Не успела нога пса ступить с поезда на перрон, как к нему подлетели все родные: мать, отец и две сестры. Подхватили с его рук чемоданы и тут же стали расспрашивать, что да как, да обнимать и цаловать прибывшего.
- Николенька, сколько же лет! - воскликнула матушка, мгновенно заключив в объятия своего сына.
- Полно, ну же, Mutti… Не надо со мной, как с ребёнком.
- Пожалей мать, Никола, она столько тебя не видела с последнего твоего визита. - послышался грубый, но слегка болезненный голос отца, что он старательно пытался смягчить интонацией. - Willkommen zurück, Sohn. - Брунс часто любил вставлять немецкие словечки в свою речь, тем самым отдавая дань своему происхождению.
- Да, пожалуй. Анна и Наталья тоже здесь?
- Да. - две скромные барышни вышли вперёд, встав по разные стороны от Брунса.
Вся семья была в сборе. Все вместе они вышли с вокзала и направились к родовому имению. Николай всё крутил головой по сторонам, узнавая все места городка до мельчайших подробностей. Параллельно он рассказывал семье про свою службу, начальство, инцидент и почему решил уйти в отставку. Отец понимающе кивал головой.
- Ты правильно поступил. Не думал, что Белевцов мог на такое…
- Вы были знакомы?
- Ну вообще… Не особо, просто учились в одном армейском училище. Пересекался пару раз, но говорили, что студент он был отменный. В прочем, полно уже о службе, правда?
Все согласились, что уже перебор говорить об армии, ведь имение уже было в шаге от семьи. Первым на территорию ступил Николай, оглядевшись. Как будто за несколько лет здесь ничего и не поменялось. На первом плане был усадебный дом ризеншнауцеров, что слегка потускнел красками с тех пор, как штабс-капитан был здесь в последний раз. Также перед домом дорожка с садом, те же пристройки для слуг, позади дома и по бокам проглядывали убогенькие и старенькие дома крестьян.
Навстречу из дома показался дворецкий - старая дворняга, и несколько служек. Он любезно пригласил пройти внутрь сразу в столовую, ибо только что накрыли ужин. Семья согласилась и все вместе прошли к столу. За трапезой разговор всё продолжался.
- Коля, а ты не думал уже наконец-то жениться? Служба больше не беспокоит, а тебе до 30 всего 3 годка. Лучше бы уже поторопиться. - Ольга, мать Николая, как и все прошлые визиты сына, всё пыталась убедить его найти невесту. И она правда беспокоилась из-за того, что Николай совершенно ни к кому не проявлял никакого интереса. Тот лишь скромно молчал, приступив к еде, и всматривался в странный оттенок своего чая. Быстро пробежавшись глазами по столу, Николай сделал вывод, что похожий оттенок только у отца. У остальных чай был вполне обычный.
- Так может он это, ну. - Анна покрутила пальцем вокруг виска, ухмыльнувшись.
- Аня, прекрати сейчас же! Он совершенно нормален, просто… - отец заступился за своего сына, но не придумал, что ответить дальше.
- Просто что? Просто он дурак, да? Если так, то это многое объясняет. - вставила своё слово и Наташа, поддерживая сестру. Николай никак не реагировал на выпады. Он отставил от себя чашку чая, решив, что с напитком что-то не так. Коля привык к такому обращению со стороны сестёр, что явно недолюбливали его как старшего брата.
- А сами почему без женихов? - колко подметил Николай и усмехнулся.
- Есть у меня жених! Сын графа Стрельского - Антон. Вот так настоящий кава…
- Так он ведь тобой помыкал, а потом и вовсе променял на какую-то там мальтезе. - слегка грубо перебил Наташу штабс-капитан, посмеиваясь. Всё это он уже давно знал из писем матери. Наталья злобно оскалилась и быстро покинула столовую, встав из-за стола и бросив еду. За ней из-за стола вышла сестра, последовав из столовой. Воцарилась неловкая тишина. Родители за время словесной перепалки лишь обменялись парой слов шёпотом, решив не вступать в конфликт.
- Кхм, это было слишком грубо с моей стороны.
- Ничего, мы с матерью не сердимся. Они сами это начали, ещё и в первый день после твоего приезда. Undenkbar… - Брунс тяжело вздохнул, потирая лоб.
- Я поговорю с девочками. В последнее время они стали слишком заносчивы. - сказала матушка, поддакивая словам Брунса.
Трапеза продолжилась как обычно. Все блюда съедены, и только чай Николая остался не тронут. Не придав никакого значения, его убрали как и всё остальное со стола. Ольга первой ушла наверх для беседы со своими дочерьми. Брунс и Николай остались одни.
- Отец, я совершенно забыл кое-что показать. Это тебя очень сильно удивит.
- М? Что же?
