Кто уж напился молока

И чья награда далека,

Она глядела так лукаво –

Смеялась над парнишкой, право!

Мол, что тебе, юнец младой,

Дразнить тебя чудной игрой?

Заметил Петер белку. Вдруг

Она махнула головою,

И тут беднягу взял испуг:

Ведь видел он уж пред собою

Не просто белку – старика,

С его главой и телом зверя.

Своим глазам уже не веря,

Проворным бегом рысака

Он мчался прочь без остановки,

Подальше от лихой плутовки,

Бежал так долго, сколько мог.

И вдруг увидел он: дымок

Парил над хижиной высокой,

Раздался звонкий лай собак…

Подумал Петер: «Я дурак!

От дома забежал далёко!»

Зашёл к хозяевам бедняга.

Они накрыли вкусный стол:

Зажаренный глухарь5, рассол,

Вина отборнейшего фляга, –

Наелся Петр как никогда.

Петер

Спасибо! Вкусная еда!

Давно я так не веселился!

Хе-хе, удачно заблудился!

Хозяин

Живём мы с каждым днём дружней

И любим потчевать гостей.

Любезны в дружбе плотогоны –

Бесстрашны пред лицом препоны…

Вот это буря за окном!

Какой грохочет страшный гром.

Столетние большие ели

Под ветром до земли присели,

Ужасный треск, огня удары –

Не ожили б сейчас пожары.

В лесу в такую злую ночь

Одно спасенье – мчаться прочь.

Ведь нынче Великан-Михель

Для корабля срубает ель,

Погибнет тот, кого он встретит, –

Прибьёт и даже не заметит.

Петер

Кто ж этот страшный великан?

Быть может, выдумка? Обман?

Хозяин

Нет, нет. Он есть. Хозяин леса.

Он пострашней любого беса…

Ну, так и быть. Скажу тебе

Об этой горестной судьбе,

О том, что знали наши деды.

Поймёшь, откуда вышли беды.

Старик на лавке растянулся,

Из трубки медной затянулся

И начал свой простой рассказ.

Хозяин

Да, не было честнее нас

Лет сто назад, по крайней мере.

Мы, шварцвальдцы, по всей земле

Прославились служеньем вере.

Теперь-то мы живём во зле,

И денег столько завелось,

Что люди совесть потеряли, –

Живут, как вражьи станы, врозь,

Как будто счастье и не знали.

Про молодежь не говорю!

У той одни дела – ночами

Плясать, шуметь, сорить деньгами!

Я всем твердил и повторю,

Хоть он бы погрозил в окошке,

Виною – Великан-Михель,

Внушил он людям эту хмель –

И выросли у чертей рожки.

Да, от него беда пошла…

Лет сто назад в местах окрестных

Лесоторговец, сам из честных,

Успешно вёл свои дела.

В далёких рейнских городах

Работой славился счастливой,

Купался в сказочных деньгах –

На редкость был трудолюбивый.

Приходит как-то за работой

К торговцу парень-великан,

Торговец взял его с охотой –

Такой всегда набьёт карман!

Лесоторговец предложил

Большое жалованье смело.

Михель прилежно делал дело,

Работал, не жалея сил:

Когда в лесу дрова рубили,

Михель работал за троих,

Когда бревно шесть рук тащили,

Бревно он брал за шестерых.

И послужив вот так с полгода,

Пришёл к хозяину, сказал:

«Довольно я в лесу пахал!

Теперь мне видеть свет охота!

Ты отпусти меня разок

Спуститься по реке с плотами!»

Хозяин знал, что больший прок

Он принесёт в лесу, с дровами,

Но был он добрый и решил,

Пускай плывёт, коль есть охота,

Вернётся полный новых сил,

И лучше лишь пойдёт работа!

Михель себе построил плот

Из брёвен больше средних втрое!

Работники, разинув рот,

Смотрели чудо дорогое.

А плот такой был ширины,

Едва вместился меж брегами!

«Вот эти брёвна мне годны!

На ваших – затону я с вами!»

Михель был горд своим строеньем,

Хозяин руки потирал

И про себя уж с вдохновеньем

Доходы дивные считал.

«Михель в работе – дивный бог,

Достоин лучших он сапог!» –

На радостях хозяин честный

Готовил дар ему чудесный.

Михель не усмотрел в них чуда,

Принёс из леса сапоги –

И великану велики,

А весом по четыре пуда6!

И вот уж было всё готово,

Отправился огромный плот:

«Даю тебе, хозяин, слово,

В три раза возрастёт доход!»

До той поры работник оный

Всех лесорубов удивлял,

Теперь дивились плотогоны,

Как он по речке плот гонял!

«Посмотрим, как же по теченью

Михеля диво поплывёт!»

Какое ж было удивленье,

Когда, как лодка, нёсся плот!

Известно всем, на повороте

Трудней всего не сесть на мель;

И тут догадливый Михель

Прославился в своей работе:

Чуть что, Михель соскочит в воду,

Одним толчком направит плот,

И, огибая камни, тот

В любую поплывёт погоду!

Ничто его не устрашало –

Ни ветра шум, ни бури вой,

Его величье поражало,

И все твердили – наш герой!

Всему он лучше всех научен!

Когда же не было излучин7,

Он на переднее звено

Перебегал, упёршись в дно,

Багром отталкивал махину,

И плот с такою быстротой

Летел, что холмы над рекой

Сливались в смутную равнину!

И оглянуться не успели –

Примчались в Кёльн. Сказал Михель:

«Ну вы, сметливы, в самом деле –

Последнюю сдавать здесь ель!

Вы мните, надо столько леса

Всем здешним жителям! Ха-ха!

Торговцы здесь хитрее беса,

А вас надуть им – чепуха!

Ваш лес берут за полцены

И мчатся, жадностью полны,

К голландцам – там они с лихвою

За дерево дарят деньгою!

Сдадим мы здешним мелкий лес,

Голландцам – брёвна остальные:

У них особый интерес,

И деньги нам дадут большие.

Хозяину дадим сполна

Что следует по ценам Кёльна,

А сверх того (мы братцы вольны!) –

Пусть наша сбережёт казна!»

Не долго сплавщики судили,

Перечить было им невмочь,

И дело хитрое свершили

По слову умному точь-в-точь.

Товар хозяйский дорогой

Ребята в Роттердам погнали

И за него большой деньгой –

В четыре раза больше взяли!

Михель все деньги поделил,

Хозяину оставил долю,

Парням бездумным подарил

Возможность побуянить вволю!

У тех кружилась голова!

Пошло безумное веселье:

Картишки, пьянство и безделье!

Сказать – не отыщу слова,

Какая жизнь у них пошла!

Вот сколько злато вносит зла!

Пока все деньги не пропили,

Домой они не возвратились!

Голландцев пьянки с той поры

Парням казались сущим раем,

Михель-Голландец, царь игры,

Король! был ими обожаем!

Не раз уж плотогоны наши

В Голландии блюли разврат,

И мал-помалу полны чаши,

Картишки, гульки, ложь и мат…

Да, словом, всю, что можно, гадость

Беспечно, быстро наша младость

В свои края перевезла –

И вот откуда столько зла!

Хозяева беды не знали,

И долго парни так гуляли…

Но вот узнал об этом свет –

Зачинщика искали… нет!

Как в воду канул наш Михель!