– Вы же слышали девушку, мой друг, – во мраке того кабинета прозвучал голос из моей головы. Он был как ниточка света в этой кромешной темноте. Словно спасательный круг, брошенный утопающему, который уже потерял надежду и готовился принять смерть. Я устремила взор на Лебедева и снова почувствовала это странное тепло в груди. – Если Мери Артуровна не хочет, не нужно ее заставлять…

– Все девушки любят, когда их уговаривают, – парировал Алессандро.

Между ними началась самая настоящая словесная перепалка. Двое решительно настроенных мужчин, стоящих по обе стороны от меня, решали, как мне стоит поступить. Мне еще никогда не приходилось быть свидетелем большего безумия. Захотелось повысить голос, крикнуть им обоим, что я не вещь, и никто не может решать за меня, но Максим Александрович вмешался в этот спор.

– Конечно же, мы все отправимся на праздничный ужин, – сказа он, поставив жирную точку в их разговоре. Услышав подобное заявление, я чуть не засмеялась в голос. Честное слово, они решили довести меня до истерики общими усилиями. Как еще объяснить весь этот бред? – Мери Артуровна, – обратился ко мне, окинув предварительно внимательным взглядом с головы до пят, – вы же понимаете, что это входит в ваши прямые обязанности. Во время ужина могут возникнуть деловые вопросы, которые придется решать на месте. Нам понадобится хороший переводчик.

Очередная пощечина и насмешка судьбы. Вот что значит выбрать профессию не по душе. Если бы я только могла отмотать время назад и заставить все измениться. Я бы никогда не пошла в то ужасное место, не стала бы слушать никаких уговоров, поступила бы в университет по специальности своей мечты и навсегда уехала бы жить в другую страну. Туда, где меня никто не знает и не может диктовать, что делать…

К счастью, встреча подошла к концу и мы отправились провожать ди Аллегро. Ужин должен был состояться этим же вечеров в фешенебельном ресторане Moscow City. А значит, у меня еще было несколько часов в запасе, чтобы предпринять решительные меры. Только бы не поддаться панике и суметь принять здравое решение. Единственное, что в этот момент я знала наверняка – дорогие домой не существует. Я ни за что не вернусь в семью, которая отказалась от меня. Ни родители, ни брат меня больше не увидят. Иначе, я окончательно перестану уважать себя.

– Надеюсь, вам уже лучше? – голос мужчины ворвался в мои мысли и заставил вернуться в реальности. Алессандро стоял рядом со мной в лифте, Лебедев и Поляков были перед нами. – Вы напугали меня этим обмороком. Признаться честно, я впервые растерялся и не знал, как поступить. К счастью, ваш босс оказался рядом и смог вовремя сориентироваться…

Я слушала его, а в голове возник образ Лебедева, держащего меня на руках. Так, значит, ему я обязана своим «спасением»? По спине прошел неприятный холодок, ладони вспотели.

– Сеньорита, – он коснулся моего плеча, я вздрогнула от неожиданности. – Прошу, не подумайте ничего плохого. Вы очень красивая и милая девушка. Мне хотелось бы познакомиться с вами ближе…

– Я не, – начала было, чтобы закончить этот бессмысленный разговор, но он не позволил.

– Мери, я не из тех людей, кто привык врать или разбрасываться пустыми словами, – начал мужчина, встав напротив меня. – Одна встреча и, если вы потом скажете: «нет», я исчезну и больше никогда вас не потревожу. Обещаю.

Вот все было легко в этой жизни! Я бы согласилась на многое, лишь бы Лебедев навсегда пропал из моей жизни.

– Я не знаю, что сказать, – отозвалась неуверенно.

– Ничего и не нужно, – Алессандро улыбнулся, и мы вышли из лифта. – Я буду, с нетерпением, ждать встречи с вами, la mia bellezza.

Когда итальянец сел в автомобиль (это был роскошный внедорожник Mercedes Benz G-Class), я бросилась прочь. Меньше всего меня волновала реакция тех, что смотрели мне вслед. А взгляд Лебедева я чувствовала слишком остро. Он прожигал мне спину, заставляя позвоночник плавиться. Мне только хотелось скрыться из его вида, раствориться и исчезнуть среди толпы сотрудников, чтобы он больше никогда меня не видел.

