Свиток оказался купчей на приличный участок земли в центре города Юнь Пин в землях Юньмэна.

«Зачем подобное хранить здесь? Не понять мне логику Гуанъяо. Ладно, время не ждет, пора заняться тем, ради чего я здесь», – подумал Усянь, на всякий случай запоминая адрес, по которому расположена купленная Мэн Яо земля. – «Перепроверить не помешает».

Оставив в покое бумагу, Вэй Усянь подлетел к мечам и первым делом прикоснулся к Суйбяню.

«Привет, мой друг. Извини, но сегодня нам тоже не получится пообщаться. Есть дело, завершение которого прямо влияет на то, буду я жить или нет. Как только я со всем разберусь, то мы вдоволь с тобой поохотимся и подеремся», – произнес Усянь, обращаясь мысленно к своему мечу. Дух Суйбяня встрепенулся. Вэй Ин, хоть и чувствовал, что клинок очень обижен, но в то же время рад, что его хозяин понял его чувства и теперь не бросит валяться без дела. Энергия меча, словно котенок, начала ластиться к бумажной фигурке, показывая свою радость, вызванную словами Вэй Усяня.

Нехотя отлетев к клинку Сюаньюя, Вэй Ин приготовился вновь оказаться в сопереживании.

«Здравствуй, Юн. В прошлый раз нас прервали. Сегодня я вернулся, чтобы узнать всё о судьбе твоего хозяина Мо Сюаньюя. Ты готов продолжить?» – спросил он вежливо, прикасаясь к эфесу клинка.

«Да», – прошелестел в его мыслях ответ Юна, и Вэй Усяня вновь затянуло в сопереживание с духом этого меча.

В этот раз Вэй Ин увидел восхитительное зрелище. Не просто услышал и почувствовал, а именно увидел, ведь действие происходило на энергетическом уровне мира, доступном к визуализации клинком, так как его дух представляет собой энергию и существует в энергетическом слое этой вселенной.

– А-Юй, ты точно уверен, что сегодня совершишь прорыв? – услышал Усянь голос друга Мо, Сюя.

– Конечно! Я так долго шел к этому, так упорно изучал все доступные мне материалы, чтобы создать эту технику! – воскликнул в ответ Сюаньюй.

– Я всё же переживаю за твое здоровье, ведь никто не достигал такого уровня в столь юном возрасте. – с сомнением и беспокойством в голосе, произнес Сюй.

– Не забывай, что я пришел к этой черте, используя не классические техники светлого искусства, а свою собственную, созданную на основе единой магии. – уверенно ответил Мо, успокаивая своего друга.

– Я помню об этом, но всё же… Никто до тебя не делал ничего подобного… – всё еще сомневаясь, произнес Сюй.

– Знаешь… до Старейшины Илин никто не создавал лютых мертвецов с сохранившимися сознанием, памятью и душой. Никто не управлял тьмой так виртуозно, и только он один смог создать ту страшную печать. Думаю, в нём тоже сомневались его друзья. – ответил Мо.

– Ты будто поклонник этого Старейшины Илин. Он же чудовище. А ты постоянно говоришь то о нем, то о своем брате. – с легкой обидой в голосе произнес Сюй.

– Они оба – гении их поколения, как и таинственный Ханьгуан-цзюнь, который никогда не посещает Советы кланов, но всегда там, где творится хаос. Я ими тремя восхищаюсь. А что до Старейшины Илин и его дел, то мы были слишком маленькими в то время, а относительно сплетен и рассказов старших – я мало в них верю, люди склонны преувеличивать и приукрашивать события. Если бы мне удалось поговорить с кем-то из близких друзей Вэй Усяня, то они бы мне поведали более правдивые истории, чем те, что слышим мы из уст праздных обывателей, порой не видевших в своей жизни ни одной твари. – проговорил Сюаньюй грустно.

– Но ты ведь можешь спросить госпожу Цзинь Яньли или своего брата, Цзысюаня, о Старейшине Илин. Первая – его сестра, а второй был соучеником, а еще они вместе воевали против ордена Вэнь. – проговорил Сюй.

– И как ты себе это представляешь? Цзысюань и слушать не желает моих вопросов о Вэй Усяне. Он запретил мне о нем спрашивать, когда я однажды попытался. А к госпоже Яньли я вовсе подойти не могу. Как это будет выглядеть? Она замужняя женщина, а я утаскиваю ее в какой-нибудь тихий угол, чтобы поговорить о ее брате? У нас здесь сразу же тысяча сплетен появится. Думай хоть, что предлагаешь. – с укором в голосе произнес Мо.

– Извини, не подумал. Ты, как всегда, прав. Порой мне кажется, что тебе сорок лет, а не девятнадцать. – с иронией проговорил Сюй.

