Нет, надо было срочно дать этой зазнавшейся девчонке отпор! Почему она считает себя выше других?
- Я не передумал, - неуверенно пробормотал Волк.
- Отлично, - зло фыркнула девушка, - Значит, Энки Син - чудовище, да?
- Ага, - автоматически повторил Волк, - И проклятый ирод, который явился в Полянию, чтобы строить козни и творить зло.
Последнее - не Волк придумал. Это была практически прямая цитата его матери.
Но… Боги, он, что, это сказал вслух? Перун, за что? Он же просто желал извиниться!
Почему Волк всегда так легко поддавался на манипуляции? Почему нельзя было хоть раз взять себя в руки и сказать свое личное мнение, а не идти на поводу у других?
- Так, Рябина, уйди, - вдруг холодно проговорил Энки Син.
Девушка, по-видимому, Рябина, не шелохнулась.
- Уйди, я сказал, - рыкнул на нее воевода, - Я разберусь сам. Защищай Мороза, Агнешу или Азизи. Меня - бесполезно. Я сам кого хочешь обижу. Иди, давай.
Девушка, скрепя сердце, послушалась. Кинув презрительный взгляд на Волка, она с гордым видом удалилась.
Энки Син потянулся всем телом, словно уверенный в себе кот, и лениво подошел к Волку.
О Перун, каким же он был высоким! Волк ему до ключиц едва доставал!
- Знаешь, Князь, - будто бы устало выдохнул Энки Син, - Собаки лают, караван идет. Но иногда собаки брешут слишком громко. Слушать невозможно. Это отвлекает. А еще бывает, что псы нарушают законы. Например, своим гавканьем оскорбляют личность. За это государством налагается ответственность. Но кто накажет собак, если они породисты? Если они имеют привилегии? Сложно все это, понимаешь? Но по мне, за каждым поступком в этом мире что-то следует. Когда деяние вредно и опасно, то за него полагается наказывать. Преступление и наказание - это две чаши одних весов. Смекаешь?
- Ты накажешь меня? - пролепетал Волк, сглотнув.
Думать было сложно. Энки Син находился буквально в нескольких сантиметрах от него.
От воеводы не очень приятно пахло. То ли хлоркой, то ли больницей, то ли чистым спиртом… Но Волка почему-то от этого аромата буквально колотило. Кончики его пальцев дрожали.
- Умный мальчик, - безэмоционально хмыкнул Энки Син, - Накажу.
Воевода развел руки в стороны, и в его ладонях блеснула длинная и толстая цепь. Энки Син плавно повертел запястьем, и звенья металла закрутились, словно лассо.
Воевода сильно дернул цепь, показывая, насколько она прочная.
У Волка в груди все сжалось.
- Ты посадишь меня на цепь, как собаку? - хрипло пробормотал он, - И будешь водить меня за собой?
Страха отчего-то не было. Но тело продолжало дрожать.
Энки Син с непонятным выражением на лице посмотрел на него сверху вниз и буркнул:
- Странные людишки. Ты будто этому и рад.
Волк не смог возразить. Энки Син подошел ближе и схватил его за бедра, притягивая вплотную к себе. Мысли мгновенно вылетели из головы Волка. Из горла могло сейчас вырваться либо бульканье, либо блеяние. Ничего больше. Он окончательно превратился в глупенького барашка. Волк обмяк в объятиях Энки Сина.
Воевода вновь кинул на него не поддающийся расшифровке взгляд и опустился перед ним на колени.
Что?! Волк покраснел. Энки Син был у его ног?! Зачем?!
Но воевода достаточно быстро поднялся и хищно улыбнулся, проговорив:
- Повисишь немного вниз головой, подумаешь над своим поведением. Я никого никогда не прощаю, запомни. Плевать, куда мне воткнут нож. Я всегда в ответ пробиваю сердце. Второй Князь… В душе не ведаю, как его зовут… Тот, который меня сегодня вывезти из страны хотел… Он тоже полыни отведает. Но позднее. Всему свое время.
