Кира хотела было возразить и сказать, что никуда она с ним не пойдет, но Агрэй лёгким движением закинул её себе через плечо и пошел прочь от грязелечебницы в сторону железнодорожного вокзала. Девушка осмотрелась по сторонам и осознала, что Фивы давным-давно и след простыл. Хитрая собака очень вовремя куда-то исчезла, так что помощи Кире было ожидать неоткуда. Но даже если она и не сбежала бы, глупо было полагать, что разноглазая собака смогла бы сделать что-то с этим двухметровым гостем из другого мира.

Тем временем снегопад усилился до такой степени, что не было видно ни дороги, ни близлежащих домов. Снежные хлопья ещё в воздухе превращались в замысловатые пушистые фигурки. Опадая, они укутывали город сверкающим полотном. Снега было так много, что казалось, кто-то стёр все краски мира при помощи гигантского ластика, оставив один-единственный цвет – белый.

Кира подумала, что если бы ей пришлось идти пешком, то её ноги провалились бы в сугробы где-то по колено. Новый знакомый нёс девушку так непринужденно, будто лёгкую летнюю куртку, перекинутую через плечо, и о чём-то сосредоточенно думал. Кира остро ощущала себя чем-то средним между мешком картошки и лисьим воротником.

Девушка видела, как двигаются пальцы её нового знакомого и во время движения колышется серьга в форме полумесяца. Было у неё также время рассмотреть широкий кожаный браслет, который не приметила раньше.

Это было изделие из очень толстой кожи, похожей на слоновью. По центру браслета красовалась золотая фигурка мамонта с длинными закрученными бивнями! Хотя, возможно, это был и не мамонт вовсе, но сознание Киры уже провело такую параллель.

– Ну и куда ты меня несёшь, позволь узнать? – нарушила молчание Кира, понимая, что в данной ситуации «выкать» уже нет никакого смысла. Вообще-то ей хотелось и плакать, и злиться, и драться. Она испытывала полный спектр негативных эмоций, смешанных со страхом.

– Тише, думать мешаешь, – ответил Агрэй с некоторой задержкой, доставая из кармана небольшую светящуюся карту.

Это была земная карта мира. На ней было отмечено несколько зелёных точек близко к экватору, одна в Сибири и три в Европе. Одна из точек мигала примерно в том месте, где находился город Ессентуки. Точное местоположение остальных точек Кира определить не успела: слишком мало было времени и мелким был масштаб.

Агрэй внимательно изучил карту, затем спрятал её обратно в карман. Некоторое время он провёл в раздумьях, потом покосился на Киру.

– Ты когда-нибудь раньше была в Сибири? Меня интересует город Мирный, – поинтересовался он. Голос Агрэя звучал уже более приветливо. Ледяные нотки растаяли и сменились весёлыми огоньками в глазах.

– Нет, бывать там как-то не приходилось, – буркнула Кира, чувствуя бессилие от того дурацкого положения, в котором оказалась.

– Значит, этот день настал, – уверенно сказал Агрэй, продолжая идти вперёд своими размашистыми шагами.

Молодые люди подошли к зданию городского железнодорожного вокзала. Вернее, подошел Агрэй, Кира же всё это время болталась у него на плече, как мешок с картошкой. Вокзал выглядел сказочно, засыпанный пушистым блестящим снегом и такой непривычно тихий.

Старинное сооружение 1893 года помнило многое. Каждый день люди со всех уголков России прибывали сюда на поездах, выгружали свой багаж, шли по длинным перронам и с интересом оглядывались по сторонам.

Когда-то здесь не было электричества. К парадному входу подъезжали конные повозки, а по лестницам поднимались изящно наряженные дамы и мужчины в котелках. Шли годы, приходили новые люди, менялись поезда, железнодорожный вокзал постепенно старел, его реставрировали и приводили в порядок.

Кира задалась вопросом: «Что станет с городом и со старым вокзалом, если люди так и не очнутся от долгого сна?». Спустя десять лет он придёт в плачевное состояние, крыша прохудится, а рельсы порастут высокой травой. Снег и дождь быстро сделают своё дело, с легкостью разрушая всё, что строилось не один день.

