– Угу… – Капитан покусал губу, что-то про себя соображая. – Золотая антилопа, говоришь?

– Ну да. – Сеня потянулся за печенюшкой и придвинул к себе созданную чашку с чаем.

– Так вчерашние два гаврика за тобой приходили?

– Это случайно вышло. – Приезжий валенок виновато посмотрел на полицейского и поспешил объясниться до конца. – Мы в церкви иконостас делали. А там надо сусальное золото, чтобы резьбу оклеить. Дядько Фрол говорил: «Не надо». А я думал: сделаю потихоньку. И сделал. А мужик какой-то через окошко подглядел, как у меня золото на столе заиграло. Ну и…

– И дядько Фрол послал тебя в Москву.

– Ага. Отсидишься пока, говорит. А там видно будет. Да и дядько Степан – полицейский. Защитит, если что…

– Во блин!

Некоторое время Зверев испытующе смотрел на гостя. Тот был наивен и чист, как новорожденное дитя.

– Так. – Думать об отвлеченном было некогда. В первую очередь капитан привык решать насущные вопросы. – Значит, за тобой целая мафия гонится?

– Уже не целая, – скромно признался золотой антилоп. – Троих дядько Фрол пристыдил. Они теперь в церкви работают. Пять человек из поезда выпало. Один в машине застрял. И вчера двое.

– А сколько было всего?

– Ну, они на охоту к нам приезжали… Двенадцать человек. Свои-то у нас такого не сделают.

– Понятно. Давай собирайся. Поедешь со мной на работу. Под присмотром будешь.

Он пошел в комнату одеваться и, обернувшись, крикнул:

– И гирю с порога убери!

– Дык она ж у вас в гараже.

Зверев глянул.

Точно. В кучке барахла у двери никакой гири не было.

Черте что творится…

* * *

В машине, двигаясь в плотном потоке, Зверев решил продолжить расспросы.

– А этот ключ к реальности… эй, парень, с тобой разговариваю.

Деревенский Сеня, никогда прежде не видавший живой Москвы, с трудом оторвался от созерцания пейзажей.

– В смысле, дядько Фрол этим фокусам любого обучить может или как?

– Любого, – охотно ответил гость столицы. – Только тут штука такая: никто не верит.

– А если показать?

– Дык все равно не верят. Вот и вы не верите.

– То есть мне не стоит и пытаться. Так?

Парень закатил глаза вправо вверх, вспоминая заученную фразу, и выдал:

– Сознание ставит барьер. Поэтому ключ отторгается.

– Ага. А ты как же?

– А на меня доска с купола упала. Сознание-то и отключилось.

– А! О! – Зверев понимающе кивнул. – Это многое объясняет.

Впереди загорелся красный свет, и капитан плавно остановил машину.

Погода была солнечной, Москва выглядела нарядной и приветливой. Сеня во все глаза смотрел на шпили высотных зданий и слегка ерзал от восторга.

В стекло со стороны водителя постучали. Нищий.

Зверев не любил эту категорию московских обитателей, но все же извлек из кармана монету и приспустил стекло.

Однако вместо ожидаемой кружки для подаяний внутрь салона просунулся пистолет.

– Не дергайся, – прошипел фальшивый нищий.

Дергаться было некуда. Во-первых, капитан, как образцовый водитель, был пристегнут. Во-вторых, если отбить пистолет от себя, под огнем окажется простоватый Сеня.

Задняя дверь открылась, на заднее сиденье полез какой-то мужик. Похоже, оценивая численность банды, сибирский гость обсчитался.

Но! Когда машина закачалась под весом чужака, замкадыш очнулся от созерцания заоконных красот и, повернувшись, увидел пистолет.

– Ой!

Звереву пыхнуло в лицо теплым воздухом. Пистолет исчез. Растворился, как не было.

На пол с мелодичным стуком, как желуди, опали патроны.

Блин! Тут в пору самому кричать: «Ой!»

Ткнув пальцем в кнопку застежки, капитан освободился. Не дожидаясь, когда ремень окончательно втянется в ячейки крепежа, он извернулся змеей и ринулся назад. Надо ж было нейтрализовать второго. Того, что втиснулся в заднюю дверь.

