Митя

Если вручали бы награды за самый глупый поступок, совершённый за короткий промежуток времени, то в этом месяце я получил бы гран-при.

Угадайте, кто решил начать встречаться с самой красивой и популярной девчонкой в нашей школе, которая, по несчастливому совпадению, к тому же ещё и моя одноклассница?

Хм… Ладно, этот пункт звучит хорошо. Тогда вот так:

Угадайте, кто начал встречаться с девицей, которая просто ограниченная стерва с эгоцентризмом, как у худших римских императоров?

Привет, это я. Меня зовут Дима. Друзья называют меня Митей.

Благо, что это было две недели назад, и сегодня я распростился с этим бременем.

Я дал нам шанс, но двух недель мне хватило с лихвой. Хорошо, что я ещё работал в это время, поэтому мы виделись не так часто, как не хотелось бы вообще. Самому странно в таком признаваться.

И вот, чем же ещё можно было заняться тёплым августовским вечером в пятницу, как не зависать в инстаграме, который даже не я сам себе завёл? Нет, конечно же, не гулять, веселиться и точно не встречаться с друзьями. Я удалял из своей истории бывшую девушку. Из истории жизни? Если бы… Хорошо было б удалить и из памяти.

К сожалению, такие опции пока мне были недоступны. Поэтому я подчищал только социальные сети.

Но чем дольше я сидел за компьютером, тем отчётливее понимал, что проще и лучше удалить свои данные полностью, чем подчистить все наши фотографии с Маринкой, которые она успела сделать на мой телефон и выложить в сеть. И это всего за две недели?!

"Как я до этого докатился?" – главный вопрос, что вертелся в моей голове, пока я листал ленту.

На столе завибрировал телефон. Перевернув его, я прочел всплывшее на экране сообщение от Тима: "Митяй кончай страдать! пойдем кататься на бордах".

Пугающе, но первое, о чем я подумал, так это о пропущенной запятой после имени. Я иногда бываю ужасным ботаном, но умудрился так глубоко спрятать этот мой баг1 ото всех, что если я честно писал контрольную, то учителя считали, что я явно скатал с чего-нибудь. Точно не у кого-нибудь, так как в нашем классе не было того, у кого можно было бы списать. Пришлось мимикрировать. Стыдно? Немного. Я надеялся, что после школы, если мои тесты были бы не самыми худшими, в универе исправиться. Тешил себя мыслью, что впереди ещё светил целый учебный год.

Рад бы набрать ответное сообщение: "Нет, спасибо! Сегодня я, пожалуй, воздержусь". Но понимая, кому я и что пишу, пришлось просто отправить: "Не могу, сорри. Сейчас занят)".

Ответ пришёл моментально, но уже с другого номера. Антон: "Если ты планируешь свалить без связи на две недели не попрощавшись, я тебе рыбу на балкон заброшу". В конце сообщения красовался злобный смайлик.

Блин, Антон мог такое сделать. Мы уже это проворачивали с ним в девятом классе с нашим общим другом и одноклассником, когда тот уехал в лагерь, не предупредив. Решили отомстить ему и забросили с десятой попытки на незастекленный балкон на третьем этаже голову форели. Нам было безумно весело. Но когда он вернулся через две недели и рассказал, какая была вонища, что балкон пришлось мыть три раза, мы поняли, что это было жестоко. Хотя ржали, пока он нам рассказывал, до слёз. До сих пор смешно вспоминать.

Ничего не оставалось, как написать ответ: "Ок, но не думай, что я поддался на шантаж!))"

"Конечно, поддался. Я живу на втором этаже, он сюда сможет столько всего забросить, если захочет, что страшно подумать", – подумалось мне. – "Проще отделаться малой кровью. Потом доделаю".

Одевшись, я вышел из дома, захватив свой роллерсёрф2. На простом скейте я отлично катался, но эта доска, как будто родом из цирка, моё новое приобретение, и я решил, что пока я её не освою в совершенстве, не смогу спокойно спать.

– Здорово, Митяй! – Антон встретил меня у входа на площадку, где мы обычно катаемся. – Неужели ты бы действительно просто отключил телефон и свалил на две недели без прощальных речей и слёз?

