Рик молчал. Он вообще едва был в сознании, периодически закатывая глаза и почти отключаясь, но каждый раз находя в себе силы продолжить путь. Морти восхищался им. Во всех аспектах, но то, как он борется за свою жизнь сейчас, было достойно уважения намного больше, чем то, за что уважал Смит Санчеза обычно. На месте Рика Морти бы давно отключился, обоссался и сдох, и Морти даже не было за это стыдно. Только сейчас парень смог ужаснуться виду того зверя, что так вероломно напал на них. Все эти глаза, смотрящие с яростью во все мыслимые стороны. Клыки размером с человеческий палец… Жуть.

Дойдя до цели, Морти уложил Рика под единственное в расщелине дерево. До пролеска было недалеко, там можно набрать хворост и развести костёр к вечеру, когда похолодает.

— Если я отойду на десять минут, ты обещаешь не откинуться? — уточнил Морти, разглядывая бледного, как смерть, деда.

— Сам н-не откисни, п-пёс, — ответил Рик, устало прикрыв глаза, выдохнув и откинув голову на ствол дерева.

Парень только кивнул, прежде чем ломануться в лес за ветками.

Первым делом он обнаружил полянку с ягодами, которые напоминали земную ежевику, только бирюзового цвета. Он не знал, съедобны ли они, и проверять в подобной ситуации на себе не хотелось. Но о съедобности здешней флоры мог быть осведомлён Санчез, так что Морти решил собрать ягод, потому что это будет единственная еда на сегодня. Сначала он нашёл ветку с острым концом, вспорол штанину своих джинсов и оторвал кусок до колена. Один конец он завязал узлом и принялся насыпать ягоды туда. Это заняло не больше пары минут – Морти торопился и часть ягод безбожно подавил, измазав руки в бирюзовом соке, будто отпечатков чужой крови на ладонях было недостаточно.

Хворост он тоже собрал быстро. В общем-то, ловить в лесу было больше нечего, Смит отправился назад.

Рик всё-таки отрубился. Морти, сгрузив всё неподалёку, тихонько опустился на колени и коснулся пальцами яремной вены деда, за что получил шлепок по руке:

— Да жив я, отвали, — буркнул Рик, открывая покрасневшие глаза. Морти молча показал джинсу с ягодами, потому что говорить сил уже не было. — Съедобные, сейчас как раз… сезон. Темнеет здесь за считанные минуты, так что с костром разберись сейчас.

Морти так и сделал. Вскоре у двоих землян был огонь. Стемнело и правда быстро, заодно и похолодало, так что решение набрать дров было верным.

Рик всё не мог найти себе места, ибо ствол дерева – не лучшая подушка. Морти сел рядом, а потом осторожно переместил голову Санчеза с коры на своё бедро. Рик даже возмущаться не стал, настолько ему хотелось наконец отдохнуть.

Да и Морти… Вроде и не перенапрягался, и из его внутренних органов никакой монстр не пытался сделать кашу, но усталость навалилась такая, что хотелось просто воткнуться носом в землю и уснуть.

Пламя костра приятно потрескивало и грело истощённые тела, даря ощущение безопасности. Морти был уверен, что это ощущение весьма обманчивое, поэтому сохранял сознание до самого крайнего случая, когда уже невозможно будет бороться с сонливостью. Рик осторожно гладил Морти, который остался без футболки, где-то под рёбрами своей шершавой ладонью, а Морти практически не обращал на это внимание, измотанный.

— Покажи ещё фотографий, — вдруг попросил Санчез, и Морти услышал, как голос его деда осип. Целые армии не могли нанести существенного вреда Рику Санчезу, а какая-то сраная космошавка чуть не прикончила. Рик умер, если бы рядом не было Морти.

А сколько? Сколько раз Рик умер, если бы не Морти? Десятки.

Парень достал из кармана мобильный, одним скроллом перелистнул альбом и ткнул в первую попавшуюся фото. Там Бэт стояла во дворе дома и развешивала постиранное бельё.

— Сушилка сломалась тогда, — Морти показывал фотографию деду. — А ты был занят перестрелками с какими-то инопланетными инсектоидами, так что времени починить у тебя не было.

Рик долго смотрел на фотографию своей повзрослевшей дочери, будто бы запоминая.

