— И еще, потому что ты меня обожаешь.

— Не без этого, — отвечаю, скорее, машинально, потому что звук входящего сообщения перетягивает мое внимание. Еще до того, как я успеваю его открыть, глаза начинают осматривать зал в поисках Тэхёна, потому что я точно знаю, что это он.

«В выходные я хочу свозить тебя в одно место. Тебе понравится».

Тэхёна в кафе я не вижу, и под пристальным взглядом Розэ набираю ответное сообщение:

«Не получится. В эти выходные я лечу в Нидерланды с родителями»

Я откладываю телефон и сосредотачиваюсь на стакане с кофе в бесполезной попытке не думать о том, что лишаю себя возможности провести время с ним, и что скорее всего его сильно расстроила. А еще очень боюсь, что он спросит, летит ли с нами Джексон, потому что заранее знаю, что не смогу ему солгать.

Пару минут спустя на смену этим мыслям приходит озабоченность тем, что он мне не отвечает, и я, игнорируя рассказ Розэ о планах на Рождество, то и дело проверяю экран. На нем пустота.

Тэхён ловит меня после лекций по дороге в кампус. Я испытываю желание кинуться ему на шею, но вокруг слишком много свидетелей, чтобы сделать это без последствий, и все что я могу — это улыбнуться.

— Ты улетаешь на все выходные?

Он не выглядит расстроенным или обиженным, отчего я испытываю неимоверное облегчение. Снова себе надумала.

— Да. Вылет вечером в пятницу. Ты что-то запланировал?

— Хотел отвезти тебя загород.

И пусть поехать я не могу, это не мешает мне проявить любопытство. Как сидящий на диете, я слабовольно не удерживаюсь оттого, чтобы взглянуть на витрину с десертами.

— А что там?

— Дом у озера. Там безлюдно и красиво, судя по фотографиям, которые я видел.

Выходные с Тэхёном. В тихом месте, где нет ни любопытных глаз, ни осуждения. От мысли о том, что из-за поездки я буду этого лишена, в груди скребет тоскливая безысходность, совсем как когда-то в детстве. После того как Тэхён уехал, я чувствовала себя ужасно одинокой и месяц перед днем рождения вымаливала у родителей щенка, чтобы после учебы гулять с ним к озеру. Вместо собаки мне подарили планшет, и на мой вопрос, почему, мама пояснила, что животное в доме — это большая ответственность, и я к ней пока не готова. Планшет я через день утопила в бассейне. Сделала это специально, но родители о моей вопиющей неблагодарности никогда не узнали.

— Мне жаль, — я вымучиваю из себя улыбку. — Но я правда не могу.

— Все в порядке, Лиса. В таком случае я отменю бронь и полечу к дяде.

Я хмурюсь. Пусть я мало знаю о его дяде, но то, что он заставлял Тэхёна избивать людей, не добавляет ему авторитета в моих глазах. Этот мужчина мне не нравится, потому что делает Тэхёна агрессивным и жестоким, а он совсем не такой.

— Ты же говорил, что больше не работаешь на него.

— Это не связано с работой. Он хочет приобрести недвижимость и просил ему помочь.

— Надолго? — как я не пытаюсь скрыть собственнические нотки в голосе, у меня ничего не выходит. Так было всегда: я ревновала его к каждой минуте, которая была посвящена не мне, к каждому его увлечению.

— Пока не знаю. Возможно, придется немного задержаться, — Тэхён делает шаг ко мне, так что носки его кед задевают мои туфли, и негромко произносит:

— Я хочу тебя поцеловать, Лиса. Могу сделать это прямо сейчас на глазах у всех этих людей, и тем самым помочь тебе с выбором. Но не сделаю, потому что это должно быть только твое решение. У тебя есть несколько дней вдали от меня, чтобы обо всем подумать. Тебе нужно найти в себе смелость жить самой.

Его слова вбиваются в мое сознание стальными гвоздями, разрывая туман, посеянный разговором с мамой. Я словно нахожусь в комнате, стены которой неумолимо съезжаются, грозясь меня раздавить. Смотрю то на одну, то на другую, пытаясь определить, от какой исходит большая угроза, хотя и знаю, что это бессмысленно. Меня уничтожит в любом случае.

— Мне нужно идти, Тэхён, — отшагиваю на безопасное расстояние от него. — Мне правда жаль, что выходные я проведу не с тобой.

***

— Лиса, ты скоро? Суа звонила — они уже на половине пути к аэропорту, — голос мамы, звучащий в динамике, намекает на нетерпение.

