Если... Если... Если...
Вдруг... Вдруг... Вдруг...
Что делать!?!? Где выход!?
Полный. Раздрай. Она запуталась. Заблудилась. Бродила по темному лесу без фонаря. Голова взрывалась, вопящее нутро раздирали сомнения, она не понимала, что, куда, зачем и почему. И никто не поможет, не подскажет, не направит, не вставит мозги на место, не укажет единственно верный путь.
К вечеру следующего дня, обессилев от этих мыслей, от себя самой, девушка поняла, что ей нужен кто-то, кто ее хотя бы выслушает. Ведь выговоришься – и вот вроде уже немного легче стало. Ксения хотела услышать мнение со стороны. При чем, не просто мнение, а мнение человека, которому может довериться. Она попросила Юлю заглянуть в кабинет... И вывалила на подругу всё, абсолютно всё, и про Юру, и про мечты его, и про то, как попала с этими обследованиями и на каких нервах живет последние недели. Юлька слушала, открыв рот, а потом выдала ровно то, что управляющая и хотела услышать. «Что за сопли-слюни? Падаешь до выстрела! Еще не случилось ничего, а ты уже хоронишь всё… Не боись».
Ксения хотела, очень хотела не бояться… Но боялась. Разговор с подругой не помог: страх никуда не ушел, интуиция не замолчала. Она погрязла в своей паранойе, выискивая признаки того, что он оставит ее, как только получит обещанное. И находила, снова находила ведь! Ведь кто ищет, тот всегда найдет! Вот, например, даже хотя бы этим же утром, после разговора о мечтах, когда Ксюша проснувшись с осознанием, что наворотила ошибок в отчете, уже на бегу отправила врачу сообщение, не перечитав. Сообщение, из содержания которого выходило, что она осознала, что совершила огромную ошибку и потому сбежала. Искаженный смысл, мысль вполне можно было понимать как желание всё прекратить. А Юра пришел за пояснениями с таким непроницаемым лицом, говорил таким ровным голосом…. Словно ему просто нужны были мааааленькие уточнения. Тем утром, глядя на закрывшуюся за ним дверь, перечитав сообщение и прийдя от осознания его смысла и реакции врача в ужас, управляющая в который уже раз задавала себе вопрос, с кем связалась. Снова проклинала его за эту его маску, за которой его истинные чувства хоть убейся – не разберешь. Что-то за ней есть или ничего нет? Это смешно и страшно одновременно: Юра еще ничего плохого не успел сотворить, ни словом, ни тем более делом не обидел, а она уже мысленно видела себя в слезах на кровати, в очередной раз брошенную; видела, как легко он от нее отказывается; что таить – не слышала в их совместном будущем детских голосов и топота маленьких ножек по паркету. Преследовавшие ее картинки были одна мрачнее другой. Да, ей жизненно необходим этот хотя бы один шаг назад, ради себя самой. В тот момент, момент, когда за ним закрылась дверь, Ксюша особенно остро почувствовала, в насколько шатком и уязвимом положении в действительности находилась. Не понимала ничего, сказать о своих проблемах со здоровьем после услышанного от Юры ночью тем более не могла, хотя мысли о них сводили её с ума, выставить себя перед ним уязвимой, прирученной, слабой и эгоистичной, озвучив опасения насчет его поведения и будущей клиники, – не могла. Слабой она когда-то поклялась себе не быть, самой себе она обещала стать сильной.
Один шаг назад, чтобы в случае чего смягчить удар. Ох и поздно спохватилась, ох и поздно: она уже падала, камнем летела вниз. Всё, что у нее оставалось – надежда на то, что заключительное обследование покажет – доктор ошибается, и когда-нибудь, хоть когда-нибудь, но она сможет примерить на себя и роль чьей-то мамы: что оно, это обследование, вернет ей хотя бы частичку веры в будущее этих отношений.
Комментарий к Глава 20 // Юрий Сергеевич. Юра Что-то я оооочень сильно волнуюсь, очень, отдавая вам на растерзание эту и следующую главы... Сердце сейчас выскочит.
