…Но Святой Георгий тронул дважды

Пулею не тронутую грудь.

(Многим хорошо известно, что сам поэт был дважды награждён Георгиевским Крестом). А ради этого можно перенести и «муки голода и жажды», и «сон тревожный» и «бесконечный путь». Будет небольшим преувеличением сказать, что сам поэт повторит путь святых мучеников.

И вот возникает образ «Нового Иерусалима», как символ Царства Небесного, как описал его Святой Иоанн Богослов. И возникает этот образ на полях родной для поэта страны:

Сердце будет пламенем палимо

Вплоть до дня, пока взойдут ясны

Стены Нового Иерусалима

На полях моей родной страны.

А Царство Небесное, как известно, завоёвывается страданиями и подвигом!

Как и в «Заблудившемся трамвае», появляется образ, скорее всего, Страшного Суда, – образ «Страшного Света», который «прольётся с неба».

А далее образ Млечного Пути, часто встречающийся в духовной поэзии разных времён:

Это Млечный Путь процвёл нежданно

Садом неожиданных планет.

И вот в финале возникает образ «Неведомого Путника», о котором было много споров:

Предо мной предстанет, мне неведом,

Путник, скрыв лицо, но я пойму,

Видя льва, стремящегося следом,

И орла, летящего к нему.

Орёл и лев – символы евангелистов, здесь они вместе, значит, этот образ, скорее всего, – Образ Христа, как утверждал один из дискутирующих писателей.

Невольно вспоминаются и слова из известной песни, написанной уже во второй половине 20-го века:

Тебя там встретят огнегривый лев

И синий вол, «исполненный очей»

С ними золотой орёл небесный,

Чей так светел взор незабываемый.

Может быть, поэтому образы высшего ангельского чина – серафимов, «облака рая» встречаются во многих произведениях Н.С.Гумилёва, даже в стихах о любви к женщине, например, в сборнике, изданном после смерти поэта. В упоминаемых выше произведениях является ему чистая, светлая возлюбленная, спасая от сомнений и грехов. (Это – один из ярких и распространённых образов классической русской литературы).

Но всё же, наверное, следует обратиться к образу любви божественной.

В одном из неопубликованных при жизни произведений «На далёкой звезде Венере…», созданном в год смерти поэта, показан образ Рая, очевидно, в противоположность «земному аду», в который превращена Россия:

На далёкой звезде Венере

Солнце пламенней и золотистей…

Это – взор, обращённый в Вечность. Поэтому там и «вольные, звонкие воды», которые «распевают песнь свободы» и «пламенеют, как лампады».

Потому там и «нету слов, обидных иль властных». И, наконец, там «нету смерти, терпкой и душной».

А «золотые дымы в синих, синих вечерних кущах» – отражение цветовой гаммы иконографии, которая подчёркивает образ «грядущего прославленного мира», как писал князь Е.Н.Трубецкой в знаменитых «Трёх очерках о русской иконе».

И один из изданных не очень давно сборников поэта называется «Я свет у тебя за плечами». Это – воплощение немеркнущего света, воплощение вечной любви, без которой нельзя ни жить, ни творить.

Стихи Николая Степановича Гумилёва преисполнены света, они потрясают при первом знакомстве, а потом погружают в размышления о Вечном. А жизнь его – пример жертвенного служения Богу и России, верность присяге офицера и долгу христианина.

Есть Бог, есть мир – они живут вовек

А жизнь людей мгновенна и убога -

Но всё в себя вмещает человек,

Который любит мир и верит в Бога.

Это – жизненное кредо нашего великого соотечественника Николая Степановича Гумилёва!

P.S. Николай Степанович Гумилёв вместе со многими лучшими людьми России был расстрелян в Левашовской пустоши – недалеко от Петербурга.

Это – место трагедии, как Бутовский полигон, находящийся ныне в черте Москвы.

Но на Бутовском полигоне вскоре были построены храмы и поставлены кресты над всеми убиенными как символ памяти, символ покаяния, а в Левашовской пустоши – нет. Серьёзный повод для размышления. Всё же очень хотелось надеяться…

И вот, наконец, свершилось!

_{Как облаком сердце одето}

_{И камнем прикинулась плоть,}

_{Пока назначенье поэта}

_{Ему не откроет Господь.}

_{(О.Э.Мандельштам)}

Данное исследование стало результатом работы с произведениями поэзии Серебряного века – и посвящено творчеству О.Э.Мандельштама. В творчестве его – как и в поэзии этого периода, особого внимания заслуживает в его творчестве очень многое. Во-первых, Серебряный век как таковой – связан прежде всего с главной русской трагедией; с забвением, а после возвращением многих имён, независимо от того, покидал поэт Россию или нет. Во-вторых, «великую тройку» акмеистов – А.А.Ахматову Н.С.Гумилёва и О.Э.Мандельштама можно считать почти что новомучениками. Все они отказались покинуть мятежную Россию и разделили «Русскую Голгофу». В-третьих, сама жизнь О.Э.Мандельштама – яркий пример того, что понятие «русский» – прежде всего духовное. Еврей по национальности, поэт через «тернии» духовных исканий пришёл к Православию и разделил Крестный путь России – умер в пересыльном лагере. Наконец, все истинно русские поэты Серебряного века во многом продолжали традиции лирики века девятнадцатого – и это во много раз важнее любых направлений. Поэтому в исследовании отразилась преемственность творчества О.Э.Мандельштама с поэзией века девятнадцатого, а так же некое единство образов и тем с творчеством других поэтов Серебряного века – в т.ч. и других направлений. И произведения выбраны не самые известные – самым известным, таким, как: «Ленинград», «Век» будет посвящено продолжение. Произведения О.Э.Мандельштама вместе с произведениями других поэтов Серебряного века читаются преподавателем и студентами во время проведения литературно-музыкальных композиций, чаще по дисциплине «Русский язык и культура речи» на втором курсе, иногда по дисциплине «Литература». (У автора исследования есть сертифицированная методическая разработка творческого занятия «Русский путь», которая в составе конкурсной работы «Страдание, возводящее к небесам» получила диплом Межрегионального Конкурса «Алтарь Отечества»). Надеюсь продолжить исследование, тем более в преддверии столетия Октябрьского переворота.

Считаю, что данное исследование может помочь глубже постичь творчество замечательного русского поэта. А также преклониться перед теми, чья жизнь стала ежедневным подвигом и искупительной жертвой.

 Как облаком сердце одето

 И камнем прикинулась плоть,

 Пока назначенье поэта

Ему не откроет Господь:

Какая-то страсть налетела,

Какая-то тяжесть жива;

И призраки требуют тела,

И плоти причастны слова.

Как женщины, жаждут предметы,

Как ласки, заветных имен.

Но тайные ловит приметы

Поэт, в темноту погружен.

Он ждет сокровенного знака,

На песнь, как на подвиг, готов:

И дышит таинственность брака

В простом сочетании слов.

Кажется, что отразился в словах этих весь жизненный духовный опыт, к которому приходит поэт незадолго до того, как оставить этот мир и перейти в Вечность. А ещё, читая эти строки, нельзя не вспомнить величайшее произведение, которое по праву считается своего рода «хрестоматией» по созданию всех великих творений – и не только литературы, но и живописи, музыки:

Как труп в пустыне я лежал,

И бога глас ко мне воззвал:

«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей».

Волей Бога «исполняется» и лирический герой О.Э.Мандельштама, а по сути, – сам поэт.

И тоже «жжёт сердца людей», особенно в окаянные годы после атеистического переворота.