– Вот паршивец, сбежал! – гневно выкрикнул Вэй Ин. – Мне, конечно, интересно, кто же скрывается за туманной маской, но ладно. Осмотрим-ка добычу для начала, – уже спокойно произнес он.
Тело было странно легким и, вытащив его из мешка, в который оно было упаковано, Вэй Ин и Ванцзи увидели, что все конечности мертвеца неестественно болтаются, как если бы в них не было костей, а подобие головы имело трещину, из которой торчала черная вата.
– Это ещё что за ерунда! – возмутился Усянь и принялся ощупывать все конечности трупа. – Лань Чжань, здесь всё из ваты!
– Не всё, – ответил Ванцзи и направил меч острием в грудь трупа, рассекая одежду. Под ветхой тканью действительно оказался прекрасно сохранившийся торс, а остальные искусственные части были крепко пришиты к нему.
– Хитро! Те, кто это сделал, решили таким образом обмануть мертвеца. Пришили искусственные части, чтобы он думал, что всё еще соединен с настоящими кусками своего тела, – произнес Вэй Ин, а Ванцзи в несколько взмахов Бичэня отсек всё лишнее, оставив только само туловище.
– Осталось найти правую руку и голову, – констатировал факт Ванцзи, – и этот человек однозначно был искусным воином, судя по имеющимся у нас частям.
– Согласен с тобой, – ответил Вэй Ин. А в этот момент мешочки цянкунь вновь начали вести себя агрессивно – остальные части старались вырваться из плена. – Срочно нужно сыграть «покой»! И спрячь этот кусок тоже в цянкунь, он уже начал реагировать на остальные части.
Торс, однозначно принадлежавший крупному высокому мужчине, начал мелко дрожать и дергаться.
Ванцзи быстро убрал очередную часть мертвеца в цянкунь и, разложив на земле остальные мешочки, они здесь же сыграли «покой».
Под бледным светом луны на старом кладбище, среди покосившихся надгробий два создания играли песню «покоя». Один в идеально белых одеждах, уверенно касался струн циня, второй же, сплошь одетый в черное, выводил мелодию на бамбуковой флейте. Лились чарующие звуки, успокаивая не только разбушевавшиеся части мертвеца, но и само кладбище, как и всех тварей, притаившихся в округе. Их было немного, но после этой ночи около города перестали появляться даже те немногие зомби, что еще оставались в этой местности. Если бы в этот момент какой-нибудь заблудший путник проходил мимо, то мог бы или испугаться или восхититься от представшей перед ним картины: два прекрасных создания, словно олицетворяющих собой тьму и свет, играли песню, что струилась не только звуками, но и сияла магической энергией голубого и красного цвета. Вились струи темной и светлой ци, сплетаясь меж собой и обвивая трепещущие мешочки цянкунь, разливался голубой и красный свет, заполняя собой всё пространство вокруг, а двое дивной красоты мужчин самозабвенно выводили мелодию «покоя», что в эти мгновения стала подобна шедевру музыкального искусства.
Вернувшись на постоялый двор ближе к полуночи, Вэй Ин зажег пару свечей и сразу же без сил упал на кровать.
– Я больше не могу! Лань Чжань, что мне делать? Это тело слишком слабое… Раньше я мог бы сражаться всю ночь на пролет и едва устать, а сейчас утомился от такой малости, – начал стенать Усянь.
– Встань с постели, ты грязный, а нам еще на ней спать, – согнал его Ванцзи с кровати.
– Твоя правда, пойду попрошу наполнить нам ванну горячей водой и заодно позабочусь о позднем ужине, – ответил Вэй Ин.
– Ты же только что жаловался, что у тебя больше нет сил? – спросил Ванцзи. – Давай я об этом позабочусь.
– Не нужно, ты и так для меня очень много всего делаешь. Я устал, но на это сил у меня хватит, – остановил его Усянь и вышел из комнаты.