Знаете, дорогие, я изначально планировала лишь одну финальную главу, но когда к ней приступила, увидела два варианта развития событий: или дать все слишком скомкано (что совсем не комильфо для работы на 200 с лишним страниц и не честно ни по отношению к вам, ни по отношению к Ксении), или же заставить вас махом читать порядка 35 фикбучных (26 word-овских) страниц ее собственных воспоминаний, и тогда у вас просто рассеется внимание и взорвется голова к эпилогу, вы будете совсем этому не рады и гарантированно будете желать сварить меня в адском котле, словами Юры :)
Поэтому... Антракт.
Глав решено сделать две (а лучше бы, конечно, три, но ладно – две).
Вам могут показаться немного хаотичными ее размышления: это сделано специально, чтобы вы почувствовали ее паранойю, страхи и метания, навязчиво лезущие в голову мысли – во всей, что называется, красе. Да? Нет? Нет? Да? Или нет? Или да? И на следующий круг.
В тесте: Ночные Снайперы
====== Глава 21 // Домино ======
...Не держи меня – дождись первых зимних холодов и любимые глаза-океаны сохрани.
Я вернусь к тебе, вернусь, долечу к тебе по снам, расскажу тебе о том, кто нас научил летать.
Я ручная, не бросай – у нас север за спиной,
Ты других не встретишь птиц – даже тени
Визит в клинику через неделю все надежды Ксении уничтожил. Процедура сама по себе была очень неприятной, специалист УЗИ хмуро и сосредоточенно изучал изображения на экране, не желая самостоятельно давать заключения. Заключение, по его словам, даст только лечащий врач, прием в понедельник, четверг, пятницу. Тот день был вторником. Ксюша вернулась в отель сама не своя, понимая, что послезавтра ни в какую клинику приехать не сможет, потому что она только и делает, что по врачам мотается последнее время, и у Льва терпение не железное, и дела стоят, а значит – придется звонить и просить о консультации по результатам обследования по телефону. Трясло, от страха буквально тошнило, голова кружилась, ноги стали ватными. Она больше не могла оставаться с этим один на один. Вдруг остро захотелось оказаться в Юриных объятьях, просто побыть в его руках, найти в них успокоение. Ей нужно было как воздух человеческое тепло… Сейчас он, такой человек, у нее есть… Им же было хорошо вдвоем, вот буквально совсем недавно еще было, до того разговора о мечтах, а теперь из-за собственной паранойи она может его потерять. Теперь она ищет признаки плохого исхода во всем, а кто ищет, тот обязательно найдет. Возможно, зря она так себя накручивает? Может, всё у них еще будет хорошо, и диагноз – только послезавтра, а сегодня еще можно перед собой притвориться, что всё, как прежде, что ничего она еще не знает.
Помнит, час просидела на лавке, приходя в себя и собираясь с духом элементарно для того, чтобы сообщение Юре отправить. Чтобы он пришел и согрел, чтобы вместе помолчать в уютной тишине, как раньше. Поболтать ни о чем – как раньше, заглянуть в эти глаза-океаны и что-то в них прочесть. Он пришел – хмурый и с чаем; то, что у них что-то не так, чувствовалось за километр: увидела его издали и внутри все сжалось. Попытки растормошить врача пустой болтовней – действием, на которое ей понадобилось огромное усилие воли и все свои актерские таланты, к желаемому результату не привели. Он прямо, не ходя долго вокруг да около, сказал, что чувствует, что она чем-то огорчена… Признаться? ... Ей нужно еще совсем немного времени… Буквально еще два дня… В тот момент на лавочке, когда он так близко, когда в его глазах, наконец, ясно читалось расстройство, когда ей по очередному кругу привиделось, что ему всё-таки важно, что с ней происходит, когда мысли метались то к одному полюсу, то к другому, Ксюше в который раз подумалось, что она все-таки должна заставить себя собраться с духом и всё рассказать… Несмотря на все свои страхи. Она же в любом случае хотела! Хотела же! До того, как услышала про его мечты, до того, как всё внезапно стало так зыбко, так ненадежно… Сказать, да! Но сначала – всё точно узнать самой. Еще чуть-чуть, два дня, по крайней мере, у неё хоть какая-то ясность появится, хоть какой-то вектор она увидит. Уже самой от себя тошно – снова выкручиваться, юлить… Еще немного… Но – ей не всё равно, вот то главное, что она попыталась до Юры донести, как умела. Немного времени – вот о чем попросила.
