− О, блядь, да. Мне нравится иметь личную шлюшку с вытекающей из всех щелей спермой, теперь мои длительные рейсы будут веселей.

Слыша грязные словечки, я крепко зажмуриваюсь. Кому в здравом уме понравятся такие слова?

− Твоя пизденка так сильно стискивает мой ствол, когда я так с тобой разговариваю. Нравится, да? Нравится, когда я называю тебя своей личной шлюхой. Да, я вижу это.

К своему стыду, я чувствую, как реагирует мое тело. Со мной явно что-то не так, раз такое свинское обращение заставляет меня течь как последнюю суку и изнывать от потребности. Между ног так сильно ноет, и это не от грубого траха. Это от потребности кончить и я ненавижу это.

Слай наклоняется и до боли сосет мой сосок, но это лишь сильнее заводит меня. Я неистово кричу, он улыбается и зажимает сосок зубами.

− Ты так возбуждена, милая. Ты тоже не смогла бы дождаться возвращения домой. Боже, как нам будет здорово. Я заставлю тебя сидеть на моем члене весь ебаный день, чтобы кончать в твои дырки когда мне заблагорассудиться.

Я прикусываю губу, стараясь не кончить, сдерживаясь изо всех сил. Стоит мне подумать что я совладала с собой, как Слай вновь с силой сосет сосок, одновременно ущипнув за другой пальцами. Жар от столь чувственного обращения с моими сосками в сочетании с жесткой долбежкой моей дырочки, толкает меня через край.

Я кричу как сумасшедшая, меня выворачивает наизнанку и трясет от силы оргазма, руки и ноги дергаются от столь сильного удовольствия.

Когда меня перестает колотить, я чувствую, как Слай вытаскивает из меня член и подымается к груди. Его член огромен и почти пурпурный от желания. Он зажимает огромный агрегат между моими налитыми от возбуждения сиськами. С него буквально капают мои соки, поэтому сильно стиснув мои груди, он без труда скользит между ними. Грубо, с силой мнет их и плотно сжимает, орудуя своим зверем в получившемся отверстии.

− Открой рот.

Я делаю, как он говорит, наблюдая, как с каждым движением головка его члена появляется в ложбинке между моих грудей.

− Высунь язык.

Слай так близок к тому чтобы кончить. Он требователен и яростен. Я не хочу сейчас проверять пределы его терпения, поэтому делаю то, что он говорит. Высовываю язык, головка члена скользит по нему с каждым толчком. Я чувствую смешение наших вкусов на его кончике, и стараюсь не стонать от удовольствия. То, что он сейчас со мной творит, должно быть унизительно. Я должна ненавидеть его за то, что он трахает меня как животное. Но мое тело, как и с первого момента нашей встречи, предает меня, я наслаждаюсь этим.

Я высовываю язык сильнее, желая попробовать еще. Слай рычит и с последним толчком между моих сисек, забрызгивает спермой мою шею, рот, лицо. Мы смотрим друг другу в глаза, он кончает на меня и я вижу, зверь внутри него удовлетворен, от того что пометил меня изнутри и снаружи.

Закончив, он расслабляется и улыбаясь смотрит на меня. Не отрывая взгляд от его глаз, высовываю язык и слизываю сперму с губ.

Слай скалиться порочной улыбкой, наклоняется к моему лицу и целуя в губы, шепчет:

− Моя.

Слай

Возбуждение прокатывает по всему телу. Не думаю, что Кэмерон осознает, на что я пошел ради этого дня. Ради дня, когда наконец приведу домой женщину, с которой проведу остаток жизни. Все спланировано до мельчайших деталей. Если бы она знала, то поняла, что на самом деле здесь происходит. Все что я делаю, ради нас.

Я направляю грузовик по длинной подъездной дорожке ведущей к дому и останавливаю его немного в стороне. Выключив двигатель, я поворачиваюсь к своей любимой.

− Мы дома.

Кэмерон смотрит на меня с тревогой, но я пытаюсь ее успокоить. Я хочу, чтобы она поскорее увидела свой новый дом. Надеюсь, она полюбит его так же сильно, как и я. Я вложил в это место столько труда, строил его только для нее и семьи, которую она мне подарит.

− Думаю, тебе понравится, − успокаиваю я ее, развязывая руки и ноги. Потираю ей запястья, но веревка была мягкой, и следов нет. − Но, если тебе что-то не понравится, мы можем это переделать. Просто скажи.

