— Я знал, что ты не выдержишь, да и как тут устоять-то, — победно произнёс мужчина, покорно следуя за ней.
— Действительно, — буркнула она, спустившись на лифте на последний этаж.
Они оказались в пустом помещении с табличкой сверху на двери «морг». Здесь витал удушающий запах сырости и плесени, хотя чему удивляться, это же подвал. Тёмный и мрачный.
— Морг… Зачем мы тут? Острых ощущений захотела? — Робин медленно приблизился к ней, опаляя горячим дыханием кожу и прижимая девушку к стене.
Реджина попыталась скрыть слабый вдох, который сделала невольно, желая ощутить его неповторимый аромат: смесь кедра и древесины, перечной мяты и табака.
Крышесносный концентрат!
Прочистив горло, женщина выпалила:
— А это затем, мистер Локсли, если Вы меня бесить не перестанете, Вы там быстрее коматозного дедушки из 45 палаты окажитесь! — она упёрлась ладонями в его мощную грудь.
Робин ласково промурлыкал в ответ, словно и не услышал угрозы:
— Ты знала, что когда нервничаешь, у тебя бровь дёргается, — он, как бы невзначай, заправил ей прядку волос за ушко, — И ты очень милая.
«Зубы заговаривает, подлец!»
— На Вы попрошу. Мы с Вами на брудершафт не пили, — огрызнулась Реджина и оттолкнула его наконец.
Смерив мужчину злым взглядом, брюнетка отошла к лифту и нажала на красную мигающую кнопку.
— Не пили, да, но после того, что мы делали…— тихо проговорил Локсли, стоя позади.
По её спине прокатился рой мурашек, словно тысячи мелких колючих паучков. Противно и… Возбуждающе, такое странное сочетание.
— Захлопнись! — двери лифта раскрылись, и Реджина шустро заскочила в кабинку, когда Робин последовал следом.
— Перевес, — ляпнула она и оттолкнула его, заметив удивление в бирюзовых глазах.
Локсли изумлённо замер, даже не предпринимая попыток попасть в лифт.
— Какой перевес?
Реджина приторно улыбнулась, створки наконец захлопнулись, и брюнетка начала подниматься на нужный этаж, шумно выдыхая.
***
Эмма скучающе обвела буфет глазами, сидя за пустым столиком в углу. Здесь, как всегда, было многолюдно: лишь парочка мест оказались свободными, за остальными же сидели её коллеги, и словно никогда не обедали раньше, решили все выбраться сюда.
Зал был украшен нежными постельными тонами, на стенах висели постеры огромных размеров с изображениями врачей и пациентов, а так же, правилами поведения в общественном месте. Сотрудникам на выбор предлагалась любая еда, которую только можно пожелать.
Позади Эммы, грустно наблюдающей за счастливыми посетителями, приглушённо гудел телевизор: транслировалось очередное новомодное шоу.
После недавней операции — опухоли у плода, находящегося внутри матери, еда вообще не лезла ей в горло. Блондинка прокручивала недавние моменты с её «другом» Джонсом и совершенно не понимала, к чему ведут их отношения, а их, кстати, и не было.
Так они всего лишь уже достаточно длительное время спят друг с другом…
— Что с тобой? — вспомнишь лучик, вот и солнце: Киллиан явно в хорошем настроении уселся напротив неё, обеспокоенно вглядываясь в лазурные глаза.
— Устала, — вздохнула она, звонко положив вилку на стол.
— Где твоя подруженция? Не издевайся над курицей, лучше дай мне. Я голодный и простоял в операционной 3 часа, — Свон отрешённо пододвинула свой обед к нему и стала за ним наблюдать, изучая черты лица мужчины.
Он был красивым: глубокие тёмные глаза, волосы, как самая беспроглядная ночь, и пухлые губы, притягивающие к себе. Не только её, они манили всех женщин, готовых на всё ради одной лишь улыбки, небрежно брошенной им.
— Так, где наша любительница приключений на свою попку? — повторил Киллиан, отвлекая Эмму от навязчивых мыслей.
— Насколько я знаю, она ампутирует руку, — Джонс ожидающе посмотрел на неё, откусывая кусочек курицы, — Мужчина молодой, попал в аварию, а руку сохранить нельзя, там одно мясо.
— Жалко, — пробубнил собеседник с набитым ртом.
— Угу, — кивнула Свон.