Оказавшись в своем кабинете, захлопнула двери и прижалась к ней спиной. Легкие и дыхательные пути горели так, словно я пробежала марафон в несколько километров. Сердце колотилось, как бешеное, холодный пот стекал по спине. Мне казалось, что меня преследуют. Будто чудище шло за мной по пятам, готовое напасть в любой момент. Я же тщетно пыталась его провести и избежать наказания за свое неуместную смелость.

– Такая сладкая, – в ушах эхом отзывался тот самый голос. Он был слишком реален, чтобы казаться воспоминанием. Я готова поклясться, что слышу за спиной его дыхание.

Отбежав вглубь помещения, оперлась о стол и закрыла глаза. Слезы уже собрались и готовы были пролиться на волю. В отличие от меня, они по-настоящему жаждали свободы и не останавливались ни перед чем. Первая слеза упала на мой ежедневник, который я положила перед собой минутой ранее. Бесконечный поток влаги застроился по моим щекам, словно водопад. Соленые реки все текли и текли, но мне так и не стало лучше. Никакого освобождения не было. Я оставалась все той же беспомощной, беззащитной Мери, оказавшейся в ловушке. Сзади послышался шум открывающейся двери. В этот момент в моей больной голове что-то щелкнуло. Я окончательно выпала из жизни и снова стала пленницей того кабинета…

Все повторялось. Тот же стол, заваленный бумагами, те же шаги за спиной и монотонное тиканье наручный часов. Боже, я действительно, их слышала! Зажав рот ладонью, дабы не закричать, медленно повернулась. Мне было слишком хорошо известно, что он не сжалится и не отпустит. Насилие повторялось всегда. Снова и снова. Каждую ночь, когда я оказывалась здесь.

Он замер в метре от меня. Стоял и смотрел так, словно никогда раньше не видел. Его взгляд не выражал ничего, кроме смятия. Но я-то знала, что это всего лишь маска. Он спрятал свое истинное лицо за ложным образом, который должен ввести меня в заблуждение, заставить поверить ему.

– Мери? – слышать из его уст свое имя было так непривычно, словно его произносило существо, не умеющее разговаривать. В какой-то момент мысли немного прояснились. В голове возник вопрос: «Откуда ему известно мое имя? Я же его не называла…». Но смятение прошло в следующий миг, когда он приблизился ко мне вплотную. Мое лицо оказалось на уровне его груди. Перед глазами маячил узкий шелковый галстук. Я почувствовала аромат мужского парфюма (не тот, что раньше). На этот раз он не был таким острым и приторным. От него не пахло алкоголем и дымом сигарет, от которого я сразу же начинаю задыхаться.

Все эти признаки твердили о том, что это не сон и не воспоминание. Передо мной стоит реальный Лебедев, но я была еще не готова воспринимать все это. Мой мозг блокировал любую информацию. Я чувствовала, что-то не так. Раньше все происходило по стандартному сценарию, без каких-либо изменений. Он говорил о том, как мне будет хорошо с ним, шептал что-то невразумительное, после чего я не чувствовала ничего, кроме острой боли внизу живота и в области сердца. Но сейчас… Сейчас, я не понимала, что происходит и, что будет потом…

– П-пожалуйста, – взмолилась я, чувствуя, как ноги становятся ватными. Силы покидали меня, превращая в безвольную тряпичную куклу. – Н-не надо… Умоляю…

– Что происходит, Мери? – спрашивал он, но я не слышала ничего, кроме голоса в своей голове. Хотела закричать, позвать на помощь, и тоже безрезультатно. Горло словно сдавила чья-то рука, не давая проронить ни звука. – Кто вас напугал? Вы такая бледная…

Он протянул руку и прижал свою ладонь к моей мокрой щеке. Холодные пальцы едва касались меня, они не причиняли боли, не вызывали отвращения. Я смотрела в глубокие серые глаза и ждала, когда же в них появится тот огонь, когда они потеряют все человеческое и станут похожи на куски разбитого стекла.

– Вам, и, правда, нужно к врачу, – произнес Лебедев, так и не убрав руки. – Вы слышите меня? Мери?!

Я попыталась открыть рот и сказать, чтобы меня не трогали, но это было выше моих возможностей. Комната закружилась перед глазами, как на карусели. Все смешалось в одно разноцветное пятно непонятной формы. Я поняла, что скоро потеряю сознание и изо всех сил пыталась предотвратить это.