— Что-то случилось? — спросила Венди, взволнованная необычным поведением шатена. Раньше мальчик постоянно смущался рядом с ней, краснел и смешно запинался на каждом слове. Сейчас же он выглядел абсолютно спокойным, ему словно было всё равно, кто находится рядом. Это радовало её, ведь она прекрасно знала, какие чувства к ней испытывал Диппер, и понимала, что не сможет ответить тем же.

— Да нет, ничего, — ответил Диппер, снова улыбнувшись и постаравшись изобразить смущение. Девушку это, кажется, успокоило, хотя парень не был в этом уверен. — Я просто очень устал…

— Венди, крошка, куда ты делась? — прозвучал смутно знакомый голос, и плечи девушки обхватила чужая рука.

Диппер поднял взгляд, и понял, что не в силах отвести его снова от охватившего его страха. Робби? Что он здесь делает? Мальчик задрожал, сжав пальцы на собственных плечах, и тяжело дышал. Разум подкидывал красочные картинки избиений и унижений, реальность перед глазами плыла, и Диппер то и дело чувствовал жжение в тех местах, где на теле красовались шрамы. Сознание кричало об опасности. Нужно бежать, иначе его снова побьют. Уходить, иначе они причинят ему боль.

— О, мелкий? — Хэнк удивлённо опустил взгляд на побледневшего мальчишку. — Ты чего это трясёшься? Если хреново, то вали домой, нечего другим настроение портить.

— Диппер, точно всё в порядке? — обеспокоенно спросила девушка. Память любезно предоставляла воспоминание о том, как шатен кричал и извивался, отбиваясь от рук, и не слышал взволнованные голоса. Венди опустила руку на его плечо в попытке успокоить, но парень испуганно отпрянул, словно ошпарившись.

— Д-да… — с трудом выдавил из себя Диппер, глубоко вдыхая и успокаивая бешеный ритм сердца. Всё в порядке, он просто ошибся, это его разум играет с ним злую шутку. Мальчик сосредоточился на своих мыслях и представил демона. Его мягкие волосы цвета соломы, его горящий огнём янтарный глаз, манящий и мгновенно успокаивающий запах и, конечно же, бархатный, сладкий и тягучий, словно мёд, голос. Глаза мальчика мгновенно засияли теплом и радостью, а губы растянулись в нежной улыбке. — Всё хорошо…

Диппер развернулся и направился в сторону хижины, чтобы утонуть в любимых книгах, открывающих ему новые вселенные. Разумеется, поглощённый своими мыслями он не заметил удивлённых взглядов, которыми его провожали обычно хмурый парень и улыбчивая девушка с огненными волосами.

— Что это с ним? — недоуменно спросил парень.

— Кажется, он влюбился, — растерянно ответила девушка.

***

Дни шли слишком медленно, словно время специально заморозили. Кажется, последний раз он чувствовал себя так на уроках музыки. Мальчик не любил петь, не понимал что особенного в этих группах, о которых говорили девушки, хихикая на уроках и обмениваясь фотографиями исполнителей. Его раздражала учительница, которая хмуро глядела на него, словно обвиняя во всех своих бедах, которая стремилась выставить его посмешищем. Она часто вызывала его, и если Диппер и мог запомнить бесконечные имена, даты и названия произведений, то вот петь он не умел совсем. Парень понял, что вообще не разбирается в музыке, когда его попытались запихнуть в какой-нибудь номер на выступлении. Его высокий голос никуда не вписывался и выглядел нелепо, а когда он пытался что-то напевать, у него ничего не выходило.

Тогда же мальчик начал завидовать популярным парням, играющим на гитаре. Они непринуждённо перебирали пальцами струны и что-то тихо напевали, привлекая внимание девушек. Когда же сам Диппер попробовал сочинить какую-нибудь мелодию, то понял, что в голову ничего не приходит, что он не слышит ничего в своей голове. Он мог выучить что угодно, мог решить задачу, над которой ломали голову ученики старше него на несколько лет. Он научился красиво рисовать, чтобы легче было выражать свои мысли, но кое-чему он проигрывал. Спорт и музыка — эти вещи не желали ему поддаваться, какие усилия он бы ни прилагал.

