Мы тут же спустились из машины и начали быстро закапывать концы палатки в песок, чтобы они не хлопали на ветру и не пугали собаку. Шум и вой разбудил людей из соседних палаток и машин, которые стали помогать нам в борьбе с ветром. Но это был мартышкин труд! Пока закрепляли один конец палатки, другой конец улетал. Этим бесполезным трудом мы занимались до рассвета.

Утром, казалось, что мы победили ветер, прочно закрепили палатку в песке и собака перестала выть. Мы победители! Но оказывается, ветер сам по себе к утру стих. Увлекшись палаткой, мы даже не заметили, что все наши личные вещи: зонты, надувные матрасы, плавательные круги – улетели в море. Ветер сдул с побережья в воду всё, что смог унести.

Целый день мы, и туристы из соседних палаток, собирали свои вещи по всему побережью и отлавливали в воде.

Только собрав все свои вещи, мы догадались, что нужно было ночью поступить проще – взять собаку в кузов, где бы она не выла от страха перед ветром. Заодно собрать всё свои вещи, чтобы их не унесло в море. Но спросонья, в кромешной темноте, под завывания ветра и шум моря мы даже не догадались о таком простом решении. С другой стороны, мы получили незабываемые впечатления от этого ночного происшествия.

Моя мама была хорошей хозяйкой – в доме всегда был порядок, чистота; все накормлены – был испечен домашний хлеб, заквашено свежайшее "кислое молоко" ("юрт"). По выходным мама баловала нас локумками, милинками, в праздничные дни в печи готовились огромные тазы капустняка с уткой и индюшкой, картошка-жаркое, булгур.

Наряду с домашней работой и тремя детьми, мама трудилась в колхозе. В юности она работала на ответственном посту – во время голодовки 1946-1947 гг ей доверили распределять хлеб. Порции хлеба были такими крошечными, что не спасали от голода, но многим людям спасли жизнь. Мама в разное время работала в детском саду, в виноградной бригаде, кассиром, бухгалтером в колхозе, ухаживала за птицей. Уже через три месяца после рождения первого ребенка, она пошла работать в детский сад, взяв с собой на работу сына.

По рассказам мамы, я была таким спокойным ребенком, что через месяц после моего рождения она смогла выйти на работу в птичник, оставив меня одну дома и только прибегая на обед, чтобы накормить. Когда я училась в 6 классе, маму оправили работать на колхозную птицеферму, ухаживать за индюками.

На ферме выращивали очень много индюков – их диетическое мясо всегда ценилось. Мама очень любила индюков, выращивала их и дома, поэтому согласилась там работать. А работа там была не из легких. Очень много птиц разного возраста, все они в разных вольерах. Надо было цыплят привить от болезней, кормить, поить, лечить заболевших, убирать в вольерах, собирать яйца, отлавливать взрослых птиц, резать их, ощипывать и сдавать мясо на колхозный склад. Складом в то время в селе служила церковь, которую впоследствии в 1982 году взорвали.

С мамой там работали еще три женщины – Узун Анна, Лехова Земфира и Попазова Екатерина. Конечно же у всех были дети, которые с удовольствием помогали мамам справиться с тяжелой, хлопотной работой. На ферме было много взрослых индюков, около 500 штук, их надо было обязательно выгуливать по лугам, полям, оврагам, так как без употребления в пищу животного белка – стрекоз, червячков, кузнечиков и саранчи, они плохо набирают вес.

Как-то в конце мая, когда уже закончились школьные занятия, мы с братом Колей сели на велосипед и поехали к маме, чтобы помочь выгулять индюков. Не столько мы хотели помочь маме, сколько нам хотелось поесть вкусной, сочной, только созревшей черешни в колхозном саду, рядом с фермой.

Было далеко – птицеферма находилась в 3 км от села и в 5 км от нашего дома, жарко – в конце мая уже под 35 градусов жары, но желание поесть черешни было сильнее… Приехали мы на ферму, возле которой располагался колхозный черешневый сад. Но в сезон черешни сад охранял сторож!

