– Я против проведения экспериментов на тебе, – строго ответил Ванцзи.

– Лань Чжань, но это же такая возможность! Изучить влияние определенной музыки на людей, и даже подопытных искать не нужно, ведь есть я! – воскликнул Усянь.

– Именно поэтому я против подобных опытов.

– Значит, на других можно? С их согласия, конечно, – спросил Усянь.

– Не вздумай. Это очень опасно, – хмуро произнес Ванцзи.

– Лань Чжань, но как же мне тогда приумножать знания и создавать новые приемы борьбы с нечистью и врагами? – печально спросил Вэй Ин. – Эксперимент и опыты обязательны, одной теорией тварей не победить. Заклинательство должно развиваться. Если не сделаю этого я, то сделает кто-то другой и тогда мне будет очень грустно, ведь я мог быть первооткрывателем.

– Хорошо, – тяжело вздохнул Ванцзи. – Вернемся к этому после того, как избавимся от раны на твоей руке.

– Договорились! – радостно воскликнул Усянь и повис на плече Лань Чжаня. – Ханьгуан-цзюнь, я тебя люблю! Ты просто прелесть! – громко добавил он, спугнув своим признанием парочку адептов в этот момент мимо них проходивших.

– Кхм… Мы пришли, – произнес Ванцзи, а мочки его ушей слегка покраснели, вызвав приступ радости у Вэй Ина. Он обожает, когда его любимый смущается подобным образом.

Лань Сичэнь разбирал гору писем в своем кабинете, раскладывая их по степени важности и срочности. Подконтрольные Гусу Лань земли занимают обширные территории и письма в огромном количестве приходят ежедневно. Обычно почтой занимаются помощники главы, но порой и он сам уделяет время этому занятию, если есть возможность.

Ванцзи и Вэй Ин постучались, оповещая о своем приходе, но вошли сразу же, не дожидаясь, пока Сичэнь подойдет к двери встретить их.

Расположившись за чайным столиком, трое прославленных заклинателей неспешно пили зеленый чай и вели беседу. А вот о чем именно они разговаривали, никто не узнает, так как над кабинетом был установлен Полог тишины. Всё сказанное здесь останется только между ними тремя.

– Цзэу-цзюнь, так какую информацию относительно прошлого Мо Сюаньюя Вам получилось узнать? – начал спрашивать Усянь, едва они пригубили чай.

– Господин Вэй, мне не удалось узнать много, но кое-что я вспомнил и сам, когда мне начали рассказывать о Мо Сюаньюе. Я ведь встречался с ним на Советах кланов в то время, когда он жил в Ланьлин Цзинь, но не придавал значения ему и рассказам о нем. Кто бы мог подумать, что всё обернется вот так, – и он обвел взглядом сидящих перед ним Ванцзи и Вэй Ина.

– Это даа… Думаю, вообще никто подобного предугадать не мог бы… – задумчиво ответил Усянь. – Не томите, рассказывайте, что удалось узнать. Мне нужны даже самые незначительные факты и события, касающиеся его жизни, – уже просяще завершил он.

– Конечно, господин Вэй, – с легкой улыбкой ответил Сичэнь. – Объединив мои воспоминания и услышанные истории, я могу поведать вам следующее: Мо Сюаньюй попал в Ланьлин Цзинь после смерти своей матери, которая, не выдержав издевательств старшей сестры и ее мужа, покончила с собой. Подробностей не знаю, но скорее всего причиной подобного отношения была зависть, ведь молодая госпожа Мо отличалась незаурядной красотой, кротким нравом и тем, что смогла привлечь внимание такого заклинателя, как Цзинь Гуаншань. Девушка длительное время была его любовницей, и он щедро одаривал ее деньгами и подарками. Поговаривали, что хотел забрать ее в качестве наложницы, чему девушка в общем-то была рада, ведь она действительно любила этого человека и хотела быть ближе к нему. Когда об этом узнала родня молодой госпожи Мо, то они начали с особым усердием отравлять ее жизнь и в какой-то момент она сломалась. Что именно стало последней каплей для совершения самоубийства – никому неизвестно. Но оставим эту историю и перейдем непосредственно к Мо Сюаньюю. Он попал в клан Ланьлин Цзинь достаточно рано и получил достойное образование, как любой из талантливых детей, принадлежащих к главной ветви клана. Мальчик оказался необычайно талантлив и Цзинь Гуаншань прочил ему блестящее будущее. Сюаньюй получил доступ во все библиотеки клана, с ним занимались лучшие учителя и он никого не разочаровал. Словно губка, Мо впитывал знания, с легкостью изучал воинское искусство и день ото дня становился лишь сильнее. В возрасте пятнадцати лет он мог свободно сражаться с превосходящим количеством противниками, практиковал магию, доступную Старейшинам клана и создавал поистине уникальные талисманы, не имеющие аналогов. Его назвали гением текущего поколения. Им все восхищались. Но что странно, юноша не возгордился, а наоборот, старался оставаться в тени, лишний раз не демонстрируя свою силу и умения. Был скромен и стеснителен. Всё время тратил на обучение и практику. Единственными людьми, с которыми он общался были его отец и Мэн Яо. Последнего он вовсе боготворил.