– Ладно, хватит разговоров. Мы не за этим сегодня встретились. Будешь меня подстраховывать.

– Конечно. Если ты что-то решил, то тебя не переубедить. Можешь положиться на меня. – уверенно произнес Сюй.

Вэй Ин почувствовал, как Сюаньюй начал погружаться в глубокую медитацию. Его разум был предельно чист, золотое ядро, насыщенное энергией до предела, пульсировало ровно, мощными потоками разгоняя светлую ци по духовным каналам. Усянь восхитился таким уровнем развития Мо Сюаньюя. Он, будучи в столь юном возрасте, обогнал всех известных Вэй Усяню сильнейших заклинателей.

Достигнув состояния полного покоя, когда сознание не реагирует на внешние раздражители, а сконцентрировано на внутреннем «Я» человека, обозревая свою энергетическую структуру, Сюаньюй начал втягивать в свое тело темную ци. Извне потекла чистая темная энергия. Именно такую ощущал Вэй Ин в том месте, где поселился Вэнь Нин. Тьма, что была первородной, не порожденной тварями или людьми. Та тьма, с которой всё начиналось на заре времен, когда вселенная создавалась из двух равнозначных энергий – светлой и темной. Казалось, что Мо черпает ее из воздуха, потому что Усянь точно не ощущал рядом никаких темных артефактов. Эта ци заструилась по телу Сюаньюя, проникая в каждую его клеточку и оплетая собой духовные каналы, по которым текла светлая ци. Всё это было похоже на то, что когда-то в прошлой жизни с Вэй Ином сделал Ванцзи, спасая его от поселившейся в его теле темной сущности. Но тогда, тьма в теле Вэй Усяня пошла на компромисс и согласилась быть сдерживаемой светом, а в теле Сюаньюя тьма и свет были равнозначны и принимали друг друга, как равный равного. Возможно, так было из-за того, что в Вэй Ине была тьма не изначальная, а своего рода существо, порожденное горой мертвых на Луанцзань.

Когда всё тело Мо Сюаньюя было покрыто тьмой, внутри которой мирно текла светлая ци, юноша начал шептать сложное заклинание, а ладони складывать в череду печатей. С каждой новой печатью, с каждой фразой заклинания, свет и тьма в его теле начали пульсировать. Чем дальше, тем сильнее. Вэй Ин не чувствовал и капли страха – Сюаньюй был полностью уверен в своих силах и знаниях.

Вэй Усяню показалось, что еще немного и будет энергетический взрыв, последствия которого конкретно ему неизвестны, а вот Мо, явно, знал то, что произойдет.

Нарастало напряжение, участилась пульсация ци, и вдруг, темная и светлая энергии вырвались из тела Мо Сюаньюя и переплелись между собой. С этого момента Усянь обрел зрение, недоступное ранее в этом сопереживании – он увидел энергетическую сторону их мира, переплетение сил и энергий. Сюаньюй был на очень глубоком слое их реальности, о существовании которого Вэй Ин даже и не подозревал. Потоки энергий струились вокруг него и были они не только черного и белого цветов, а имели всевозможные оттенки, порой не виданные раньше Усянем. Эти потоки сливались и вновь разделялись, плетя ткань мироздания, как это ощущал Вэй Ин через чувства Сюаньюя. Этот парень погрузился так глубоко, что это казалось невероятным, невозможным. Все достижения Вэй Усяня – ничто по сравнению с тем, чего достиг Мо Сюаньюй. Только одна возможность практиковать такую сверхглубокую медитацию говорит о его непостижимой силе, о его непревзойденном уме и невероятном таланте.

Пока Вэй Ин восхищался Сюаньюем, темная и светлая ци, подчиняясь его воле, стали сливаться друг с другом, пока не стали полностью прозрачными, словно растворившись друг в друге.

Вэй Усянь пораженно смотрел на всё это и не верил сам себе. Но он ощущал пульсацию энергий, что были одновременно едины, но в то же время каждая сама по себе. Сюаньюй с легкостью оперировал то одной силой, то другой, то применял новую прозрачную ци, которая оказалась мощнее на несколько порядков, чем тьма и свет по отдельности. Спустя какое-то время Мо начал втягивать в свое золотое ядро окружающую его новую прозрачную ци. Когда весь объём выплеснувшихся из его тела тьмы и света, сейчас объединенных, оказался в ядре, он в одно мгновение сложил из ладоней сложную печать и на выдохе произнес короткую фразу на древнем языке, как понял это Вэй Ин, уже знакомый с речью древних, благодаря книгам, полученным от Ванцзи. Едва прозвучал последний звук, как прозрачная ци, находящаяся сейчас в золотом ядре, единой волной устремилась по всем духовным каналам, по всему телу, растекаясь чистой силой и преобразовывая его в нечто новое, улучшенное.