Мы подходили к саду то с одной, то с другой стороны, играя в "кошки-мышки", но сторож всегда был начеку и отгонял нас. Тогда мы объединились с детьми, которые тоже пришли помогать своим мамам на ферму и дружным коллективом из шести человек – я, брат Коля, Леховы Петя и Валя, Узун Даша и Надя, решили добиться своего.

Видно дала о себе знать кровь наших воинственных предков, но мы придумали, как обхитрить сторожа. Для этого подготовили целую военную операцию – рассредоточились и напали сразу с трех сторон! Только сторож слышал звонкие голоса с юга, бежал к ним, как другой наш отряд нападал с севера. Сторож бежал в обратную сторону и ситуация повторялась – кто-то его отвлекал, пока остальные наедались черешней.

Набегавшись по саду, утомились и сторож и вероломные захватчики. В конце концов сторож сдался. Мы договорились, что наедаемся черешней, не ломаем ветки и не набираем в пазухи футболок много ягод с собой, а главное – уходим, как только наедимся. Условия нам так понравились, что еще целый месяц, до окончания сезона черешни, мы частенько наведывались в гостеприимный сад.

Вдоволь наевшись черешни, мы шли пасти индюков по полям, лугам и оврагам. Мы отпустили индюков на вольные поля, а сами не следили за ними, а развлекались – бегали, болтали, играли.

Солнце подошло к закату, мы набрали воды из колодца, заполнили специальные корыта с питьевой водой для индюков и стали собирать их в стаю. Это оказалось не так-то просто. Индюки разбрелись по огромной территории, прячась в овраги, скрываясь за кустами и акацией. Когда мы их собрали в стаю, вдруг увидели в соседнем овраге группу из 15 индюков. Мы были уверены, что своих птиц мы уже собрали, значит это дикие! А если дикие, можно их присоединить к своим индюкам и отвести на ферму. Мама будет очень довольна!

Нас охватил азарт! Мы тщательно обыскали овраги, каждый куст и дерево и нашли еще несколько групп по 10-15 индюков. Привели птиц на ферму и с огромной радостью сообщили маме, что мы нашли целые стаи диких индюшек! И теперь они тоже будут жить на ферме!

Мама внимательно подсчитала всех птиц и похвалила нас, оказалось число индюшек в точности совпадает с первоначальным количеством. Все стаи диких индюков, которые мы нашли, родом были с птицефермы и разбрелись в начале прогулки, чтобы найтись к вечеру. А мы-то думали, что в нашем полку прибыло!

Переселенцы в ХIХ веке основавшие село Каракурт, пришли на эти земли со всем своим имуществом, груженным на арбы, запряженные волами.

Прошло столетие, но и в 60-е гг ХХ века в нашем селе самым ходовым транспортом был гужевой – лошади и волы. Лошадей использовали для поездок по селу и в соседний город, а волы выполняли все тяжелые сельскохозяйственные работы.

Сельские улицы были не заасфальтированы, поэтому когда наступала весна, глубокая грязь была на всех улицах, даже резиновые сапоги не помогали. Ни в школу пойти, ни на работу, даже улицу перейти было большой проблемой. Во время весенней распутицы единственным видом транспорта становились волы – могучие, покладистые животные.

Я на всю жизнь запомнила такой случай. Наша соседка – Василиса Узун – Пашалы работала в строительной бригаде. Ранней весной, ей с напарницей, нужно было перевезти строительные материалы с первой на вторую улицу. Перед ними стояла нелегкая задача, повозку, запряженную двумя волами переместить через речку Карасулак. Речка разлилась, там была грязь, намол, трясина. Никакого моста через речку не было – были только проложены длинные деревянные мостки.

Телега была переполнена, поэтому они застряли в грязи на середине пути. Волы – животные сильные, выносливые, трудолюбивые, послушные. Но телега была слишком тяжела даже для них и волы застряли по грудь в грязи. Как женщины не пытались, волы не смогли сдвинуть арбу с места.