Девушка поднялась и поклонилась в пояс.

Уф, кажется, мой ответ принят правильно.

– Барыня, редко, но рождаются магики или оборотни без магии. А такие, как вы, от рождения слабые. Вот к таким и ездят дохтора, обученные в Академиях, делятся своей магической силой. У него глаз всё тело видит, любую сломанную косточку. Да только вот магикам дохтора за ненадобностью, а безмагикам очень нужны. У вас даже царапины плохо заживают, по неделям. Не приедь господин Тирошин месяц, и вы начнёте чахнуть… чахнуть…

– И совсем зачахну, поняла. Вот откуда у дохтора полный рот золотых зубов.

– Это да, до вашего рождения дохтор оказывал омолаживающие… Забыла я, госпожа, как это называется. У меня сильный магический источник, ко мне уже сватаются кузнец, пастух и даже староста деревни. Их источники слабоваты, вот и хотят взять меня в жёны. Но решать, конечно, вам, барыня, выходить мне замуж или ещё в девках посидеть.

– Сколько же лет тебе, дитя?

– Так шестнадцать уже, пора и замуж.

– Не рановато?

– Госпожа, да скоро же поздно будет. Вон у Катьки, дочки лавочника, магический источник не хуже моего будет. Того и смотри, на неё мои женихи заглядываться станут. А она страшна, как наша однорогая Зорька.

– Не переживай, раз источник у тебя хороший, то и женихи не переведутся. А если эти уйдут, то других тебе найдём, ещё лучше, – ой, что я несу? Какие женихи, какие источники? – Дарья, вот ты про источник говоришь, замуж выйдешь, магией будешь делиться. Получается, твои мужья будут молодеть, а как ты? Магию отдашь, постареешь же быстро?

– И правду сказала Василина, не пошутила, что ничего не помните. Я свадебных тонкостей не знаю, но наши источники при таинстве переплетаются… Вы лучше потом священника спросите, он больше моего знает. Ведаю лишь, что после свадьбы источник постоянно магией наполняется. Я точно лет двести проживу, а если магией с мужьями делиться буду, то и они столько же.

– А какой у тебя магический зверь? – я осмотрела девушку. – Ой, а может, ты оборотень?

– Госпожа, – захихикала Дашка. – Такие вопросы даже дети малые не задают. Я – человек, магик. Магические звери редко бывают у крестьян. Чаще у благородных господ. Если бы у меня был магический зверь, то на меня бы свободные зажиточные крестьяне посмотрели, а может, даже купцу приглянулась.

– Спасибо, – доев, поблагодарила девушку и за разговор, и за еду.

– Первый раз вы меня благодарите. Обычно лишь тычки да затрещины, – девушка, забирая посуду, с подозрением посмотрела на меня.

– Болею, но ты не переживай, как только поправлюсь и вспомню себя…

– А может, не нужно вспоминать? Такой вы мне больше нравитесь, – с детской непосредственностью прошептала служанка.

– Осталось разузнать, почему мне со свадьбой нужно поспешить, и зачем Валери сегодня к соседу пошла, – произнесла я вслух, смотря на закрывшуюся дверь.

– Что под кроватью забыла? Думаешь, от злых монстров там спрятаться? – раздался смешок за спиной, стоило мне встать на колени и приподнять белую занавеску.

– Нет, просто по книгам помню, что ночной горшок должен тут проживать. Пусто… Идём искать туалет, – сникла я. – Так страшно на улицу выходить, хоть Прошку бери в сопровождающие.

Глава 7. Не губите…

– В ночной рубашке побежишь? – вновь хихикнул голос.

– И то верно! Нужны платье и обувь, – поджала пальцы, пол становился всё холоднее. – Как думаешь, тут топят? – и тут же ответила сама себе: – Похоже, топят. В левом углу, видишь, стенка округлая в нашу сторону выпирает, я такую печь в деревне, в детстве видела. Кажется, называется голландская. Но где у неё заслонка?

– В коридоре, где же ещё, – поддержал беседу сосед, пока я открывала дверцы шкафов.

В первом оказалась тьма-тьмущая платьев, во втором – шляпки, туфли, сапожки. Тут же примерила пушистые зелёные тапки, улыбнулась и закрыла шкаф. Как же мало нужно для счастья. Я потянула ручку третьего шкафа и обомлела. – Туалет выездной…

– Куда выезжает? – полюбопытствовали из-за спины.

