— Выяснил?
Он развёл руками:
— Только убедился в их уверенности, что мокрозява будет кукрить.
— И тогда ты убил одного из них? — спросил она.
— Они перекрыли проход к лодке. Были уверены, что лодочник не способен причинить вред азарцу. Когда я убил рыжего, у них случился некультурный шок, мы в это время уплыли.
Магда судорожно вздохнула. В голове лихорадочно метались мысли: островные живут обособленно, но рано или поздно в Башне узнают, что один из лодочников оказался не обработанным. А если островные скажут, что он был с мокрозявой, выйти на Гая будет проще простого. Даже если островные не расскажут про мокрозяву, чтобы не вскрылась история с неудавшейся покупкой, всё равно всех лодочников будут проверять. Что сделают Хранители, узнав, что на одного из лодочников не подействовала обработка, и он способен убить азарца?
«Они убьют его, — стучало в висках. — Ну почему, почему эта мокрозява попалась именно на пути Гая?! Почему её не выловил кто-нибудь другой?»
Гай подошёл и обнял её за плечи. Магда обхватила его руками, сжала так, что самой стало больно. Стоять бы так вечно, не отпуская его, не отдавая никому. Однажды она сказала ему, что готова за него убить. Гай тогда посмотрел на неё долгим взглядом и ничего не ответил.
«О, Праматерь, за что ты связала меня именно с этим человеком?! — спросила себя Магда. И тут же сама себе ответила: — Потому что с другими берёт тоска».
— Я рассказал тебе это, чтобы ты была готова, — тихо произнёс он. — Возможно, мне придётся исчезнуть, и к тебе придут с вопросами. Но может, всё само собой рассосётся. Если островные не совсем дебилы, они должны понимать — лучше не сообщать хранителям об убийстве рыжего. Иначе их большой секрет для маленькой компании станет известен в Башне.
— Я боюсь, Гай, — прошептала Магда. — Где ты можешь скрыться? Тебя не укроют ни в Лесу, ни на Руднике, ни на Болотах.
— Что-нибудь придумаем, — шепнул он. — В любом случае, паниковать рано.
Неожиданно его руки напряглись. Подняв голову, Магда увидела, что Гай настороженно смотрит мимо неё на дверь.
— Что? — начала она, но он приложил палец к губам.
За наружной стеной раздался шорох, словно крупный зверь потёрся о потемневшие от времени брёвна. Кто это может быть?
Аккуратно отстранив Магру, Гай натянул сапоги, взял нож и крадучись подошёл к двери. Держа нож наготове, распахнул дверь. Никого. Гай выскользнул на улицу. Магда не знала, что делать: идти следом или ждать дома? Решила подождать. Скоро Гай вернулся — на руках он нёс Найру. Её лицо было окровавлено, нос свёрнут, длинные волосы спутаны, платье разорвано, ноги покрыты ссадинами. Магда тяжело вздохнула: в последнее время боги отвернулись от бедняжки Найры. То её чуть не задушили, теперь избили.
— Посади её на стул и чуть наклони вперёд, — приказала Магда.
Охватившая после признания Гая паника уступила место спокойствию от выполнения привычных действий. Сколько раз она останавливала кровотечение у трактирных драчунов, перебивших друг другу носы — не счесть.
Найра была в сознании, плакала и невнятно бормотала о том, что её направила сюда сама Праматерь. Слёзы смешивались с кровью и капали на грудь, так что лиф платья стал мокрым. Поглядывая на девушку, Магда с некоторым злорадством думала, что даже когда хрящи срастутся, Найра не будет прежней красоткой. А ведь, наверняка, и Гай хаживал к ней в Весёлый дом. Магда тут же упрекнула себя за чёрные мысли, но ничего же с собой не поделаешь: её радовало уродство шлюхи.
Двигаясь быстро, но без суеты, Магда достала из подпола кувшин с ледяной водой, приготовила повязки. Льда бы, но где его взять? Хотя Магда знала заклинание превращающее воду в лёд, но пользоваться магией ей, после изгнания из Ордена, было запрещено. Она нарушила приказ только раз, когда лечила Гая. Но тогда за неё вступился старший агент Хадар. — Достань из шестого справа горшка щепотку порошка и разведи в воде, — бросила она Гаю. — Дай ей выпить. Это уменьшит боль.