– Только не говори, что ты собираешься плакать в разлуке со мной. Или ты планируешь довести меня до слёз? – я со смехом предупредительно ткнул его в бок пальцем, что он спрыгнул со своего борда.

– Ладно тебе, ты, наверное, и так обрыдался из-за Маринки. Что у вас с ней произошло? Если вы просто мирно расстались, то почему она про тебя такую дрянь рассказывает подружкам? Мы сегодня в беседке все сидели днём, они там скучковались своей бабьей сворой, а она как начнет про тебя песни петь, что, не будь ты мне лучшим другом, я бы тебя тоже бросил в знак солидарности со всеми обиженными и оскорблёнными.

Антону было смешно. Мне не очень. Вот надо же мне было так вляпаться, связавшись с нею в первую очередь.

– Чё ты помрачнел, Мить? Я шучу. Хотя она реально про тебя рассказывала. Когда, правда, она увидела, что я на неё внимание обратил, так сразу тему сменила. Мне это не понравилось. Подозрительно как-то.

Я устало выдохнул. Мне нечего ему рассказать. Я был связан честным словом, которое не ограничивало, очевидно, Маринку на полёт фантазии и на распространение всякой чуши. Антон всё ещё внимательно всматривался в моё лицо, как вдруг его глаза расширились от удивления.

– Да неужели это ты её бросил? – Антон сделал такой вид, как будто я бросил Анджелину Джоли с шестью детьми. Да, я, по-моему, только что сравнил себя с Бредом Питтом.

– Как ты это делаешь? Ты просто по моему виду такой вывод слепил? – я искренне восхищался этой способностью друга. Он всегда умел разгадать ситуацию. К сожалению для него, только в чужих вопросах.

Мы остановились около перил, на которых можно и посидеть, и попрыгать через них на скейтах.

– Я прав? Я прав! Ну, вижу ведь, что прав! А теперь, пока все не пришли, расскажи мне, как хороший мальчик, – Антон сел нога на ногу, надев дужки невидимых очков на уши, явно намекая, что он будет сегодня моим психоаналитиком.

– Мы расстались, так как я к ней ничего не чувствую, кроме раздражения, и она меня реально напрягала. Я честно ей всё выложил, а она меня обложила матом по полной. Вставь сюда любые бранные слова, не ошибешься. Ещё пообещала, что я об этом сильно пожалею. А прикол в том, что я уже жалею с первого дня, когда мы начали встречаться. Ладно, со второго. Я в полной жопе. Как я так облажался, и чего меня дёрнуло за ней начать ухаживать? Сколько мы тогда выпили на твоей днюхе? Надо было всё списать на состояние алкогольной интоксикации… – я опустил голову на руки.

Подняв глаза, заметил, что Антон еле сдерживал смех. Я вопросительно на него посмотрел.

– Бранные слова! – "Всё, прорвало, – подумал я. – Теперь он будет ржать. Весь настрой испортил". Ничего не оставалось, как засмеяться вместе с ним.

– Ну, ты, Мить, как скажешь что-нибудь такое, я в восторге просто! Алкогольная интоксикация? Великолепно! – Антон теперь смеялся во всё горло.

– Короче, понятно, поговорили. Хреновый из тебя слушатель! – сказал я, но признал, что ему всё-таки удалось поднять мне настроение. – Один фиг, что я завтра уезжаю на две недели. Может, она успокоится, что её величество кинули и отвалит? Очень надеюсь.

– Мить, должен понять, что королев не бросают. Ты, наверное, первый её кинул. Конечно, она тебе этого не простит, но шансы, что забудет, есть. Может, пока тебя не будет, она себе нового бойфренда отыщет, что ей с её данными будет проще простого, тогда она и успокоится, – Антон призадумался, – хотя шансов мало. Она такая стерва бывает, что вряд ли легко отпустит.

– Ну, спасибо, друг. Успокоил!

– Ты забыл что ли, про Петрову?! Маринка с девчонками ей чёлку обрезали под корень в девятом классе за то, что она причёску такую же носила, как у нашей королевы, а в итоге обыграли всё, что та якобы сама подстриглась, – сказал Антон, качая головой в знак сожаления.