– Вот сюда мы и летим. Это город Рогерон.

Я стоял ошеломленный размахом работ.

На десятом кругу нас догнал отставший борт 52, и мы начали выполнять посадочный маневр. В рубку втиснулся Петелька, включил компенсаторное поле, показал мне клавишу отключения, попросив после посадки, отрубить его и опять убрался в трюм. А я, завороженный, смотрел, как мы падаем в атмосферу. Антигравы натужно загудели, компенсируя момент ускорения, тормозя шатл до приемлемых в атмосфере скоростей. Зуун запустил турбины головного привода.

– Каан, скажи, а зачем турбины, если основную работу выполняет антиграв. Ведь с ним можно летать как угодно, просто меняя вектор.

– Можно конечно, гражданские так и летают. Но военным проще иметь постоянный вектор антиграва и маневрировать турбинами.

– То есть турбины выполняют маневровую роль?

– Не совсем. Маневровую, конечно, тоже. Антиграв штука классная, но перебросить вектор это дело десяти пятнадцати минут, иначе в трюме будет каша, так могут только истребители. А в боевой обстановке нет времени на переброску вектора. Турбина же почти моментально дает полную тягу. В это время антиграв выполняет функцию поддержания объекта от падения.

– Это типа балластной цистерны в подводной лодке. Антиграв обеспечивает «нулевую» плавучесть, а турбина дает скорость и направление. Разумно.

– Дык, военная техника. А вон Рогерон по курсу. Готовься на выход.

– Спасибо парни за экскурсию.

– Всегда рады.

Мы приземлились штатно и также высадились. Нам на встречу ползли обломки второй роты. Это было немного жутковато. Больше половины были полуконсервы, с оторванными конечностями и порванными элементами брони. Многих везли на тележках, набрасывая кучей прямо в трюм челнока. Ходячие останки роты выполняли роль грузчиков.

Ко мне подошел запыленный и обшарпанный ПБК, с еле различимым номером на корпусе 2-1.

– О, смена прибыла, ну наконец, отдохнем. Привет, я лейтенант Пари. Ты старший группы?

– Так точно! – Ответил я рефлекторно.

– Не рви глотку парень, занимай оборону. Ох, жарко вам будет. Всего два взвода. Смотри, что от шести осталось. На вышках мои парни дежурят, смени их.

– Не волнуйтесь, сейчас сменим. Грузитесь спокойно, я за всем присмотрю. Кто не войдет в эти два, то будет еще грузовой челнок. Все улетят.

Лейтенант протянул мне чемоданчик.

– Здесь все данные по периметру и задачам. – Я, молча, принял кейс. Лейтенант скупо поблагодарил меня и, прихрамывая, поскрипел на посадку.

– Кыця, Онезена, Норта, Петельку ко мне.

Почти сразу же подошли все трое.

– Онезен, хватай всех наших и дуй по периметру, смени вторую роту, заодно проверьте состояние ограждения и стационарного вооружения. Группу Браво ко мне.

– Есть. – Козырнул Онезен и испарился.

– Норт, тоже самое, только в другую сторону, группу Гамма с дальнобойками и плазмометами ко мне.

– Есть. – Козырнул Норт и тоже испарился.

– Петелька, вот данные, – я передал ему кейс, – мне нужен доступ к ним.

– Щас все будет пучком, – Петелька сноровисто зарылся в сумке с инструментом, – я тебе на резервный накопитель солью.

Подошли Браво-три и Гамма-четыре.

– Браво, разбиться на пары и занять вон те две вышки, на площадке не маячить, лежать скрытно и наблюдать. Использовать камуфляж. Активные сенсоры не использовать. Цели валить только в радиусе километра, не используя лазерную систему, чтобы не раскрывать свое положение. При появлении крупных групп, более пяти тел или АПБК, сообщать мне. Фиксировать появление групповых целей. Важно понять, где дырки, откуда они лезут. Все понятно? Гамма, вы на смене, и по необходимости будете помогать плазмометами в месте возможного прорыва, используя навесной огонь, пользуясь телеметрией защитников и группы Браво.

– То есть нам меняться время от времени, чтобы глаз не замыливался? – Спросил Прима-Браво.

– Именно. Если все ясно, по местам.

Оба отделения, слаженно кивнули и двинулись на позиции.