– Сичэнь, извините, что перебиваю, но если Мо Сюаньюй настолько любил Мэн Яо, почему Вы не замечали его возле Вашего названого брата? – вдруг спросил Усянь.

– Господин Вэй, мы с моим названым братом никогда не обсуждали личную жизнь и предпочтения, а сам Мэн Яо практически не упоминал о Сюаньюе, словно этот человек был незначительным для него. Я знал, что у них в клане появился некий юный гений, но никто никогда при мне на нем не акцентировал внимания. А сам Мо не стремился заявить о себе, – вежливо ответил Цзэу-цзюнь.

– Очень странно, ведь Ланьлин Цзинь всегда любили кичиться не только своим богатством, но и талантливыми адептами, – потерев подбородок в задумчивости, ответил Вэй Ин.

– Да, теперь и мне это кажется странным, – слегка грустно ответил Сичэнь.

– А относительно его изгнания и сумасшествия что-то удалось узнать? – спросил Ванцзи.

– Да, но крайне мало. Его изгнали в возрасте двадцати лет и с позором. Было объявлено, что Мо Сюаньюй уподобился Старейшине Илин и вступил на Путь тьмы. Также, используя темные заклинания, попытался склонить к близости Мэн Яо. Никто не вступился в его защиту, ведь к тому времени отец Сюаньюя уже умер, а остальным не было дела до какого-то внебрачного сына бывшего главы, – печально ответил Сичэнь.

– ЧТООО?! – с воплем вскочил Вэй Ин. – Это вообще как?! Что за обвинения?! Мерзость какая!

– Господин Вэй, успокойтесь, пожалуйста. Это официальная версия. Когда я уже собрался покинуть Ланьлин Цзинь, ко мне подошел один мужчина. Назвавшись единственным другом Сюаньюя, он спросил, почему я интересуюсь им и, получив мой ответ, кое-что рассказал, при этом попросил не верить всему тому, что говорят о господине Мо.

– А вот это уже интересно… – протянул Вэй Ин. – Сичэнь, а что Вы ответили относительно Вашего любопытства? И что Вам рассказал тот человек?

– Я ответил, что господин Мо вошел в клан Гусу Лань вследствие вступления в брак с одним из адептов нашего ордена, – с теплой улыбкой ответил Цзэу-цзюнь, а Ванцзи и Вэй Ин оказались шокированы таким откровением. – После чего тот мужчина поведал мне, что хоть Сюаньюй действительно увлекся Темным путем, но он его не практиковал, а только читал книги, посвященные данной стезе заклинательства. Как оказалось, в тайной библиотеке клана имелись несколько книг по данной теме. Относительно второй части обвинения – Мо настолько преклонялся перед Мэн Яо, что боялся дышать в его присутствии, не говоря уже о чем-то большем. Он действительно его любил, но любил как некое идеальное божество, а не как человека, которого можно возжелать физически. Незадолго до изгнания, Мо Сюаньюй стал очень печален и постоянно приговаривал: «Я не ожидал подобного… Неужели он… мог… он мог? Нет…». После нескольких вопросов этого мужчины относительно того, почему Мо так печален и что он бормочет, Сюаньюй стал его избегать, а спустя несколько дней его обвинили и изгнали. Сошёл с ума он уже после изгнания.

– Ого… – ошарашенно произнес Усянь. – одновременно информации и много, и мало. Цзэу-цзюнь, а что сам Цзинь Гуанъяо говорит по поводу Мо Сюаньюя?

– Он придерживается в своих словах официальной версии: Сюаньюй пошел по Пути тьмы и пытался склонить его к близости, используя темную магию, – ответил Сичэнь.