После этих слов Энки Син подкинул что-то вверх, и Волка сильно дернуло, словно крюком зацепило. Мир перевернулся - в следующий миг он почувствовал, что висит в воздухе. Ноги его находились над головой, а под ней - был пол. Как выяснил Волк позднее, Энки Син один конец цепи обвязал вокруг его лодыжек, а второй - прикрепил к высокому потолку. Таким образом, он повис вниз головой примерно в метре от пола. Но руки до бархатного, на вид мягкого ковра не доставали.
- Что же, - тяжело вздохнул Энки Син, - У тебя есть время обдумать свое поведение. Ты рухнешь вниз тогда, когда твоему здоровью будет угрожать серьезная опасность. Ну, знаешь ли, это не очень полезное занятие. Замедляется работа сердца, кислород плохо поступает в легкие, кровь к голове приливает. Большой риск разрыва сосудов и возникновения инсульта. Но не бойся, как только ситуация станет критической, цепь лопнет. Хотя если здоровье у тебя крепкое, то висеть тебе и висеть.
Сказав это, Энки Син просто ушел. Волк, покачиваясь и слабо дергаясь, с обидой провожал глазами обтянутую черным спину.
Было очень неприятно. И не потому, что кровь приливала к голове (ощущалось давление и напряжение в районе затылка), а потому, что Волк ничего плохого никому сделать не хотел, но как обычно затупил и получил по щам. Но сделанного не вернешь. Теперь Волк висел вниз головой, словно ощипанная курица.
Стало стыдно и больно. Что он за Князь такой?! Которого любой Колдун может как дичь подвесить! Не любой, конечно, а лучший, но не в этом суть…
Волк должен решить эту проблему! Или не Князь он! Не дай Перун, его в таком положении кто-то найдет! Позора не оберешься!
Да и перед Энки Сином окончательно пасть не хотелось. Такой слабый, что от цепи освободиться не может! Фу, стыдоба какая! Нет, Волк покажет этому Колдуну, чего он стоит! Волк выберется из петли своими руками!
Так, нужно было подумать… Разобраться, как поступить дальше.
Сначала Волк решил проверить на прочность цепь.
Волк дергался, бился, тянул ее руками, но она была непреклонна - разрываться и не думала. Лишь качалась туда-сюда… Волка от этой дикой тряски затошнило. Если его вырвет, то он просто захлебнется, и прощай жизнь!
Стоп. Энки Син сказал, что как только его здоровью будет угрожать опасность, то он рухнет. Значит, ему надо было самому себе причинить вред! Точно! Он гений! Волк сможет вырваться из западни, если стукнет себя хорошенько!
Легкий вред не подходил. Вряд ли биение самого себя по щекам будет расценено как опасность для здоровья. Нужно придумать что-то серьезнее.
Волк скосил глаза. Неподалеку находилось окно.
Если сильно раскачаться, то ему удастся побиться головой о стекло? Это будет достаточным условием для того, чтобы лопнула цепь?
Волк попробовал - головой до стекла он дотянулся, но крепко приложиться башкой к нему не получилось. Амплитуды не хватало. Правда, Волк сумел зацепиться за створку окна и распахнуть его. Сразу подул теплый весенний ветерок.
Волк задумался. А что если упереться плечом в подоконник, высунуть голову на улицу и прищемить ее створкой? От души так шмякнуть, чтобы шею немного придавить… Тогда цепь разорвется?
Должна же, верно?
Волк мощно качнулся - так, чтобы его голова выехала наружу, за раму, и со всей силы потянул створку окна на себя.
Раздался мучительный треск. Ключицу и шею обожгло невыносимой болью, и наступила блаженная тишина.
Энки Син, спокойно разделывающий тушку крысы в своей лаборатории и изредка прислушивающийся к биению чужого пульса в своей голове, отбросил труп несчастного животного в сторону и, крикнув “ебанные людишки!”, исчез в облаке черного тумана.