Как раз вторая рота уже загрузилась, кто вошел, борта 48 и 52 ушли в небо. Сразу же приземлился грузовой шатл. Из него как горох посыпались чистильщики начав разгрузку снаряжение в склад.

От стен периметра потянулся жидкий ручеек остатков второй роты. Они шли молча, угрюмые, и тихо выстраивались возле грузовика, ожидая очереди на посадку.

Наконец Петелька закончил манипуляции с информационным блоком, а ИИ сообщила мне о том, что доступ ко всему банку данных получен, и она его уже просмотрела.

– Отлично, Кыцю. Сравни данные с телеметрией от Браво. Ты все данные просмотрела?

– Да, все. Есть пару проломов в стене периметра, но там сейчас работают арбайтеры, восстанавливая повреждения, дополнительно там установлены временные пулеметные гнезда.

– Отлично распиши дежурства на шесть смен в сутки. Исключи из списка Норта, он старший, и мою группу Альфа. Группы Браво-три и Гамма-четыре – в дозорное, огневое и снайперское прикрытие. Они сами пусть друг друга меняют, как им удобно.

Ко мне подошли Норт и Онезен. Они уже оббежали периметр, Норт сообщил, что периметр занят, боеприпасы в достаточном количестве розданы, арбайтеры заканчивают восстановление проломов и что это проломы явно не первые.

– Так, парни, а теперь пошли в тактический центр, слушать историю этого места и думу думать – как нам выжить.

Борт ПБК 3-1-1. Искусственный интеллект №МРИИ-845649 аналитический блок, позывной «Кыця»

#> Прошло уже 235 лет с момента моей активации. Я знало более 100 операторов. Но это был первый оператор, который дал мне личный позывной. Наверное, будь я человеком, я испытало бы шок, удивление и замешательство его действию. Зачем ему, просить ИИ отождествлять себя с человеческим образом и тем более следовать его логике.

#> Я порылось в его памяти. Опять испытало полное непонимание. Он всего ДВЕНАДЦАТЬ дней находится в составе БП. Я пересмотрело хронологию его памяти. Все точно, только последние двенадцать дней связанны с известным мне миром, а вся предыдущая жизнь с миром, совершенно неизвестным мне. Я внимательнее просмотрело события. Вот оно. Его затянуло в наш мир из-за эксперимента Фенечека и Шишечека. Я загрузило данные о них. Конечно, именно Шишечек пытался совсем недавно выковырять из ПБК сопряженную нейроматрицу оператора. Я тогда взяло управление ПБК и надавало ему по ушам. Теперь я понимаю, зачем ему была нужна нейроматрица. Вот, негодник.

#> Я положительно начинаю заражаться от Артёма его «эмоциями».

#>Мне любопытно!

#> Нет, это невозможно, наверное, влияние полного сопряжения нейроматриц.

#>Нужно ослабить связь.

#>Нет, нельзя. Был однозначный приказ оператора. Приказ необходимо выполнять.

#> Ладно. Что такое «Кыця»? Да, мне интересно.

#> Я углубилось в его память, ища соответствие этому слову. Одно значение было ассоциировано с теплокровным домашним животным, с кошкой. Оно было мягкое, ласковое, пушистое и урчало. Второе значение было более абстрактным. Оно было связанно с абстрактной девушкой, к которой он испытывал эмоции. Получается, он испытывает ко мне эмоции. Странно. Почему он испытывает ко мне эмоции? Наверное, у него есть потребность. Надо будет пересмотреть его память, когда он начнет отдыхать. Он тогда ничего не будет помнить. Я должно научиться его понимать.

#> Зачем?

#> Я хочу знать ответы!

#> Я заразилось эмоциями.

#> Надо будет перезагрузить блок логики. Когда он оставит ПБК для отдыха.

Тактический центр плацдарма, город «Рогерон», комвзвода унтер-офицер Норт ПБК 4-1-1, позывной «Ястреб»

Мы шли по коридору главного корпуса базы. Вокруг было грязно, пыльно, всюду валялись обломки и фрагменты ПБК, куски проводки, пустые ящики от боекомплекта, опустошенные обоймы, хрустящие под ногами. Хламник страшный, но меня это совершенно не волновало. Пройдя по коридору метров тридцать, Артём не выдержал.

– Онезен! – Крикнул он так, будто ему откусили палец. – Дружище, будь так любезен, собери свободных и наведи в этом гадюшнике если не порядок, то хоть какое-то его подобие. И если не трудно начните с рубки управления.