Хозяйкой на мостике осталась Яростный Шторм. Убедившись, что корабль надёжно закреплён, она ободряюще подмигнула Ковенанту:

— Всё идёт как по маслу.

Но тот, похоже, не услышал её: всё его внимание было поглощено островом, освещённым заходящим солнцем. Он так пристально вглядывался в его скалистые берега, в игру теней на камнях, словно по ним мог прочесть свою судьбу.

Линден положила ему руку на плечо, и лишь тогда он обернулся и позволил ей прочитать в своих глазах все мучившие его сомнения. Его лицо, медное от закатного света, испещрённое глубокими тенями, было схоже с каменным ликом острова. Линден снова попыталась объяснить ему свои опасения:

— Мечтатель испуган. Я думаю, что он знает истинную цель Лорда Фоула.

Ковенант сдвинул брови, но почти тут же лицо его разгладилось, и на нём возникло некое подобие столь напугавшей её когда-то улыбки, которой он одарил Джоан.

— Это неважно. — Он всё ещё не позволял возбуждению овладеть собой. — Когда я был в Анделейне, Морэм сказал мне: «Ничто не поможет тебе избежать его западни, поскольку она окружена другими ловушками. Жизнь и смерть вросли друг в друга, и их невозможно отделить. Лишь понимая и принимая эти крайности, ты обретёшь над ними контроль и власть». — Лицо его снова помрачнело, и он добавил: — Ну что ж, пошли, посмотрим, что нам там приготовили.

Линден очень не хотелось пускать его на остров. Если бы её объятия могли остановить его, она вцепилась бы изо всех сил, лишь бы не допустить, чтобы он ступил на эти камни и исполнил задуманное. Но она знала, что даже ей не остановить его. Да и разве не за то, что он никогда не боялся боли, она так любила его? Собрав все своё мужество, она последовала за ним, почти не видя ступенек трапа в сгущающихся сумерках.

Палуба уже погрузилась в вечернюю тень, хотя на концах мачт ещё догорали прощальные отблески заката. Вдали, у борта, где спускали баркас, Линден увидела несколько силуэтов и, лишь подойдя ближе, разглядела рядом с Первой, капитаном и Красавчиком Мечтателя. Тут же чернела фигура Вейна, а рядом с ним привычным контрастом перламутрово светилась мантия Обречённого. К своему удивлению, она вдруг увидела и Бринна с Кайлом. Ковенант, завидя их, ускорил шаг. Но, поскольку харучаи не проронили ни слова и даже не подняли глаз, он, не сбавляя шага, устремился мимо них к Первой и бросил ей нетерпеливо:

— Ну что, мы готовы?

— Готовы, — усмехнулась она. — Насколько это возможно, если учитывать, что понятия не имеем, с чем столкнёмся.

— Ну что ж, тогда в путь. — Тон его голоса был сумрачнее сгущавшейся вокруг ночной мглы.

Ковенант шагнул к борту, но на пути его вдруг возник Финдейл.

— Обладатель кольца, хорошо ли ты подумал? — В голосе элохима звучала мольба. — Ведь у тебя пока ещё есть выбор. Так стоит ли следовать своей сумасшедшей мечте? Я не раз говорил тебе в открытую, что ты владеешь силой, которая может уничтожить не только тебя самого, но и всю Землю. Ты не должен идти к Первому Дереву.

Мечтатель страстно закивал, словно цепляясь за соломинку.

— Я знаю, чего вы все боитесь, — скорее себе, чем Обречённому, тихо ответил Ковенант. — Первого Дерева. Посоха Закона. Вы боитесь, что у меня получится. Зачем ещё вам, элохимам, было пленять Вейна? Зачем ещё вам нужно было прилагать столько усилий, чтобы вселить в нас неуверенность? Похоже, если мы преуспеем, вы что-то потеряете. Не знаю, что именно, но вас это очень волнует, если не сказать — пугает. А теперь, смотри, — продолжил он с мрачной усмешкой, — Вейн все ещё с нами. И разве не напоминание о старом Посохе следует за нами по пятам? И я ещё здесь. И кольцо моё тоже со мной. И Линден тоже здесь. — Его голос упал до шёпота, словно он пытался сдержать ярость. — Чёрт тебя подери, элохим, если ты хочешь удержать меня, то попробуй найти для этого разумную причину!

Обречённый не ответил и, по-видимому, отвечать не собирался.

