Дж. Танака с соавт. (Tanaka et al., 2004) высказали предположение о том, что лица представителей собственной расовой группы обрабатываются наблюдателями более целостно, нежели лица представителей другой расы.
В ряде исследований были получены результаты, свидетельствующие о значимом взаимодействии факторов «раса воспринимающего человека» и «раса воспринимаемого человека». Так, испытуемые-азиаты более эффективны в различении лиц, принадлежащих своей расе, в то время как испытуемые-европейцы лучше различают лица европейцев (Walker et al., 2003). Испытуемые-европейцы лучше выполняют задачу на распознавание возраста человека по его лицу относительно европейцев, нежели относительно африканцев. Однако испытуемые-африканцы одинаково эффективно распознавали возраст лиц, как европейцев, так и африканцев. Авторы связывают этот результат с тем, что привлеченные для исследования испытуемые-африканцы имели опыт межрасового общения (Dehon, Bredart, 2001).
«Эффект другой расы» был обнаружен и при решении задач на распознавание пола по выражению лица человека (O’Toole et al., 1996). Используя кратковременные экспозиции лиц, авторы показали, что испытуемые-европейцы более точно распознают мужские и женские лица представителей европейской расы, нежели это делали испытуемые-азиаты. И наоборот, испытуемые-азиаты более точно распознают мужские и женские лица японцев, нежели чем это делают испытуемые-европейцы.
Следует отметить, что «эффект другой расы» фиксирует, прежде всего, такую детерминанту, как раса воспринимаемого человека, в какой мере этот эффект связан с его этнической принадлежностью не совсем понятно. Безусловно, морфотип лица человека отражает его расовую принадлежность, но в какой мере он представляет и его этнически специфические черты? Каким образом этническая принадлежность коммуникантов связана с особенностями межличностной оценки?
В этой связи цель настоящего исследования состояла в выявлении особенностей оценки индивидуально-психологических особенностей представителей разных этнических групп при восприятии выражения их лица.
Стимульный материал
Для реализации цели исследования был подготовлен следующий стимульный материал. Подготовлены 12 фотоизображений лиц анфас натурщиков мужского и женского пола, представителей чеченского, тувинского и русского этносов (рисунок 1). Помимо фотоизображений была произведена психодиагностика индивидуально-психологических особенностей натурщиков с помощью следующих методик: методика EPI Г. Айзенка, личностный опросник «Большая пятерка» и «Личностный дифференциал». Для валидизации самооценок натурщиков собирались данные от их знакомых и родственников, выступавших в роли экспертов, которые оценивали натурщиков по шкалам методики «Личностный дифференциал».
Процедура и методика исследования
Каждому участнику исследования на экране монитора компьютера последовательно демонстрировалась одна из двенадцати цветных фотографий лиц натурщиков (шесть женщин и шесть мужчин), изображенных анфас (рисунок 1). Время рассматривания стимульных изображений не ограничивалось. Размер предъявляемых фотоизображений составлял 10x15 см.
Рис. 1. Стимульный материал исследования
Задача испытуемых состояла в оценке индивидуально-психологических особенностей натурщиков с помощью шкал методики «Личностный дифференциал». Также до прохождения основного исследования испытуемые оценивали выраженность собственных индивидуально-психологических особенностей с помощью шкал той же методики.
Методика «Личностный дифференциал» включает набор биполярных характеристик с 7 градациями между полюсами. Крайние значения (3) характеризуют предельную выраженность личностной черты; к центральному значению (0), по инструкции, испытуемые обращались тогда, когда обе альтернативные черты, представленные полюсами шкалы, присутствовали в равной степени или когда испытуемые затруднялись произвести соответствующую оценку. Методика исследования ранее была апробирована нами в схожих исследованиях (см., напр.: Демидов, 2009).
Эмпирические исследования были проведены в трех регионах Российской Федерации: в Чеченской Республике (г. Грозный), Республике Туве (г. Кызыл) и г. Москве.
