие же времена,-- сказал Бочерч, беря под свою защиту тот уровень политического своекорыстия, который существует у него на родине.-- Причем не так давно.

-- Знаю, знаю,-- торопливо заговорил Местр,-- я вовсе не считаю Америку сказочной страной, которую обошли стороной особые заразные болезни нашего века. Но все равно, я просто утверждаю, что в Америке любой на моем месте пошел бы в полицию...

-- Вы на самом деле считаете, что кто-то может предпринять попытку вас укокошить? -- спросил Бочерч.

"Ничего себе,-- подумал он,-- проводить в Париже отпуск и разговаривать на такие темы!"

-- Скорее всего не сейчас,-- спокойно сказал Местр, словно с юридической беспристрастностью рассматривая какую-то абстрактную проблему, не имеющую лично к нему никакого отношения.-- Но стоит начаться беспорядкам, то наверняка.

-- Ну и когда, по вашему мнению, начнутся такие беспорядки?

После нескольких недель, проведенных в этом мирном, сверкающем городе с его многочисленными нарядными магазинами, с его оживленной деловой активностью, с его громадным выбором самых разнообразных, самых утонченных удовольствий, никак нельзя было поверить, что вскоре все это бурное великолепие будет принесено в жертву насилию и кровопролитию. Просто невероятно!

-- Когда все это начнется? -- повторил Местр. Он задумчиво скосил глаза через плечо Бочерча на отливающие красным деревом темные глубины бара, словно пытаясь нарисовать яркую картину того незавидного будущего, которое ожидало этот город.-- Я, как вам, наверное, известно, не вхожу в советы героев,-- чуть улыбнулся он,-- посему могу лишь строить догадки. Все, конечно, зависит от действий генерала1. От состояния его здоровья -- как политического, так и физического. От его способности к выживанию. В настоящий момент все мы переживаем период разрядки. Заговорщики ожидают нужного момента. Убийцы в той или иной мере сидят в своих норах. Но если генерала свергнут, не важно, в силу каких обстоятельств: его слишком большой самоуверенности, его престарелого возраста, в общем, по любой причине, тогда можно ожидать вслед за его падением серьезных политических событий.

-- Каких же? -- спросил Бочерч.

-- Может, мятежа армии в Алжире,-- продолжал Местр,-- приземления самолетов ВВС на различных аэродромах, волнения в рядах полиции, появления также вооруженных, прошедших специальную подготовку отрядов "коммандос" в различных районах страны, захвата правительственных учреждений, радио- и телестанций, пленения или даже убийства некоторых важных политических деятелей. Все это обычная процедура. Уже нет никакой тайны во всем этом. Проблематичным остается верное определение нужного момента.

-- Ты веришь всему этому? -- Бочерч повернулся к жене.

-- Да, верю,-- ответила она.

-- Ну а твои остальные друзья придерживаются точно такого же мнения?

-- Почти все,-- уверенно сказала она.

-- Ну а вы,-- теперь Бочерч снова повернулся к Местру почти с видом обвинителя,-- что вы лично собираетесь делать, если такое, не дай Бог, произойдет?

-- Предложу свои услуги правительству,-- ответил без колебаний Местр,-то есть при условии, что я смогу найти его и меня к этому времени не запрут в каталажке.

-- Иисусе Христе,-- воскликнул Бочерч.-- Как трудно, однако, быть французом!

-- Но и в этом есть свои выгоды,-- сказал Местр.-- Правда, только иногда.

-- Хорошо,-- сказал Бочерч, обращаясь к Жинетт.-- По-моему, я получил вполне исчерпывающую информацию. Только я не понимаю, для чего она мне? Почему вам захотелось все это высказать именно мне?