Ковенант развернулся к остальным и, словно ожидая, что и они станут ему препятствовать, ожёг всех непримиримым взглядом. Но ни капитан, ни Первая, ни Красавчик не выказали ни желания отложить вылазку, ни удивления его речами. Даже Мечтатель — и тот больше не пытался остановить его.

Подстёгиваемый нетерпеливыми чёртиками, Ковенант, забыв о головокружении, перелез через борт и начал спускаться в баркас.

Линден тут же последовала за ним, не доверяя никому место рядом.

А сразу же за ней через борт полезли Кайл с Бринном.

Весь остров уже покрывала ночная тень, лишь его пик ещё пламенел на закатном солнце, но и его вскоре должна была поглотить долгая ночь Земли. Но, пока гребень был освещён, он казался единственным местом, где могло находиться Первое Дерево. Уже спускаясь по лестнице, Линден вспомнила, что сегодня новолуние и ночь будет очень тёмной. При мысли об этом по её телу пробежала дрожь. Внезапно ей показалось, что туника — слишком слабая защита от ночной сырости, поднимавшейся от тусклых вод внизу. Когда она ступила на борт баркаса, ногу её лизнула волна, и ей показалось, что соль проникла в плоть и разъедает её, как кислота. Но Линден сдержала невольный вскрик и, стиснув зубы, пробралась на нос, где уже сидел Ковенант. Солёная вода, высыхая, слегка пощипывала и стягивала кожу.

За харучаями в лодку спустился Хоннинскрю. И тут солнце окончательно исчезло за горизонтом, и остров погрузился во тьму. Теперь он казался лишь тёмным силуэтом на фоне звёздного неба. Первая с Красавчиком молча заняли свои места на корме, а спустившийся за ними Вейн примостился рядом с харучаями. Линден даже не могла различить бурунчиков на рифах. Хоннинскрю что-то говорил брату, но шум волн и всплески весел не позволяли расслышать ни слова.

Из ночной темноты за спиной Мечтателя сгустился силуэт Финдейла Обречённого.

Линден протянула руку, нашла ладонь Ковенанта и сжала её. Его пальцы были холодны как лёд, онемение его рук можно было уже почувствовать на ощупь.

Первая помахала Великанам, остававшимся на корабле, и якорь-мастер с Яростным Штормом помахали ей в ответ. Но никто не произнёс ни слова. Хоннинскрю отвязал канат и оттолкнул баркас от корабля веслом. В тишине, нарушаемой лишь плеском волн, каменная лодка заскользила в ночь.

Ковенант сидел, уставясь на мрачную громаду острова и вцепившись в руку Линден, словно она была якорем. Линден тоже разглядывала то, что была способна увидеть, хотя рифы все ещё оставались для неё неразличимыми на фоне чёрной воды и тёмного камня. Капитан и Мечтатель взялись за вёсла, и их мощные руки ритмично заработали, словно они и вслепую могли разыскать безопасный путь. И все равно Линден казалось, что тьма абсолютно непроницаема. Но весла продолжали ритмично вздыматься и падать, и баркас довольно быстро скользил к берегу, где их ожидали неведомые события и тайны. Остров рос, заслоняя собой небо, и, чем ближе путешественники к нему подходили, тем больше брала их оторопь, словно они находились в преддверии ада.

Внезапно Линден пронзила мысль о том, что, вне всякого сомнения, лодка напорется на рифы и они утонут.

— По правому борту что-то есть, — тихо констатировала Первая, и баркас тут же сменил направление.

А через несколько секунд с другой стороны вырос пышный коралловый куст. Линден безумно перепугалась, но лодка, к её удивлению, благополучно скользнула мимо и вошла в полосу прибоя.

Сейчас, когда ночь простиралась от горизонта до горизонта, остров казался отсюда даже дальше, чем с борта «Звёздной Геммы». Но лодка быстро двигалась вперёд. Мечтатель, подгоняемый видениями Глаза Земли, налегал на вёсла с такой силой, что они жалобно скрипели, а Хоннинскрю, хоть и горестно вздыхал, но приноравливался к ритму, который задавал брат. И вскоре уже почти все небо закрыла тёмная громада, окаймлённая по краям звёздным сиянием. Линден подумала, что в такой темени, даже если Ковенант и сумеет совладать со своим головокружением, они всё равно не смогут вскарабкаться на вершину. Его рука в её ладони была совсем ледяной, словно промёрзла до самых костей.