Между моих ног! Демьян Дмитриевич, вы что творите?!

– Говницо у тебя женишок, – накренился Дёмка. – Пытался меня в ночной клуб утащить, с девочками лёгкого поведения познакомить.

– Что знакомить то? Ты у них нарасхват.– нахмурилась я, пытаясь выкрутиться, но у Демьяна руки оказались стальными.

Не отпустил.

Так и стоял между моих ног и пытался совсем близко ко мне лицом подлезть, но я мотала головой.

– И не говори, – усмехнулся Демьян. – Только одна мне задолжала.

Я вспыхнула, надулась, вызвав смех у Дёмки.

Сейчас очередь совочка!

Гад!

– Отрабатывай свои восемьдесят тысяч, малышка. И я спокойно тебя от Паши кобеля освобожу, – поиграл бровями Демьян.

– И каким же образом? Скажешь папе, что переспал со своей сводной сестрой, герой любовник? – с усмешкой спросила я.

А сама вдруг воспалилась вся от своих же слов. В жар меня кинуло.

Переспал со мной?

А он способен рассказать такое отцу?

– Скажу Паше, что мы не кровные и у нас свободная любовь. Сам отвалит, – Демьян прокатился рукой по моей груди.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А я-то готова отдаться ему?

Совочком его! Совочком! И песок в глаза!

– Ты… ты, – я задохнулась от возмущения. – Я же к тебе с… с делом.

– Какие у малышки дела? – Лукаво прищурился змей, медленно напирая на меня.

– Настоящие! – я стала его отпихивать от себя.

Дёмка обхватил меня крепкими руками и грубо припал к моим губам своим горячим ртом. Губы его сладкие, тёплые касались моих сжатых губ. Язык острый прошёлся по краешкам моего рта.

Его широкая ладонь упала на мой затылок, не дав двинуться. Другая рука на талии, одежду прожигала нефизической, страстной лавиной. Придвигала меня ближе и ближе к… Я так ноги раскинула, что почувствовала какой Дема твёрдый везде.

Меня всю затрясло. От части - это возмущение, а другая часть меня застонала от удовольствия, но почему-то в голос.

Я стонала!!!

Дёмкины губы разъехались в улыбке. Прикрытые глаза потемнели и следили за моей реакцией.

А она была возмутительная!

Я вдруг стала влажная. Вроде, приступ начался, но не такой, как раньше. Теперь меня кидало в мелкую дрожь и стало очень жарко.

Горели щёки, пылали уши.

Податливо я разомкнула губы и впустила Дёмку в себя. Наши языки слились стали ласкаться и нежиться в удовольствие.

Его запах с ума сводил. Я больше не боялась, наоборот – хотела дышать Демьяном.

Такие разносторонние эмоции. Бурное возбуждение, пульсация во всём теле, опьянение. Это разом на меня навалилось, и я сильно испугалась своего состояния. Это был «зелёный свисток» разума в моей голове.

Отчим убьёт!

Дёмка со мной играет!

Это война!

А ты дура повелась на красавца змея!

Пальцами нащупала солидный дырокол на столешнице под папками.

Как зарядила Дёмке по голове!

У того искры из глаз. Ухватившись за ударенную черепушку, зажмурился и отошёл от меня.

– Я! Я! – у меня из глаз слёзы полились. – Я к тебе по делу, а ты…Ты! Я же… Я же…

Заревела от обиды и своих тайных желаний.

Стала собирать свои распечатанные бумаги, которые, в порыве страстного поцелуя, выпали из рук.

Дёмка запрокинул голову вверх и, закрыв глаза, старался продышаться. Он так делал ещё пять лет назад. Брал себя в руки глубоким дыханием.

– Я тебя себе в секретарши возьму, – усмехнулся он. – Будешь мне кофе готовить.

– Ага, размечтался, – запинаясь об папки на полу, я пробиралась к выходу. – Я экономист!

– Младшая подметающая, – рассмеялся гад. – Переучишься, твоё образование ничто. Я понимаю, если бы на бюджет поступила…

– Заткнись!!! – я покраснела ещё сильнее, но теперь от гнева. – Ты виноват, что я выбилась из учёбы! Знаешь, как жить с болезнью?! Нихрена ты не знаешь!

– Демьян Дмитриевич? – я наткнулась на удивлённую Елену Геннадьевну, которая всё-таки решила принести салат своему долбанному начальнику. – Всё в порядке?