Они оба также поднялись на второй этаж, но уже в комнату Николая. Вещи из чемоданов были разнесены по всей комнате прислугой. На столике стоял заветный футляр, который и искал сын. Отец с интересом глядел за его действиями. Николай открыл футляр, где в разобранном состоянии находилась винтовка Веттерли.
- Это же…
- Винтовка Веттерли со скользящим затвором многозарядная. Новейшая швейцарская разработка, одна из первых в серии, к тому же… - Николай взял затвор винтовки и продемонстрировал Брунсу, - имеет серебристое покрытие и гравировку Krunstein на ней. Помещается 11 пуль. Я собираюсь собрать её сегодня. В собранном состоянии она стоила ещё больше, но лучше такой подарок я сделаю сам. Надеюсь, она сможет долго прослужить тебе, отец. - Коля улыбнулся Брунсу и убрал затвор обратно в футляр.
Брунс стоял с открытым ртом, поражённый таким подарком.
- Я… Gott, dafür bin ich dir dankbar, Sohn. – он достаточно неловко обнял Николая. – Я даже не уверен, что достоин такого.
- Конечно же достоин, Vater, как иначе?
- Просто, моя старая винтовка всё ещё в прекрасном состоянии…
- Она однозарядная, но мы можем их обе протестировать, к примеру, на охоте.
- Гм, и правда. Может, прямо завтра?
- Конечно! Думаю, к часам 6 утреца я буду готов. - сказал Николай и поглядел в окно. На улице совсем стемнело. Отец также обратил на это внимание.
- Ох, поздновато уже. Ну, сынок, я пойду, заодно узнаю, как там дела у матери.
Под собственный резкий и неприятный кашель Брунс вышел из комнаты. Николай же сел за свой рабочий стол, вытащил всё из футляра и принялся собирать чудо-винтовку.
========== Глава 3. Смерть. ==========
Николай уже собрался на охоту и ждал отца в прихожей. Тот явно опаздывал уже на минут эдак 10, что было для него характерно. За плечом у ризеншнауцера красовалась Веттерли, а Брунс должен был принести свою, служившей ему ещё со времён какой-то там из русско-турецких войн.
Спустя ещё 5 минут Брунс наконец спустился в прихожую. Его вид оставлял желать лучшего - обыкновенно энергичный пёс сейчас еле шёл, сгорбившись, то ли спросонья, то ли от неясной болезни, глаза усталые, а на мордочке он старательно пытался изобразить улыбку.
- Ох, доброе утро, сын… - Отец прикрыл рот кулаком, закашлившись.
- Боже, что с тобой? Ты вообще спал?
Пёс кивнул, продолжая кашлять. Николай попытался отговорить Брунса от охоты, но тот настоял, чтобы протестировать обе винтовки. Да и ему казалось, что это будет очень некрасиво и подло, если он из-за простой “простуды” откажет сыну и разрушит планы на день.
Ещё вчера в целом отец и сын были слабо различимы между собой: стройные псы ростом около 180 сантиметров, коротенькая чёрная шёрстка, что больше всего кудрявилась и завивалась на морде, стоячие ушки, короткий хвост. Теперь же чётко проглядывалась старость Брунса с сединой на конце морды, медленным слегка сгорбившимся шагом с руками за спиной, усталый взгляд.
Ризеншнауцеры вышли из дома и направились в сторону леса и дальше, чтобы добычу было легче найти. Брунсу полегчало на свежем воздухе, и он смог снова выпрямиться и идти быстрее. К слову, стояло прекрасное июньское утро, в меру прохладное. Лёгкий ветерок бил в морду охотникам, развевая их шёрсть. Солнце приятно грело, контрастируя с холодным ветром.
По дороге сын скучно объяснял своему отцу тонкости винтовки Веттерли, как её заряжать и прочее, затем передав её. Наконец, городская дорожка закончилась и продолжалась лишь кривенькой тропинкой, ведущей в лес. Брунс и Николай свернули вглубь леса от тропки, навострив свои уши. Перед ними открылась чаща леса, что должна быть характерна для более глубоких районов лесных зон, но здесь она была совсем не тронута. Пробираться было тяжеловато с винтовками наперевес, но возможно. Ветки и кустики приятно хрустели под сапогами. Где-то впереди послышалось причудливое токование. Уши обоих тут же повернулись в сторону шума, и псы стали медленно и безмолвно пробираться вперёд. Приходилось часто вилять практически на одном месте, чтобы не проходить через очередной куст и не шуметь слишком сильно. Брунс похлопал по плечу Николая и указал пальцем вперёд. В метрах 50 на толстой ветке дуба сидел нахохлившийся глухарь, что отчаянно продолжал токовать в надежде на появление самки. Отец присел на колено, прицелился и выстрелил. Тушка свалилась с дерева и рухнула оземь. Следом сделал свой выстрел Николай и подстрелил глуповатую самочку, что не успела скрыться в кустах.