Нет, я не позволю кому-то чужому войти в наш дом и что-то менять для нее. Я сам все сделаю. Если кто-то увидит, насколько она совершенна, то попытается украсть ее у меня.

Я хватаю сложенную на краю кровати простыню и, встряхнув, оборачиваю вокруг Кэмерон. Она не сопротивляется и не протестует. Может, наконец растеряла свою решимость к борьбе. Начала понимать, что теперь это ее жизнь, и нет причин противиться судьбе. С какой стати? Никто во всем мире не будет относиться к ней лучше, чем я.

− Я понесу тебя, малышка. Здесь я паркую грузовик. Не хочу чтобы ты поранила свои маленькие ножки.

Подхватываю Кэмерон на руки, и на сердце становиться совсем тепло, когда она обнимает меня. Притягиваю ее ближе и выпрыгиваю из грузовика.

Она осматривает все вокруг.

− Он…

Кажется, она передумала говорить, но чтобы это ни было, я хочу знать.

− Он что? – подталкиваю я ее.

− Прекрасный.

Дом идеален. Огромный. На каждом их двух этажей огромная веранда, а вокруг больше тридцати акров земли, окруженных лесом.

− Тогда ты отлично впишешься, не так ли, малышка?

− Я никогда никуда не вписывалась.

По ее лицу видно, что она не собиралась говорить это вслух. Я не понимаю, как такое возможно. Стоило мне увидеть ее, как захотелось подойти ближе, прикоснуться, услышать ее голос. Как возможно, что она чувствовала где-то себя чужой?

− Ты всегда будешь со мной.

Я подхожу к крыльцу, Кэмерон роняет голову мне на плечо. У двойной двери я ставлю ее на пол, достаю из кармана ключ и вставляю в замок.

Снова подхватываю ее на руки и несу внутрь. Я должен притормозить и показать ей обстановку, но все, о чем я могу думать, это то, как она впервые ляжет в нашу постель.

Перепрыгивая через две ступеньки, я махом преодолеваю расстояние до нашей комнаты. Добравшись до кровати, я просто бросаю ее на матрас и начинаю срывать с себя одежду, желая чувствовать ее кожей к коже.

− Вылезай из простыни, детка.

Мой ремень падает и ударяется о деревянный пол, звон пряжки эхом разносится по комнате. Кэмерон медлит, я бросаю на нее грозный взгляд и она поспешно распутывает простынь.

Избавившись от одежды, я оказываюсь на ней прежде, чем она успевает стреагировать, раздвигаю плечами ее бедра и утыкаюсь лицом между ног. Наши ароматы, смешавшиеся в единый букет, наполняют мои ноздри, а каменно-твердый член пачкает кровать предсеменем.

− Сейчас ты испытаешь первый оргазм в нашем доме. Тебе будет так хорошо, что ты никогда меня не бросишь. Никогда. Я так измучаю тебя удовольствием, что ты даже ползать не сможешь, − рычу я в ее нежную киску.

Ее рука тянется к моей голове, я думаю, что она попытается оттолкнуть меня. Но нет, она не отталкивает и не прижимает. Просто ласково обнимает.

Я даю ей то, что она хочет. Никаких игр или поддразниваний. Я атакую языком ее клитор, втягиваю в рот, смакую наше обоюдное удовольствие последнего секса в грузовике. Ее спина выгибается над кроватью, и она начинает вращать бедрами у моего лица.

Хватаю ее за бедра и раздвигаю ноги шире, открывая сильнее. Яростно лижу и посасываю, вылизываю языком изнутри, и вот, она дает мне то, чего я так сильно от нее ждал − выкрикивает мое имя, и от этого звука меня так сильно торкает, что я перестаю контролировать свое тело и начинаю кончать − на себя, на кровать. Это должно быть неловко, но мне плевать. Она такая сладкая на вкус, поэтому услышав, как она произносит мое имя, я переступаю через край.

Я продолжаю сосать ее клитор, пока она переживает последний оргазм, и ее тело не расслабляется. Она выглядит истощенной, лежит на кровати как безвольная кукла.

Заползаю выше на кровать, зарываюсь лицом в ее шею и просто вдыхаю нас. Ощущение ее подо мной и знание, что она здесь, успокоили бушующие внутри меня эмоции. Спустя пару мгновений я чувствую, что начинаю проваливаться в сон, а затем просыпаюсь от внезапного вопроса Кэмерон.