Теперь же проблема его состоялась в другом — время. Оно отказывалось поддаваться, как бы мальчик не пытался себя занять. Он читал, но глаза то и дело перебегали со строчек на циферблат, он зарисовывал в блокноте разные необычные вещи, но вдохновение убегало от него. Взгляд то и дело падал на дневник, но мальчик тут же с отвращением отворачивался. Он не хотел иметь ничего общего со своим прадядей. Тот, к счастью, пока что ничего не замечал, что не могло не радовать мальчика. Диппер боялся всё потерять, боялся, что его обман раскроют. Впрочем, ему было наплевать на то, как почувствуют себя эти люди, когда он уйдёт. Они попробовали разлучить его с Биллом, а он этого им не простит.

Вчера он снова встретился с Биллом. Было нелегко выбраться из комнаты незамеченным, но это того стоило. Он не помнил, как бежал через лес, проносясь мимо деревьев и колючих веток, иногда задевавших его лицо. Мальчик помнил только подхватившие его руки и объятия, в которых он желал раствориться. Он помнил лишь горячие губы демона и его грубый, жадный поцелуй. Диппер был счастлив в эти минуты, чувствовал себя по-настоящему живым. Жаль, что время в тот момент не остановилось и ему всё же пришлось уйти. Билл, кажется, был немного занят, ему не нужно было мешать.

Стенфорду же хотелось отомстить. Хотелось накричать, обвинить его при всех и заставить сожалеть о своём поступке. Диппер с трудом сдерживал себя, потому что понимал — если он сделает это, то вряд ли сможет вернуться к демону. Его не отпустят так просто, они не дадут ему уйти, когда поймут, что он всё вспомнил. Это не отменяло его ненависти. Билл ненавидел учёного, что заставляло и мальчика чувствовать себя уверенно, чувствовать, что он делает правильный выбор и не сомневаться.

Они все словно смеялись над ним, и если Стенфорд делал это невольно, словно отец, который замечает ошибки сына, но не хочет ругать, то вот остальные даже не скрывали этого. Стен смеялся вместе с Мэйбл, напоминая шатену о том, что он слаб. Они видели в нём мальчишку, не способного за себя постоять. Стен то и дело припоминал ему, как Диппер напевал в ванной песни какой-то девчачьей группы, а Мэйбл просто сравнивала их рост и называла его младшим братиком. Иногда присоединялся Хэнк, обнимая Венди перед ним, словно пытаясь разозлить этим. Прошлый Диппер наверняка рвал и метал бы, сейчас же он воспринимал это с полным равнодушием.

Ещё больше его раздражал блондин, то и дело навещавший лавку. Этот чёртов телепат смотрел на него так, словно всё видел, словно знал все его тайны. Диппер прекрасно понимал, что это не так, ведь тот лишь наблюдал и знал не больше остальных, однако это не сильно помогало. Диппер почти чувствовал ненавидящий взгляд Гидеона, видел, как тот присматривается к нему, словно решая, как наказать. Мальчик ничего не сделал, но это не отменяло натянутости их отношений. Глифул не хотел понимать, что в своих проблемах виноват лишь он.

— Диппер, ты будешь есть? — спросила девушка, глядя на него с недоумением.

— А? — мальчик вздрогнул, оглядываясь вокруг и понимая, что он уже минут десять сидит, мешая давно растворившийся сахар в чае. — Да, конечно.

— Странный ты какой-то… — девушка взглянула на него с подозрением, впрочем, не заметив, как мальчик напрягся, а затем отправил раздражённый взгляд в её сторону.

Мэйбл было абсолютно плевать на его проблемы. Она считала себя центром вселенной, уверенная, что все вокруг смотрят лишь на неё. Диппер точно не знал, специально она делала это или нет, но сестра постоянно словно принижала его. Она напоминала всем, что он слабый, смеялась, называя его младшим братиком, хотя разница была всего-то пять минут. Рассказывала о его неловких моментах и игнорировала, когда он просил её о помощи. Она не считала себя эгоисткой, уверенная в том, что она сама доброта, убеждая в этом всех вокруг. Диппер не понимал, как раньше терпел её, как мог мириться с ней и считать её лучшим другом. Сейчас она выводила его из себя, и он желал, чтобы и остальные заметили, кто она на самом деле.

— Ешь, давай! — возмутилась девушка, когда парень снова застыл, прожигая стену безэмоциональным взглядом, и продолжил задумчиво размешивать остывший чай.