– Да, – тряхнул волосами Дёма. – Я пообедаю через час, принесите кофе.

Я вытерла слёзы и ушла из змеиного гнезда.

Вытирая слёзы, что лились ручьями, я шла быстрым шагом в сторону пожарной лестницы.

Как же хочется взаимной любви без издевательств и предательства.

 И как же хочется грохнуть гада!

Вот зачем я люблю его?! Он же меня мучил ещё в детстве и теперь приехал добивать. Мы так и будем воевать с приколами и непонятным флиртом. Не выросли мы.

И я не понимаю Демьяна.

Створки лифта открылись справа от меня, и мелькнул Дмитрий Евгеньевич. Узнать его было не сложно. Его высокую фигуру можно было спутать только с начальником охраны нашего предприятия, господином Башкировым. Но Дмитрий Евгеньевич Вяземский очень любил синие костюмы, такие носил он один.

Чтобы не попасться отчиму в таком состоянии, я со всех ног побежала к тяжёлой двери. Навалилась на дверное полотно и вывалилась на лестничную клетку с высоким окном.

 Я разрыдалась в голос. Кричала так, что самой страшно становилось. Пустая лестница с четвёртого до первого этажа наполнилась девичьим страданием. Горе моё летело в стены и отражалось эхом, и мне казалось я сижу в колодце и тону в своих слезах.

За что я Дёму целовала?! Почему мне понравилось? Он же не достоин ничего, пусть бы целовал Фифу из бухгалтерии. А меня за что? У нас же не может быть ничего! Это без продолжения!

Подонок!

Он знает это, и соблазняет меня. А ещё не уважает ни меня, ни мой выбор. Сам виноват в том, что я толком в школе не училась, и тут же попрекает меня в этом.

Гад!!! Вот же гад!!!

Горькая обида не давала покоя.

За окном стояло восемь гигантских фур. Я их считала, рассматривала, пытаясь успокоиться.

  Не заметила, как оказалась в крепких объятиях высокого мужчины. Он с силой прижал меня к своей груди и погладил по растрепавшимся волосам.

От Димы пахло хвойным парфюмом и мамой. Наверно дома был или встречался с ней на нейтральной территории. Они любят друг друга. Они семья. Моя любимая семья, в которую опять забрался змей с непонятными чувствами ко мне.

Дима - настоящий мужчина. Достаточно повидала в этой жизни, чтобы сделать такой вывод. И по отношению к женщинам он безупречен. И твёрдость в его характере присутствует, ум и проницательность. Но я его боюсь. Представление Димы о защите своего гнёздышка иногда пугают.

Дима мне заменил папу. Это я поняла, когда он бегал со мной по врачам и беспокоился сильно за моё здоровье.

Дёмке же должно было хоть что-то достаться от отца!

  Отчим не отпустил меня, пока я не перестала кричать. Только всхлипывала, цепляясь за его пиджак. Медленно успокаивалась.

– Что за бумаги? – ласково спросил Дима и аккуратно взял распечатки из моих рук. Они уже помялись и были омыты моими «страдашками» и «разочаровашками».

– Э-э-это, – всхлипывала я. Собралась с волей и продолжила, немного заикаясь. – Ошибки в отчётах. Я думала, что одна ошибка. Но у них каждый квартал это повторяется. Они прячут их. Я смогла отследить. У меня нет доступа к архивам, не могу понять, сколько это длится.

Продолжая прижимать меня к себе, Дмитрий хмуро изучал мои таблицы. И я с надеждой и щенячьей преданностью смотрела на взрослого, рассудительного мужчину.

Как же Дёмьян был похож на отца! Те же глаза пронзительные, даже морщина над переносицей такая же. Только Дима взрослый, умный, сильный, а его уродский сынок ещё и насильно меня целовал.

Или не насильно?

– А что ревёшь? – строго спросил Дмитрий, переворачивая лист за листом. Немного отстранившись от меня, взял сотовый телефон.

– Дёмке хотела показать, а он… он, – я опять заныла.

– Что он? – в голосе суровость. И я присмирела.

Дмитрий набрал номер.

– Саня, я сейчас спущусь, открывай базу бухгалтерии.

Он убрал телефон и, взяв меня за руку, повёл по лестнице вниз. Дима знал, что на лифте я не поеду.