Агрэй вышел на первую платформу и опустил Киру на землю. Девушка сразу же утонула в глубоком сугробе и ещё больше замёрзла. Возле платформы располагался электропоезд с пятью вагонами, в которых можно было обнаружить несколько замерших человек, а также пару машинистов.

Агрэй посмотрел внутрь электропоезда сквозь его широкие окна и покачал головой:

– Как можно путешествовать с полным отсутствием комфорта? Это же не сиденья, а лавки для пыток! А выкрасить их в такой цвет могли додуматься только люди!

Кира неохотно пояснила ему, что такие электропоезда используются для перевозки на небольшие расстояния от Кисловодска до Минеральных вод, и что путешествие на них занимает чуть больше часа.

– Запомни, Кира. Всё в жизни нужно делать со вкусом! Каждый предмет из окружающей реальности, всякая мелочь, накладывает на тебя свой отпечаток, меняет тебя, поэтому во всём необходимо искать гармонию. Каждая вещь должна доставлять эстетическое удовлетворение, тогда и только тогда твой внутренний мир будет обогащаться, – уверенно сказал Агрэй. В правдивости своих слов он не сомневался, и из его уст они звучали как истина в последней инстанции.

Молодой человек на минуту задумался, затем достал из кармана фиолетовое стекло треугольной формы и стал смотреть через него на вторую платформу. Кира тоже из любопытства глянула и ахнула! Сквозь стекло были видны самые разнообразные поезда, которые сменяли друг друга каждые две секунды. Чем дольше Агрэй смотрел сквозь эту странную линзу, тем старее поезда представали их взору.

– Любопытные изобретения, но пока что всё не то, – лениво протянул молодой человек.

Постепенно в линзе стали появляться настоящие советские паровозы, например, ИС – мощнейший пассажирский паровоз в истории советского паровозостроения. Кира когда-то читала о нём и даже смотрела чёрно-белый видеоролик, но никогда не видела этот паровоз вживую. Да и где бы она его встретила, когда в двадцать первом веке в почёте был совсем другой железнодорожный транспорт.

Скоростной паровоз ИС20-16 с обтекаемым кожухом выглядел очень внушительно, что вызвало неподдельный интерес у Агрэя и заставило его остановить мелькание моделей поездов.

– Вот этот смотрится очень даже неплохо, – произнёс он довольным голосом.

– Может быть, я тебя разочарую, но эта модель безнадежно устарела! – сказала Кира. – К тому же их давно не выпускают.

– Такие мелочи меня не особо заботят. Красиво и удобно, а о скорости я позабочусь, – спокойно ответил Агрэй.

Молодой человек эффектно подул через фиолетовое стекло, после чего спрятал его в карман. На платформе красовался полупрозрачный паровоз ИС20-16, от которого исходило светло-голубое свечение. Казалось, вызволенный из небытия паровоз уже рвётся в своё новое путешествие, с нетерпением ожидая первых пассажиров и заботливого машиниста.

– Как ты это делаешь? – только и успела спросить Кира. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что с ней целый день происходят просто фантастические вещи.

Агрэй её не слушал, а был полностью погружён в процесс. Он оглянулся в сторону гигантских лиловых вихрей, возвышающихся над городом, произнёс слова на непонятном языке, после чего от одного вихря отделился поток фиолетовой энергии и присоединился к паровозу.

За считаные минуты паровоз-призрак обрёл вполне материальный вид. Он перестал быть полупрозрачным и утратил своё свечение. Сомнений не оставалось, паровоз ИС20-16 окончательно материализовался и был готов к своему первому путешествию в двадцать первом веке. Спустя какое-то время к нему присоединился один пассажирский вагон.

– Как?! – воскликнула Кира.

– Всё, чему разумные существа когда-либо придавали форму, может быть одухотворено и оживлено. Это в первую очередь относится к самым разнообразным статуям из камня. Технические изобретения тоже не исчезают бесследно, а продолжают существовать в альтернативных мирах в таком вот виде. Любой образ или мысль имеют силу. Это всегда нужно помнить, когда ты рисуешь что-либо в своём сознании, – пояснил Агрэй, открывая дверь пассажирского вагона.