— Давай лучше о хорошем. О нас, — Эмма закатила глаза, — Почему ты не хочешь, чтобы мы встречались? Эм, мы спим вместе 3 месяца. По-моему, здесь уже попахивает большим, чем просто сексом.
«Ну вот, опять началось… Ни к чему хорошему этот разговор не приведёт! Да он вообще ни к чему не приведёт».
— Киллиан, отвали по-хорошему, пока эта курица не застряла у тебя там, где не надо, — Свон едко стрельнула своими зелёными глазами, и Киллиан тяжело проглотил кусочек мяса.
«Нет, так не пойдёт. Сколько можно игнорировать то, что между нами происходит?!», в который раз подумал Джонс.
— Давай так, у тебя есть минута. Ты говоришь всё, что думаешь обо мне.
— Я в 20 секунд уложусь, — блондинка придвинулась ближе к нему, — Ты заносчивый, самоуверенный, превышающий полномочия тип, у тебя мания величия и ты не думаешь ни о ком, кроме себя…
Было заметно, как мужчина опустил плечи и глаза его потухли.
— Но я…
— Заткнись! У меня ещё 10 секунд. Ты бабник, — закончила Эмма метким фактом.
Она видела, как расстроили его слова, сказанные ею. Но лучше правда, чем горькая ложь. А пока для неё видна именно такая правда.
— Ты испортила мне аппетит, — проворчал Киллиан и отодвинул обед.
Эмма хмыкнула.
— Я старалась, — она вышла из-за стола и направилась на выход, чувствуя, как его внимательный взор прожигает её спину.
***
Разъярённая Реджина шла к ординаторской только с одной целью — придушить Робина. Мало того, что им дали одну операцию, так как у мужчины было обнаружено гнойное расплавление межпозвоночного диска, и им пришлось одновременно работать.
Было тяжело, учитывая, как сильно её бесил доктор Локсли, подкатывая к рыжей девушке анестезиологу, Келли Уэст, и украдкой наблюдающий за поведением Реджины, которая хотела скальпелем исполосовать его всего.
Она распахнула дверь, извещая о своём прибытии, и также громко захлопнула её. Карие глаза убийственно смотрели в откровенно смеющиеся голубые. Робин лежал на диване, подперев голову рукой.
— Что это было? — выпалила брюнетка, останавливаясь на миг, а потом двинулась к нему.
— Где? — всё он понимал, но ему нравилось доводить её.
— Не беси меня! — она встала напротив, уперев руки в бока, — «Какие у тебя красивые глаза», «такая красивая, да ещё и умная, да Реджина?», «Келли, а что Вы делаете сегодня вечером?» — передразнила она его, кривляясь и взмахивая руками в возмущении.
Локсли, скрывая смех, принял сидячее положение.
— А тебя это так волнует? — серьёзным тоном спросил он.
— Вообще всё равно! Просто на операции принято оперировать, а не охмурять рыженьких девиц, — Реджина отошла к кухонному гарнитуру, облокотившись на него своей пятой точкой, — Не смотри на меня так.
Мужчина вскинул бровь. Такая она сводила его с ума.
— Как? — Робин поднялся, подходя к ней, скрестил руки на груди и встал почти вплотную.
— Сделаем вид, что ничего не было, — пробормотала Миллс, закусывая губку и отводя взгляд.
— Чего не было? — Локсли усмехнулся, — Сделаем вид, что не спала со мной, или это не ты утром меня выгнала? Знаешь, мне эти воспоминания очень дороги.
— Нет никаких воспоминаний. Ничего не было. Ясно?
— Сама пригласила, а теперь хочешь забыть, — он уже открыто лыбился, внутри смеясь над тем, как мило она бесится.
— Я? — негодующе фыркнула брюнетка.
— Я был пьян, уязвим, хорош собой. Ты мной воспользовалась, — продолжал издеваться блондин.
— Это я была пьяна, а ты не настолько уж и хорош, — в защитном жесте вскинулась Реджина.
— Прошлой ночью я был хорош. Хочешь воспользоваться этим ещё раз? Сегодня вечером?
Заговорщический взгляд буравил её до самого основания.
— Нет. И не смотри так.
— Как? — усмехнулся Робин.
— Будто видел меня голой, — процедила Миллс.
— А, прости, сексом же в одежде занимаются, — Реджина схватила рядом лежащее полотенце, и Робин начал отдаляться, поднимая руки вверх.