Найра всхлипнула. Гай взял с полки горшок, насыпал в деревянную кружку серый порошок, развёл водой.
— Вы же не знаете главного! — простонала Найра. — Я могу теперь и не откукренную воду.
— Как это? — в один голос спросили Магда с Гаем.
— Не знаю… Я упала в Реку… И мне ничего не было.
— Не может быть! — заявила Магда.
Гай протянул Найре кружку со словами:
— Давай-ка мы приведём тебя в порядок, и потом ты расскажешь обо всех своих чудесах.
Девушка кивнула, торопливо выпила лекарство и закашлялась, подавившись.
Магда намочила разорванные на тонкие ленты тряпки. Из головы не выходили слова Найры. Как это ей не нужна откукренная вода? Значит ли это, что вода стала безопасна для азарцев? А, может, Найра мокрозява? Но об этом давно бы уже узнали. Магде хотелось поделиться размышлениями с Гаем, но сейчас было не до того.
Держа скрученные в жгутики полоски ткани, она подошла Найре. Девушка отстранилась от неё с суеверным ужасом.
— Не бойся, — мягко произнёс Гай. — Она остановит кровотечение. Она мне уже сто раз так делала.
Найра слабо улыбнулась на его шутку, перевела взгляд с Магды на Гая и обратно.
— Сейчас станет легче, — заверила Магда.
Аккуратно стирая кровь с лица девушки, она думала: «Что, если Найра не тронулась рассудком и не врёт? Ей достаточно брызнуть на меня неоткукренной водой, и мне конец. А эта дурочка даже не поймёт, что сделала».
Прожив почти десять лет с Гаем, она впервые почувствовала страх перед мокрозявами. Все азарцы знали, что между ними и мокрозявами — Башня. Перед тем, как выпустить из Башни победившего в турнире, его подвергали магической обработке. После неё мокрозяв был уже не опасен. При одной мысли о нападении на азарца, его тело слабело, сердце замедляло ход, и мокрозяв без сил падал на землю. К Магде не раз приносили ослабленных лодочников или агентов, пожелавших ударить азарцев. Она ничем не могла им помочь, через два — четыре просветления Купола и полного покоя, силы сами возвращались к мокрозяву. Но Магда всё равно давала ему настой травы бурей. Просто для успокоения.
Победив в турнире, Гай тоже прошёл обработку, только, в отличие от остальных, на него она не подействовала. Сам он объяснял произошедшее тем, что во время казни его отметила Птица. До недавнего времени Магда единственная знала о его способности. Теперь, после убийства островного, всё могло поменяться.
Но, тем не менее, Магда никогда его не боялась. Другое дело, глупышка Найра. Она теперь будет всем рассказывать, что неоткукренная вода ей не страшна. И, конечно же, обязательно найдутся те, кто захочет использовать это в своих интересах. Магда не питала иллюзий насчёт славных горожан.
Всегда настроенная враждебно к Хранителям, она впервые подумала, что в Азаре многое устроено правильно. Когда лицо Найры очистилось от крови, стало видно, что нос сильно отёк, а левый глаз закрылся от кровоподтёка. Кроме того, бровь рассекла глубокая рана. Магда наложила на нос холодную повязку, сухо обронила:
— Бровь придётся зашить.
Найра испугано всхлипнула. Магда встретилась глазами с Гаем.
«Ты веришь в то, что она сказала?» — спросил её взгляд.
Он пожал плечами.
Чуть позже, уже зашивая рану, Магда вдруг подумала, что теперь у Найры будет отметина над глазом. Уж не о ней ли предупреждали Слепые водоросли?
Когда Найре полегчало, она рассказала очень странные вещи. О том, как пришла навестить Фриду и узнала, что сестра умерла. Как затем на мосту на неё напала ожившая кукла, она упала в Реку, но вода не причина ей зла. Как на берег ей помог выбраться калека из лечебницы, и они отправились в дом на горе, но по пути калеку убил страж городской стены. Найра в одиночку добралась до дома и там её настигла кукла. Их драка — и вновь чудесное спасение.
Слушая, Магда так разволновалась, что разорвала зубами все оставшиеся неиспользованными лоскутки. А Найра, по мере рассказа, как будто наоборот успокаивалась. Её глаза высохли от слёз, голос окреп.
