По словам хрониста того времени, "заботы, заполнившие сердце Дрейка, а к тому же серьезное расстройство желудка привели его 28 января 1596 года к неизбежному концу. Он успел перед этим назначить своим наследником Томаса Дрейка, сына своего брата".

Оба моряка — Хоукинс и Дрейк — стали легендарными героями у себя на родине. Страница, рассказывающая о пиратах и работорговцах, поднявшихся до уровня лордов и адмиралов, составила часть британской истории.

Достойным последователем Дрейка и Хоукинса, во всяком случае в том, что касалось ненависти к Испании и морского разбоя по поручению короны, стал голландский адмирал Пит Хейн, который долгие годы провел в испанских тюрьмах. В 1628 году ему удалось напасть на Гавану и взять под свой контроль район моря между Флоридой и Кубой. В то время как командующий южным испанским флотом оставался со своими кораблями в Картахене, командующий северным флотом почувствовал себя достаточно сильным, чтобы покинуть порт Веракрус и выйти в море. На широте Кубы он попал в расставленную Хейном ловушку. Испанские корабли были расстреляны голландской эскадрой в одной из бухт. Команда и пассажиры стремительно покинули корабли, и сам командующий вынужден был искать спасения на берегу. Голландцам оставалось лишь перенести на свои суда слитки золота и серебра.

По возвращении в Голландию Хейн был восторженно встречен как герой. Испанского же флотоводца ожидал на родине смертный приговор.

 По мере заселения Американского континента испанцы стали покидать острова, расположенные на подступах к нему. На Эспаньоле (Гаити), одном из первых островов, открытых Колумбом, они почти полностью уничтожили все коренное население. Испанские захватчики удерживали за собой город и форт Санто-Доминго. На огромных пространствах острова бродили одичавшие стада коров, свиней и табуны лошадей.

Французские пираты из Дьеппа и Сен-Мало, из Бреста и Байонны селились по маршруту следования испанских кораблей, перевозивших серебро, и создали на покинутом северном побережье Эспаньолы прочную базу для своих разбойничьих действий. Здесь они обеспечивали себя мясом, так как одичавший рогатый скот имелся на острове в изобилии. Часть пиратов, оставшихся на берегу, занимались охотой. Мясо убитых животных резали на длинные куски, сушили, а затем коптили на открытом огне. Копчение мяса или рыбы — по-французски "буканаж". Отсюда и пошло слово "буканьеры" — так называли вначале охотников, а также пиратов, действовавших в этом районе.

Голландский военный лекарь Александр Оливье Эксквемелин, проживший шесть лет среди буканьеров, писал о них следующее:

"Французы, живущие на острове Эспаньола, занимаются охотой, полеводством и каперством. Если слуга освободился от службы, он ищет себе товарищей. Они собирают все, что у них есть, ставят на вещи метки и договариваются, что тому, кто переживет своих товарищей, достанется все их имущество. Некоторые при этом оговаривают, чтобы их вещи после смерти передали родственникам или женам. Подписав соглашение, они отправляются либо разбойничать на море, либо на охоту, либо на табачные плантации — словом, туда, где им кажется лучше"[21].

О жизни охотников Эксквемелин сообщает:

"...Охотники проводят в лесах по году, а иногда и по два. Затем они отправляются на остров Тортугу, чтобы обновить там свой запас пороха, свинца, ружей, полотна и тому подобное. Прибыв туда, они буквально за месяц спускают все, что нажили за год или полтора. Они хлещут водку, словно воду, вино покупают прямо бочонками, выбивают затычки и пьют до тех пор, пока бочонок не опустеет. День и ночь буканьеры шатаются по селениям и славят Бахуса, пока остается хоть грош на выпивку... Прожив все свои деньги и даже наделав порой долгов, охотники возвращаются восвояси и снова проводят в лесах по году-полтора".