– Не куда, а откуда. Стоило мне открыть дверь, как в просторном помещении, в стене в сторону отъехала часть деревянной панели, явив свету унитаз. – Смотри, больше похоже на деревянное кресло. А смывать как? – оглядываясь, я заметила, что сбоку открылась ещё одна ниша, на выехавшей широкой полке стоял фарфоровый таз с неестественно голубой водой, лежала стопка белых полотенец, а рядом туалетная бумага, но не рулоном, а стопкой, нарезанная ровными квадратиками. Чуть левее пузырёк, источавший цветочный аромат, а ещё чуть левее стаканчик со странными палочками, распушёнными на концах, словно кисточки. – Интересно, а если закрыть дверь, он обратно уедет? – любопытство взяло верх, и я медленно начала закрывать дверь, во все глаза смотря, как деревянное сидение уезжает в нишу. – Магия или техника? – мне было очень любопытно, но разбирать стенку я не собиралась. – Потом спрошу у Василины, она уж точно должна знать, – уверенно зашла внутрь и закрыла за собой дверь. – А вот это, похоже, смыв, – протянула руку и крутанула серебряный шарик возле сиденья. Деревянная крышка громко хлопнула, закрывая унитаз, и напугала знатно. Ярко-голубой огонёк вырвался из маленьких зазоров и тут же исчез. – Закрой глаза, а то я стесняюсь, – попросила спутника, вновь поднимая крышку.

– Да пожалуйста, больно нужно.

Довольная донельзя, что не пришлось вечером идти на улицу, зевая и почёсывая зудящую спину, отправилась обратно в кровать.

– Всё же этот мир может и похож на Россию, но не во всём, – прошептала я, отвернулась к стенке и уснула.

Утро встретило меня криком петуха.

– Так, умываться и искать кухню. Только бы в этом мире знали, что такое кофе, – я потянулась, сделала несколько махов руками, повертела головой, раза три присела, вытянув руки вперёд и, довольная своей зарядкой, отправилась в туалет, а потом на кухню.

Кухня нашлась очень быстро. Усадьба была небольшой: крыло вправо, крыло влево – в каждом комнат по шесть.

Интересно, Василина спит или куда-то ушла? В кухне было пусто. Печь холодная, открыла заслонку и внимательно осмотрелась в поисках дров. Костёр в детстве складывала, когда в поход с классом ходили. В мангале угли поджигала и тут справлюсь.

– А что если в этом мире разжигают печи не деревом?

– Госпожа, что же вы так рано поднялись? – в дверном проёме показался Прошка с дровами в руках.

– Как хорошо, что ты пришёл, – заулыбалась я. – А где Василина?

– Так на огороде она вместе с девчонками. Пока солнце не жарит, пропалывают… А-а, так вы завтракать изволите! Сейчас я быстро сбегаю на огород и позову матушку.

– Стой, – мне удалось поймать паренька за рукав. – Печь разожги да покажи, где продукты лежат, я сама завтрак приготовлю.

– Сами? – Прохор покачнулся и разжал руки.

– Вот спасибо, – заголосила я знатно, хорошо, что удалось сдержать мат, рвущийся наружу, а то пришлось бы ещё тяжеленого Прошку ловить. – Руки-крюки, – всё же не смогла сдержать слёз.

Молодой человек бухнулся на колени, пытаясь одной рукой стряхнуть опилки с тапок, другой погладить мою правую лодыжку.

– Ты чего делаешь, зараза, – я успела отдёрнуть ногу, перед тем, как вытянутые губы чуть не коснулись моих пострадавших пальцев. Ох, не вовремя я вынула ногу из тапки. – Собирай поленья, печь разжигай.

– А пороть будете? – всё ещё ползая на коленях, спросил тот.

– А надо? – не подумав, вновь ляпнула я.

– Конечно, я же чуть не покалечил вас, нашу кормилицу. Одна надежда, что пожалеете меня дурака и не забьёте насмерть.

Он что, издевается надо мной? Прошка поднял дрова, посмотрел на меня честными глазами, полными раскаянья и сочувствия, шмыгнул носом и направился к печи.

– Хорошо, до смерти бить не буду, – ну а что я должна была ответить? Нет, никогда и ни при каких обстоятельствах на территории вверенной мне усадьбы… В общем, жить хочется. Пороть, конечно, Прошку никто не будет, выкручусь как-нибудь. За языком и правда, нужно следить.