Бандит не ожидал такого развития событий и буквально завизжал, когда полицейский обрушился на него всей массой.

Машину закачало, как щепку на волне. К потолку взлетали то кулаки, то ноги в крепких ботинках. Сеня съежился на переднем сиденье, закрыл голову руками…

И тут в них с маху врезался тяжелый широкий джип, шедший на зеленый свет на большой скорости.

* * *

Очнулся Зверев в больнице.

Ласковое солнышко мягко светило в широкое окно. Было светло, чисто, умиротворенно.

И ни о чем не хотелось думать.

Медицинская аппаратура тихо попискивала в углу.

«Хоть высплюсь», – подумал Зверев. – «Полезно иногда вовремя потерять сознание».

Что-то в последней мысли его напрягло.

«Черт. Я был без сознания. Значит, без барьера».

Так. А Сеня сидел рядом.

Интересно, он просто сидел или…

На пробу капитан перевел взгляд на какую-то медицинскую штуковину, на которой мягко блестел солнечный зайчик. Золотистый. Круглый…

Зверев приподнялся, чтобы лучше его рассмотреть.

Золотой кругляшок соскользнул с прибора на пол. Явственно звякнуло.

Капитан рывком сел. Чертовщина.

Минуты через две, не раньше, он заставил-таки себя посмотреть на пол.

Да. Монета.

Золото.

Блин! Блин! Блин!

Миша бегал очень хорошо. На школьных олимпиадах занимал первые места. Так что сейчас он бежал быстро, дышал экономно, и думал, что еще пару часов вполне продержится. Но радости почему-то не ощущалось. Ну никак!

Сгоряча он начал даже думать, что идея продать местному олигарху золотой римский денарий III века до нашей эры, который Миша изготовил собственноручно при помощи собственноручно же изготовленного штампа, была не очень удачной. Подумаешь, подделка! Зато качество какое. Любой римский император удавился бы от зависти, увидев на монете столь выдающийся профиль.

Но не ценят у нас таланты.

Старт мишиного забега был дан, когда гнусные наймиты олигарха облили бензином деревянную дачу (сараюшку по сути), в которой Миша рассчитывал переждать лихие времена. Нашли гады. И когда они начали щелкать зажигалками, обещая превратить мишино убежище в погребальный костер, юный монетоделатель сиганул со второго этажа в кусты малины, перепрыгнул через забор и помчался по пресеченной местности.

На машине его преследовать не могли – в здешних буераках и танк завязнет, а пешком… Три раза ха-ха. Миша мчался, как молодой бог, и с каждой секундой все дальше уходил в отрыв.

Увы, через несколько часов выяснилось, что поводов для оптимизма маловато. Поскользнувшись на мокрой траве, Михаил сорвался на довольно крутом склоне, и метров двадцать проехал по корягам на брюхе и на спине, а потом по маковку ухнул в болото, полное тины и лягушек.

Выбрался без одного ботинка, к тому же одежда пришла в полную негодность. Штаны он напрочь порвал еще в момент преодоления забора, а скоростной спуск в овраг доконал рубашку и оставил характерные следы на физиономии. Как в таком виде выйти к людям?

В сгущающихся сумерках Михаил брел по полузаросшей лесной дорожке и горевал. Кажется, он свернул не туда. И что теперь делать? Куда идти?

Когда впереди показалась странная горбатая фигура, скиталец счел это подарком судьбы.

Осторожно, чтобы не спугнуть раньше времени, Миша догнал лесного прохожего и пригляделся. Удача не обманула. Перед ним была довольно-таки ветхая старушка, сгибавшаяся под тяжестью объемного рюкзака. Беглец провел ладонью по лицу, гарантированно избавляясь от следов купания в болоте, и галантно выступил вперед:

– Давайте помогу вам, бабушка.

– Ой! – подпрыгнула старушка, увидев то, что вышло на нее из леса, и весьма резво прибавила скорости.

Думала убежать от Миши!

Не тут-то было. Он настиг, ухватился за рюкзак и после короткой, но ожесточенной борьбы (старушка пиналась и даже пыталась уязвить незваного помощника в срамное место) молодость победила.