Участники исследования
В исследовании приняло участие 117 чел.: 40 испытуемых, проживающих в г. Грозном и относящихся к чеченскому этносу (средний возраст – 23,4 г.), 29 испытуемых-тувинцев (средний возраст – 25,3) и 48 испытуемых, проживающих в г. Москве и относящихся к русскому этносу (средний возраст – 20,3).
Анализ данных
Статистический анализ данных производился с помощью пакета SPSS v. 21.0. Поскольку распределение оценок значимо отличалось от нормального распределения (критерий Колмогорова-Смирнова), использовались непараметрические критерии Н Краскела-Уоллиса, Т Вилкоксона и х2 Фридмана, а также многомерный дисперсионный анализ (MANOVA). Статистически значимые эффекты регистрировались на уровне p<0,05.
Зависимой переменной выступили значения оценок индивидуально-психологических особенностей натурщиков по шкалам методики «Личностный дифференциал». Независимыми переменными являлись: этническая принадлежность испытуемых (три градации) и этнический тип лица натурщика (три градации).
Результаты исследования
Особенности оценки индивидуально-психологических черт натурщиков разной этнической принадлежности
Проведенный статистический анализ показал существование значимых различий в оценках индивидуально-психологических характеристик натурщиков в зависимости от этнического типа их лиц для каждой этнической группы испытуемых.
Для группы русских испытуемых наблюдаются значимые различия для 14 из 21 шкалы методики «Личностного дифференциала», для чеченской выборки – для 8 шкал, для тувинцев – также для 8 шкал из 21.
Оценивая представителей разных этносов по выражению лица, русские испытуемые воспринимают наиболее непривлекательными представителей тувинского этноса, затем на данной шкале располагаются представители русского этноса, и на последнем месте – представители чеченского этноса. Русские испытуемые воспринимают представителей собственного этноса, т. е. русских натурщиков, как более слабых, уступчивых, зависимых и неуверенных, по сравнению с представителями чеченского и тувинского этноса. По сравнению с тувинцами, русские-натурщики оцениваются более нерешительными, а также наименее самостоятельными и невозмутимыми. А натурщики-чеченцы оцениваются более разговорчивыми, открытыми, наиболее энергичными, честными, а также наименее напряженными, по сравнению как с русскими, так и с тувинскими натурщиками.
Испытуемые-чеченцы воспринимают представителей своего этноса как более обаятельных и справедливых; натурщики-тувинцы оцениваются как более непривлекательные и несправедливые; русские натурщики занимают серединное положение. Русские натурщики оцениваются как более слабые по сравнению с натурщиками чеченцами и тувинцами. Тувинцы воспринимаются как более упрямые, а чеченцы и русские как более уступчивые, а также более невозмутимые, по сравнению с чеченским этносом. Представители своего, чеченского этноса воспринимаются наиболее открытыми, в то время как русские и тувинские натурщики на данной шкале занимают нейтральное положение, а также наиболее общительными, по сравнению с другими этносами. Чеченцы и тувинцы представляются напряженными, а русские занимают нейтральное положение на данной шкале.
Для участников исследования из Тувы все демонстрируемые натурщики расположились на полюсе «обаятельный», и статистически значимые различия обнаружены только для оценки изображений чеченского и тувинского этносов (наблюдается тенденция оценивать чеченские лица более привлекательными, по сравнению с представителями своего этноса). По шкалам «Слабый – Сильный» и «Суетливый – Спокойный» русские натурщики получили средние – нейтральные оценки, а чеченцы и тувинцы оцениваются как более сильные и спокойные. Интересно отметить, что данная картина в целом наблюдается по все трем группам испытуемых: представители и своей, и других этнических групп в целом воспринимают русских как более слабых, а чеченцев и тувинцев – как более сильных. Чеченские и тувинские натурщики воспринимаются разговорчивыми, открытыми и независимыми, по сравнению с русскими натурщиками, расположившимися на противоположных полюсах указанных шкал. Представители чеченского этноса воспринимаются более упрямыми, русские натурщики – наиболее уступчивыми, а тувинцы занимают срединное – нейтральное положение по этому качеству. Чеченские натурщики, по сравнению с русскими и тувинцами, воспринимаются наиболее самостоятельными.