Лань Чжань зажег ещё несколько свечей, наполняя комнату светом. Привычное время начала сна для него уже минуло, но к подобному нарушению режима ему не привыкать – те, кто ходит на ночную охоту, прекрасно могут обходиться без сна по несколько суток и нарушение распорядка отдыха и бодрствования никак не сказывается на их самочувствии. Да, когда они находятся на территории Облачных Глубин или нет необходимости не спать, то организм автоматически засыпает в девять вечера, но даже это легко контролировать. Если возможность позволяет, они ее используют, ведь промежуток с девяти вечера до пяти утра как нельзя лучше подходит для сна и восстановления организма, но если нужно не спать, то они легко это делают, что бы кто ни говорил. Несмотря на тысячи правил, в клане Гусу Лань важно помнить, что большинство из них носят рекомендательный характер, а не истину в последней инстанции. Часть из них, что необходимо соблюдать обязательно даже отдельно выписаны, но, тем не менее, многие из старейшин придерживаются тактики тотального следования всем правилам. В обход старым учителям Ванцзи аккуратно вкладывает в молодежь понимание того, что всё относительно и полное соблюдение всех правил их ордена не принесет ничего хорошего. Во всём должна быть золотая середина и именно к ней необходимо стремиться.
Пока он размышлял о подобном, пришли работники постоялого двора и наполнили здоровенную деревянную ванну горячей водой. Вэй Ин всё еще не вернулся.
Вэй Ин. Мысли Ванцзи обратились на своего возлюбленного. Кто же последний враг Мо Сюаньюя? Что же произошло с его телом? Ванцзи недавно вспомнил о том, что раньше слышал о сильном и талантливом внебрачном сыне Цзинь Гуаншаня, которого тот признал так же, как и Мэн Яо. Удивительной красоты и таланта юноша, развивший мощное золотое ядро и ставший любимчиком своего отца, не глядя на то, что являлся обрезанным рукавом. К услышанным ранее рассказам от других адептов он добавил свои воспоминания, что вспомнились лишь благодаря услышанным сплетням. В то время ему не было дела до клана Ланьлин Цзинь. Всё, что он слышал от брата или других адептов, проходило мимо его сознания, едва касаясь разума. Удивительно, что он вообще что-либо запомнил. И сейчас, связывая воедино все обрывки информации, у него стала проясняться некая картина: талантливый и умный Мо Сюаньюй, с легкостью ставший гордостью отца, которым тот любил хвастаться перед другими главами и позволял всё и Мэн Яо, добившийся своего расположения с превеликим трудом, жертвуя всем ради хотя бы малой похвалы и капли уважения. Два внебрачных сына одного человека. Два талантливых и умных ребенка, но получивших разное отношение своего родителя. Возможно, это было связано с тем, что мать Мэн Яо была проституткой и ее связь с Цзинь Гуаншанем была крайне короткой, а о матери Мо Сюаньюя он заботился годами, проявляя заботу и уважение. Плюс первая женщина настойчиво напоминала о себе и общем ребенке, требуя к ним внимания, а вторая радовалась даже мимолетной встрече, искренне любя этого распутника, чтобы в итоге не пережить момента, когда он к ней охладеет и забудет о ее существовании. Но, когда Гуаншаню сообщили о смерти матери Сюаньюя и о том, что его ребенок обладает хорошими задатками заклинателя, тот направил людей забрать сына в Лань Лин. В противовес этому – после смерти матери Мэн Яо, когда он самолично пришел к отцу и проявил уже на тот момент неплохие навыки заклинателя, Цзинь Гуаншань велел спустить его с лестницы и лишь благодаря немалому вкладу Яо в победу над кланом Вэнь, глава Ланьлин Цзинь всё же признал его. И после всего этого видеть, что подобного ему ребенка принимают с радостью и одаривают любовью и заботой, было для Цзинь Гуанъяо подобно удару, выбивающему землю из-под ног. Одному пришлось зарабатывать свое положение потом и кровью, жертвуя всем, а второй получил это легко и просто. Ванцзи предположил, что Мэн Яо возненавидел Мо Сюаньюя и мог сделать с ним нечто такое, что парень сошел с ума, но точную информацию получится раздобыть только когда они прибудут в Ланьлин Цзинь, а до этого еще далеко и поэтому о своих выводах пока еще рано говорить Вэй Ину.
В этот момент распахнулась входная дверь и вошел Усянь, неся корзину с едой. Ванцзи сразу же подошел к нему, забрал ношу и отнес ее на стол.
– А вот теперь я точно устал! – воскликнул Вэй Ин.
