– Я не твоя собственность, Люцифер, чтобы так распоряжаться мной! И не твоя игрушка! – кричала я, – Ну да, почему бы не дать мне ощутить иллюзию свободы, а потом так резко поставить меня на место?! Самоутвердился?! – дыхание сбивалось от гнева, – А Ник? Что это было? Я же видела, как поникло его лицо! Ты снова свой “гипноз” включил? Очень удобно! – издевательски тяну я, – На девушках можно применять, чтобы в постель затащить, а на парнях – чтобы от конкурентов избавиться!

Кажется, у меня полностью отключился инстинкт самосохранения. Я разозлилась настолько, что вообще перестала соображать. В более вменяемом состоянии я бы поняла, что не стоит действовать так резко – кричать, разбрасываться обвинениями. Нужно было поговорить спокойно. Но рассудок помахал мне рукой. И последствия не заставили себя ждать.

Люцифер прижал моё тело к деревянной стене. Глаза всё ещё полыхали.

– Ты серьёзно думаешь, мне требуется применять силу для того, чтобы соблазнить девушку? – угрожающе рычал он.

– Факты говорят сами за себя. Или ты скажешь, что я была первой, кого ты пытался затащить в постель таким образом?

– Да!

Повисло напряжённое молчание. От шока даже гнев отступил, уступая место растерянности.

– П-почему? – заикаясь, дрожащим голосом спрашиваю я.

– Потому что только одну девушку я хотел так сильно, что наплевал на всё, даже на собственные принципы, – выдыхает он мне в губы, хотя в глазах продолжает полыхать ярость.

А вот моё раздражение окончательное схлынуло, испуганное неожиданным признанием. На его место пришло странное чувство, сдавливающее грудь. Воздух резко выходит из лёгких, а глаза сами опускаются ниже, останавливаясь на его губах, которые сейчас не искривлены стандартной насмешливой ухмылкой, но напряжены из-за сдерживаемой злости. Замираю и молчу. Наблюдая, как мышцы постепенно расслабляются, по мере того, как Люцифер берет себя в руки, успокаиваясь. И не вижу – чувствую, что ещё мгновение, и он отстранится, окинет меня насмешливым взглядом, скажет очередную колкость и уйдёт. Но это самое щемящее чувство внутри приказывает: не дай этому случиться! И я сама тянусь к его манящим губам.

Люцифер отвечает сразу, не медля ни секунды. Со всей страстью, на которую может быть способен человек. Да и бессмертный тоже. Он врывается в мой рот языком, изучая, покоряя, лаская. И я подхватываю его бешеный ритм, грубо притягивая за волосы. Сумасшедшее сплетение языков, шумное дыхание, которое заглушает любые звуки. Я кусаю его губы до крови, а острый язык сразу же проходится по ранкам. Его руки беспорядочно исследуют мои изгибы, с силой вжимая меня в его тело, хотя стать ближе, кажется, уже невозможно, ведь между нами не осталось даже нанометра.

И когда Люцифер подхватывает меня под ягодицы, я без раздумий обвиваю его талию ногами, вжимаясь в его пах. Это движение вырывает из горла тихий стон, и я слышу, как его эхом повторяет демон.

Вжав меня в деревянную стену, он начал исследовать губами мою шею, затем опустился на ключицы. По мере движения его губ на коже оставались фиолетовые отметины, которые кричали о том, что все барьеры сняты, и пути назад больше нет. Но я и не намерена была отступать. Даже в таком положении я ёрзала, пытаясь бёдрами придвинуться ближе, а тело мелко дрожало от дикого возбуждения. И когда он расстегнул молнию спортивного костюма, который я невольно украла у Алисы, и начал языком исследовать ложбинку между грудей, я не выдержала, громко простонав, а затем взмолилась:

– Люцифееер… Пожалуйста…

Объяснять что-то ему не потребовалось. Он снова накрыл мои губы в требовательном, властном поцелуе, отрывая моё тело от стены и заходя в дверь дома. Семь шагов. Всего семь шагов, наполненных страстью и предвкушением, и моё тело опускается на кровать, а Люцифер одним движением срывает с меня брюки. Мои дрожащие пальцы пытаются расстегнуть его рубашку, пока губы исследуют татуировки на ключицах. Но понимая, что справиться с такой задачей мне сейчас не по силам, грубо разрываю ткань, усыпая постель оторванными пуговицами. Сбрасывая с плеч ненужную ткань, Люцифер избавляет меня от бюстгальтера, припадая к груди, обводя языком родинки, ореолы, втягивая бусины соска. И я выгибаюсь дугой в желании быть ещё ближе, почувствовать всё ещё острее. Другая рука слишком медленно движется по бедру, нестерпимо лаская кожу. И когда его пальцы накрывают тонкую ткань мокрых трусиков, надавливая на клитор, не сдерживаясь, громко стону, начиная ёрзать, сжимая его плечи так сильно, что остаются кровавые следы от ногтей. Но после того, как последний предмет моего гардероба с треском рвётся, поддаваясь мужским пальцам, всё же нахожу в себе силы заговорить.

– Люцифер… Я ещё… Я не… – черт! Как сказать мужчине, что я девственница и почему я не придумала достойную реплику заранее?

Но ему, кажется, не нужно ничего объяснять. Он заглядывает мне в глаза и почти невесомо целует.

– Тшшш… Я знаю, девочка…

Несмотря на дикое, почти невыносимое возбуждение, глаза всё же расширяются от удивления.

– Знаешь? Но как? Откуда?

– Я понял всё ещё тогда… После бала…

– Ты поэтому… – не договариваю, потому что Люцифер целует меня за ухом и втягивает губами мочку, вырывая из горла очередной стон.

– Остановился? Конечно, – ответил демон, продолжая исследовать мою кожу губами, – Неужели ты и правда поверила, что противна мне?

– Но… ты же… не можешь… врааать, – не знаю, как меня ещё хватает на разговоры, ведь воздуха в лёгких и так катастрофически мало, а когда он снова начинает ласкать языком горошины моих сосков, последнее слово превращается в протяжный, пошлый стон.

– Но я же не говорил, что именно ты вызвала моё отвращение, – говорит Люцифер, оставляя влажные поцелуи на коже, постепенно спускаясь к животу, – Мне не понравилась сама ситуация.

Понимаю, что меня уже совершенно не волнует тот далёкий вечер, ведь между ног бушует самый настоящий пожар, закручиваясь волнами возбуждения, которые проходят по всему телу, заставляя выгибаться и вздрагивать. Но всё же не могу не ответить, протянув почти обиженно:

– Мог бы не оставлять меня тогда настолько неудовлетворённой!

Оторвавшись от изучения языком моего плоского напряжённого живота, он тихо смеётся и заглядывает в мои глаза.

– Малышка, если бы я увидел, как ты кончаешь, то не смог бы остановиться. Но не волнуйся, я собираюсь всё тебе компенсировать.

С этими словами он подхватывает меня под бедра и раздвигает языком мои складочки, надавливая острым кончиком на клитор. Электрический импульс острого удовольствия резко проходит по телу, заставляя вздрогнуть и выгнуться, но бедра, жёстко зажатые в мужских пальцах, остаются неподвижны. Даже, если бы у меня остались ещё какие-то ну ооочень важные вопросы, я не смогла бы их задать. Все мысли окончательно покинули мою голову, оставляя после себя только розовый туман. Мои пальцы жёстко вцепляются в волосы Люцифера, пока его язык изучающе проходится по всем складочкам, лаская каждый миллиметр. Он посасывает чувствительный бугорок снова и снова, заставляя мою голову беспорядочно метаться, шепча его имя. И когда его губы в очередной раз втягивают клитор, а палец проникает внутрь, надавливая на переднюю стенку, я кричу, закатывая глаза, и выгибаюсь так сильно, что плечи отрываются от кровати. Мышцы сжимаются, заставляя конвульсивно подрагивать. Сквозь эту сладкую агонию я чувствую прикосновения к своим губам, на которых остаётся мой вкус, смешанный со вкусом Люцифера.

Дав мне немного прийти в себя, демон снова начинает целовать мои губы, плечи, ключицы, грудь. Он распаляет кровь, заставляя огнём полыхать место, где прошёлся его язык. И я снова вспыхиваю как спичка, прижимаясь сильнее к его губам. Пережитое удовольствие все ещё разливается по венам, но тело требует большего. Я сама притягиваю его к своему лицу, врываясь языком в рот, втягивая его губы, обнимая ногами его талию и придвигаясь бёдрами вплотную, ощущая обнажённой промежностью тугой бугор в штанах, которые почему-то, до сих пор остаются на Люцифере.