— О, — Морти открыл следующую фотку. — А это Саммер обыграла тебя в Мортал Комбат, чего ты так и не признал…

На фотографии Рик и Саммер сидели на диване с геймпадами в руках, и смятение на лице Санчеза весьма колоритно оттеняло победный раж девчонки. Тот Рик, что покоился на бёдрах Морти, слабо улыбнулся.

— А здесь так называемый “день-самых-нормальных-семейных-приключений”. Мы просто приехали на озеро. Ты спёр плавки моего отца, заставив его весь день проторчать по пояс в песке. А это мама испекла торт в твой День рождения. А это ты взял мой телефон и сфоткал свою жопу, поставив её на изображение контакта… А это я добавил в твой бурбон слабительное и как идиот сам же сфоткал улики… А это мы на Хэллоуин нарядились Терминатором, Джоном и Сарой Коннорами. Саммер ещё жаловалась на парик. А это…

— Хватит.

Морти опустил взгляд на Рика. Он был готов поклясться, что в свете огня увидел в глазах деда зачатки слёз, но Санчез почти сразу зажмурился, прогоняя наваждение.

Морти настолько растерялся, что даже не знал, что сказать. Повисла неловкая тишина, Морти заблокировал мобильный и убрал его в карман.

— Я не самый хороший человек, Морти, — вдруг заговорил Рик. — С точки зрения обычного человека, я – отстой. Мразь. Где бы я ни появился, куда бы я ни пошёл, за собой я тяну хаос. Я знаю это. Люди всё пытаются жить по правилам, пытаются искать компромиссы, пытаются ужиться с другими, мораль какую-то придумали, чтобы держать себя в рамках, а я всё это дерьмо презираю на корню. И я не заслуживаю семейного счастья, так как же, блядь, так получилось, что у меня есть семья, и в будущем она не испарится?

— Рик… — Морти замер. Сказать ему, что он всё просрёт, причём не единожды? Сказать, что у него будет столько шансов всё исправить, и все эти шансы он проебёт?

— Я мудак, мне так комфортно, и я никогда не требовал ни от кого быть таким же мудаком. Но ты… Ты бы сам видел, как ты на меня смотришь. Как преданный пёс. Будто я божество какое-то. Я, блядь, не божество. Но ты это знаешь. И тебе плевать. Я уверен, что тысячу раз разочаровывал твоё инфантильное эго, твои детские мозги, но ты всё равно…

Морти чуть не отколол себе кусок зуба – настолько сильно он сжал челюсти.

— Спасибо тебе, Морти.

— Что?

Парень откровенно запутался. Он думал, что его за что-то отчитывают, что его опять пытаются смешать с грязью, что было бы вообще не удивительно и не в новинку, но после внезапной благодарности Морти перестал понимать, что Рик пытается до него донести.

— Каждый человек в этой блядской Вселенной одинок. А когда ты самое умное существо в мире, ты одинок вдвойне. И ты просто не представляешь, п-пиздюк, как не хватает рядом другого существа, который принимал бы тебя таким, какой ты есть, со всем твоим говном. Да блядь, я даже скажу, что ты меня понимаешь. Не соглашаешься, споришь, ругаешься, делаешь всё нахрен наоборот, но… понимаешь меня.

Морти где-то читал, что подобные признания вырываются из человека, когда он считает, будто скоро умрёт, поэтому парень, осторожно задрал рубашку Рика, чтобы проверить, как там поживает шов на его ране. Рик фыркнул, слишком весело для недовольного фырчания:

— Да не подыхаю я. Просто…

Санчез наконец-то открыл глаза и встретился со взглядом Морти.

Понимающим взглядом.

Неведомый импульс заставил Морти положить ладонь на щёку Рика. Мужчина даже не удивился подобному, только шумно выдохнул и чуть повернул голову в сторону руки, чтобы спрятать за пальцами внука свой нос.

— Рик, я…

“…тебя люблю”, — чуть было не сказал Морти, но слова застряли в глотке, и парень подавился ими, коротко кашлянув. Ну и как тебе, Мортимер Смит, признаться самому себе, что влюблён в собственного деда?

— Не произноси вслух того, о чём потом пожалеешь, — предостерёг Санчез, и Морти почувствовал себя пойманным с поличным.