— Буду в течение десяти минут. Отстояла в пробке на Хондэ.

Вернув телефон на консоль, я в сотый раз опускаю солнцезащитный козырек и разглядываю себя в зеркале. Что я пытаюсь обнаружить? Ответ на вопрос, правильно ли я поступаю, полетев в Нидерланды? Бред. Билеты уже куплены, час назад Тэхён написал, что сел в самолет, и в очередной раз ссориться с родителями не имеет никакого смысла. Мне нужно, наконец, смириться и взять себя в руки.

Дорогой в аэропорт родители обсуждают планы на предстоящий вечер и что-то о заезде в гостиницу, я в беседе не участвую, предпочитая разглядывать сменяющиеся пейзажи за окном. В голове и в груди повисла оглушенная пустота — кажется, скажи мне сейчас кто-нибудь о том, что наш дом взлетел на воздух, я бы не испытала ни горечи, ни удивления. Наверное, это и неплохо в свете того, что мне придется провести три дня с людьми, которых я не слишком хочу видеть.

— Я вся в предвкушении от поездки, — Суа целует нас с мамой, по традиции не касаясь губами кожи. — Предупреждаю всех, в полете я собираюсь пить шампанское.

— Достойное начало уикэнда, — великодушно замечает мама. — Думаю, остальные с радостью к тебе присоединятся.

От шампанского они с Суа неожиданно переходят к обсуждению парфюмерных новинок; Гон по привычке наседает на отца с разговорами о делах, а я разглядываю серебристый логотип своего чемодана, внутренне готовясь к беседе с Джексоном.

— Как приготовления к Хэллоуину, Лиса? Все успеваете?

— Ими занимается Джессика. И мы, разумеется, все успеваем.

— Я знаю, что родители распланировали выходные до минуты, поэтому предлагаю улизнуть от них завтра и сходить вдвоем поужинать.

Я заставляю себя отодрать взгляд от багажа и смотреть на Джексона. Как получилось, что я неожиданно стала ощущать себя лишней в этой компании? Со стороны ничего не изменилось: Джексон мил, как и всегда, Суа по-прежнему раздражающая сука, Гон и отец на своей волне, а мама остается мамой.

— Я подумаю над этим.

Очевидно, воодушевившись моим ответом, Джексон придвигается ближе и доверительно склоняет ко мне голову:

— И нам совсем необязательно таскаться с ними по выставке. Я сошлюсь на занятость, и мы можем просто покататься…

— Мне нужно отойти в туалет, — эти слова я выпаливаю громче чем нужно, и, не обращая внимание на вытянувшееся лицо Джексона, разворачиваюсь.

— Куда Лиса собралась? — доносится недоуменный голос мамы, пока я быстрым шагом иду в сторону вывески с надписью WC.

— Ей нужно в дамскую комнату.

На самом деле ни в какую дамскую комнату мне не нужно. Мне сложно видеть энтузиазм в лице Джексона от предстоящих выходных, который я совершенно не разделяю, а потому я снова сбегаю. Вот уже третью неделю, бегство — мой единственный способ ужиться с реальностью.

Промокнув лицо влажными салфетками, я выхожу из туалета, собираясь вернуться к родителям, и в этот момент замечаю девочку лет семи-восьми, идущую под руку с мамой. На голове у нее два забавных хвостика, перетянутых розовыми резинками, а в маленьком кулаке зажат поводок, на котором она ведет смешного лопоухого щенка.

— Мама, я хочу купить Дальгому пирожное.

— Это плохая идея, Руджин.

— Почему? Они очень вкусные.

— Помнишь, мы читали с тобой в книжке, что собакам вредно сладкое. Ты ведь не хочешь, чтобы Дальгом заболел?

— Не хочу… Тогда может быть кусочек курицы из бутерброда?

Ответа женщины я не слышу, потому что они уходят слишком далеко. Мои ноги словно прилипли к полу, отказываясь идти. Водоворот из эмоций и запретных желаний с каждой секундой закручивается во мне с новой силой, выталкивая здравый смысл, и я уже сама того, не замечая со всех ног бегу к выходу. Взмахиваю такси рукой, и трясущейся рукой распахнув дверь, проталкиваюсь в дальний угол дивана. Я часто слышала от Розэ, что она завидует моей смелости и тому, как легко мне удается говорить в лицо людям нелицеприятные вещи, но правда в том, что сейчас я впервые в своей жизни совершила безбашенный и храбрый поступок. Как сказал бы Тэхён, позволила себе жить.