Когда количество буканьеров на Эспаньоле стало расти (их насчитывалось на острове уже более 600), испанцы стали пытаться прогнать их с острова. Буканьеров убивали из засады, как до того поступали с индейцами, или хватали и продавали в рабство. Но у буканьеров были ружья, они успешно оборонялись против испанских патрулей и на жестокость отвечали жестокостью. Наконец, против буканьеров из Сан-Доминго был выслан отряд в 500 солдат под командованием генерала фон Дельмоф. Но буканьеры узнали об этом заранее, заманили солдат в засаду и перебили. Генерал был убит. После этого поражения испанцы обратили свои действия против животных. Вскоре одичавшие стада были уничтожены, и буканьеры лишились источника существования. Поэтому многие из них осели на Тортуге, и в 1630 году на этом острове была образована первая колония буканьеров. Тортуга расположена на расстоянии 12—15 км от Гаити (Эспаньолы). Этот остров, имеющий площадь в 300 кв. км, обязан своим названием горе, придающей ему сходство с лежащей черепахой (по-испански "тортуга"). На Тортуге также имелись большие стада одичавших животных, главным образом коров и свиней, так что буканьеры и здесь могли продолжать свое занятие. Однако вскоре на Тортуге появились испанцы и разорили прибрежные поселения буканьеров, которые перед нападением испанских солдат ушли в леса. После ухода испанцев буканьеры вновь возвратились на побережье. Так продолжалось в течение нескольких лет. В 1640 году гугенот Левасье с 50 соотечественниками построил на острове укрепленный форт. Когда испанцы подошли к острову в очередной раз, они были обстреляны артиллерией форта, и несколько их кораблей затонули. Не добившись успеха, испанцы вернулись на Эспаньолу. Левасье стал французским губернатором Тортуги и главой общины буканьеров, которая быстро стала терять первоначальный характер чисто мужского братства. Из Европы, преимущественно из Франции, приезжало все больше и больше женщин. В течение нескольких недель все они обзаводились мужьями. Буканьеры, обзаводившиеся женами и домашним очагом, как правило, прочно оседали на острове, в то время, как холостые отправлялись в море и занимались разбоем.

После перебазирования буканьеров с Эспаньолы на Тортугу на этом острове стали создавать свои базы и другие пираты Карибского бассейна. Они объединились с пиратами-буканьерами в своего рода товарищества, в которых действовали определенные правила. Пираты больше не называли себя "береговыми братьями". Они стали известными под именем флибустьеров.

На Тортуге, как прежде на Эспаньоле, поддерживалось разделение труда между охотниками-буканьерами и пиратами. Откуда произошло название "флибустьер", точно не установлено. Флибустьеры при нападении на испанские суда в прибрежных водах использовали вначале небольшие беспалубные суда. Правда, у них были и крупные парусники, как собственной постройки, так и захваченные, на которых они подкарауливали в открытом море большие испанские корабли.

Французские губернаторы острова покрывали деятельность флибустьеров и от имени французского короля выдавали им каперские свидетельства. В тот короткий промежуток времени, когда Франция находилась в состоянии войны с Испанией, флибустьеры получали каперские грамоты от Англии или Голландии. Если же и это по каким-то причинам было невозможно, то флибустьеры вели собственную войну против кровного врага — Испании. Когда испанский посланник в Париже жаловался на разбойничьи действия флибустьеров, французское правительство заявляло, что эти последние не являются французскими подданными и его католическое величество в случае поимки этих людей может поступать с ними, как сочтет возможным.

В книге Эксквемелина дается описание внутренней организации флибустьеров, основанной на сочетании жесткой дисциплины и демократических начал. Когда предводитель планировал проведение новой экспедиции, он набирал команду из флибустьеров, буканьеров и даже индейцев. Участники экспедиции заключали договор, скреплявшийся клятвой, в котором оговаривались правила распределения добычи, размер возмещения за полученные увечья и другие условия. Каждое условие согласовывалось в отдельности. При разделе добычи было принято выделять определенные суммы в пользу военного лекаря и корабельного плотника. Кроме того, принималось решение о вознаграждении за особые заслуги, например, тому, кто первый окажется на вражеском корабле и вывесит пиратский флаг, кто захватит пленного, за которого будет уплачен богатый выкуп. Тяжелораненые получали: при потере правой руки или ноги 600 реалов или 6 рабов, при потере левой руки 500 реалов или 5 рабов. Потерявший левую ногу получал 400 реалов или четырех рабов. Компенсация за потерю глаза составляла 100 реалов. Определялись договором суммы, отчисляемые на приобретение оснастки и провианта. Питались все одинаково, невзирая на ранги.