В отличие от маргинального пространства, проблема маргинального времени практически не тематизирована. И это неудивительно, поскольку слово «маргиналия» исходно является термином пространства, а не времени. Латинское marginalia первоначально означало затекстовые поля книги и лишь впоследствии стало характеристикой социального места и отношения. Маргиналией принято называть пространство, структурированное границей (margo), а иначе говоря, край. Но поскольку русское слово «край» в одном значении есть «граница», а в другом – «область» (например, Читинская область и Приморский край), то подчеркнем: маргиналия – это именно область, а не граница или предел. В пространственном смысле это промежуток между внешним и внутренним пределами. И если в узком, начальном, смысле маргиналия – это расстояние между краем страницы и границей текста, то в широком смысле – это пограничная область или периферия.

Но что такое маргинальное время? Для начала заметим, что представление времени в терминах пространства (точка, линия, круг, волна, спираль, область, отрезок) некорректно в принципе, так как искажает идею времени. Пространственные термины в отношении времени не могут употребляться в строгом смысле и допустимы лишь в качестве метафор с той оговоркой, что это способы наглядного представления времени, не имеющие ничего общего с сознанием времени. Поэтому, представляя маргинальное время в виде отрезка или интервала, мы действуем по принципу «объективной ошибки», в которую «должны и будем верить» (Мамардашвили, Пятигорский, 1982. С. 30). Такая ошибка необходима как прагматический принцип обращения с идеей времени и артикуляции сознания времени.

Итак, под маргинальным временем мы будем понимать темпоральный отрезок, промежуток или интервал, образующийся между социально-значимыми формами временения, каковыми в нашем случае являются труд и досуг.

Актуальность исследования маргинальных аспектов труда и досуга обусловлена тем, что в обществе постмодерна эти две формы человеческого бытия не только тесно переплетены, но и находятся в состоянии смешения. Приведенные в качестве эпиграфа слова Чацкого из комедии «Горе от ума» весьма точно отражают данное положение дел. И если освободить их от морального пафоса, то в таком смешении легко нащупать проблему общественного распределения времени, в частности проблему демаркации труда и досуга.

Проблема заключается вовсе не в том, что человек разбрасывается временем, что ему не хватает пресловутой дисциплины и он не может сконцентрироваться на чем-то одном – на труде или досуге. Такая проблема существовала и будет существовать всегда, поскольку связана с субъективностью человека, его мотивацией и склонностями. Дело не столько в субъективном аспекте временения, сколько в его объективной настроенности – в том, что в современном трансграничном мире стираются институциональные и дисциплинарные границы между трудом и досугом. Таким образом, проблема не в том, что человек по личной прихоти разбрасывается временем, а в том, что он сам существует внутри временного разброса, дисперсии (лат. dispersio – «рассеяние»).

Тезис о том, что на постиндустриальной стадии капитализма граница между трудом и досугом стирается, сегодня является общим местом. Как сообщает М. Маяцкий, «основное различие между индустриальной эпохой и эпохой цифровых технологий состоит в характерном для них представлении о досуге: если в первом случае досуг был призван дополнять трудовую деятельность, то во втором он переплетается с ней. С появлением новых мультимедийных технологий границы размываются, и лишь выбор конкретного контекста позволяет нам определить ту или иную практику как ориентированную в большей мере на досуг или труд» (Маяцкий, 2015. С. 101). Автор называет такое соотношение «пористостью», но мы хотим предложить другой, хотя и близкий по смыслу, термин – «диффузия». Он более точен, поскольку речь идет о процессе на границе структур. Понятие диффузии имеет в виду рассеяние структуры объектов при их тесном взаимодействии. Как физическое явление диффузия – это процесс взаимопроникновения атомов или молекул в структуру веществ. При этом образуется так называемый диффузный слой с размытыми контурами и границами. Процессу диффузии подвержены не только материальные, но и символические структуры, а значит, общественное пространство и социальное время.

Так как временные диффузии изоморфны пространственным, то они могут быть наглядно представлены в организации рабочего и досугового пространств.

В наиболее продвинутых отраслях экономики, в экономике знаний, все больше прослеживается тенденция к насыщению офисного пространства элементами «дома». Наглядным примером «одомашнивания» может служить московский офис фирмы Avito, который в 2017 году стал победителем международного конкурса «Лучший офис» в номинации «Комфорт и эргономика». Помимо своей профильной деятельности – интернет-маркета, фирма Avito занимается разработкой и дизайном офисных проектов, поддерживая новый тренд на стирание границ между трудом и досугом. Продвигаемая фирмой концепция современного офиса представляет собой чередование рабочих мест и зон отдыха, границы между которыми весьма условны, а в ряде случаев просто отсутствуют. Мы не говорим о вполне традиционных зонах «релакса», таких как тренажерный зал, сауна, комната отдыха с бильярдом, телескопом и музыкальными инструментами, которые хотя бы отделены от рабочих мест стенками и перегородками. Мы говорим о таких элементах, которые непосредственно интегрированы в «рабочее» пространство, в силу чего оно утрачивает привычные очертания «рабочего». Так, в непосредственной близости от рабочего места могут находиться кухня, мягкие диваны, кофейные столики, искусственные ландшафтные лужайки, на которых работники офиса могут полежать с ноутбуками, книжные полки, кресла-качалки, гамаки и даже кровати.

Современный «продвинутый» офис существенно отличается от образца десятилетней давности, где работники трудятся, словно пчелы в сотах, разделенных перегородками из прозрачного оргстекла. Сотовая ячейка как образ обезличенной эксплуатации умственного труда сегодня уступает место «дому» как символу отсутствия этой эксплуатации. Организуя офисное пространство по модели дома, работодатель создает иллюзию свободного труда и делает все для того, чтобы работник по «собственному» желанию допоздна засиживался на «работе».

Все то же самое можно сказать и о пространстве досуга. Диффузия границы предполагает перенос труда в жилое помещение, которое с появлением в нем компьютерного стола становится уменьшенной копией офиса, а точнее, его продолжением. Мобильные устройства и приложения довершают этот процесс тем, что переносят труд в трансграничное пространство улиц, парков, кафе и сетей общественного транспорта. Квинтэссенцией трансграничного труда/досуга является фигура фрилансера – современного номада, кочующего по городским локусам и создаваемым «кочевьям» хакерспейсов и коворкингов.

Спрашивается, а какие изменения в связи с этим претерпевает темпоральная структура? Временна́я диффузия труда и досуга аналогична физическому процессу: она так же происходит в двух направлениях от границы соприкосновения, которая в результате становится условной, подвижной, пунктирной, текучей и относительной. Досуг вторгается в рабочее время как время относительного безделья, а рабочее время включается в структуру «свободного времени» в виде добавочного труда. Такое взаимопроникновение и инклюзия расщепляют темпоральную структуру деятельности: внутри нее образуются временны́е разрядки, лакуны, которые оказываются маргинальными по отношению к дисциплинарному разграничению работы и праздности, труда и безделья.