И тут, сквозь гул магических таранов, я улавливаю отголоски ещё парочки пространственных разрывов. Порталы. Большие. А Рифат не пожалел сил, чтобы невесту вернуть.

Ну что ж.

Ощерившись в предвкушающей ухмылке, выхватываю из ножен любимые клинки.

Станцуем, мальчики?

Наконец их боевики выдыхаются. Ещё бы они пробили щиты поставленные принцем Сэйнара. Дальше, вполне ожидаемо нас пытаются обстрелять с арбалетов, окружая со все сторон. Болты щепками осыпаются со щита.

– В атаку, – командует их командир, и яншары выхватывают оружие, бросаясь к нам.

А дальше мир взрывается в кровавом угаре.

Биться с Рэном плечу к плечу, мне так же легко, как с братом. И мы на пару устраиваем кровавую баню двинувшейся на нас волне врагов, не щадя и не жалея. В ушах звенит от гула магии разлитой в воздухе, кровь кипит в жилах, заставляя смеяться в лицо опасности, и рубить-рубить-рубить, разя во все стороны сталью и смертельными заклинаниями, заготовки плетений которых всегда у меня наготове.

Рэн резко разворачивается, и я на инстинктах пригибаюсь, позволяя ему метнуть огненный веер над моей головой, в отместку пуская мимо него по земле рой магических лезвий.

Вот надо ноги защищать, чтоб без них не остаться.

Едва успеваю уйти от атаки слева, кувыркнувшись в сторону.

Принимаю на гарду очередной удар. С рычанием бью кулаком в солнечное сплетение подставившегося в результате яншара, пробивая его щиты магкастетом. Ухожу в сторону от удара силового молота от боевика справа, подставив под него противника слева.

Что же вас так много?!

И тут внезапно всех вокруг, пригибая к земле, накрывает удушающей волной чужой воли. И силы. Чуждой всем магам. Давно забытой и оттого до дрожи жуткой. Ведьминской.

– Уходите! – ввинчивается в мозг пробирающий до мурашек голос. Он везде. Как неотвратимая стихия. Мощная и страшная. Это ведь не может быть Рома?! Она в карете вообще! – Это неправый бой. Миразу лжёт. Вам незачем умирать ради его целей.

И всё-таки, это кажется, действительно наша ведьмочка. Ничего себе силушка! Не зря Богиня так за неё ухватилась.

– Уходите!!! – теперь я уже понимаю, что она бьёт по яншарам, а нас задело лишь по касательной. Рэн вон лишь слегка поморщился, с беспокойством поглядывая на карету, где его бесценная сидит. – Уходите!!! Прочь!!! – от этого яростного вопля волосы дыбом становятся. И по рядам наших противников прокатывается волна ужаса и паники.

Лошади ржут, становясь на дыбы и сбрасывая всадников, люди бегут, забывая обо всём, думая лишь о спасении. А те, кто не бежит, дезориентированы настолько, что справиться с ними уже сущий пустяк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ну что? Расстановка сил поменялась?

Вот не зря мне Рома с первой встречи понравилась. Умница, девочка. Такая королева Сэйнару точно нужна.

Переглянувшись, мы с Рэном вместе шагаем навстречу оставшимся противникам.

Теперь бой уже скорее напоминает избиение младенцев. И если бы они, гады, не лезли сами, я бы их даже пожалела. Может быть. Но раз мозгов нет, то я не виновата.

Вогнав нож по рукоятку в горло очередного идущего на смерть идиота, а даже не сразу понимаю, на кого орёт Рэн.

И оттолкнув от себя мёртвую тушу, резко оборачиваюсь к карете.

Рома стоит, прижавшись к дверце спиной. Глаза большие, как тёмные провалы, в которых плещется почти животный страх. А лицо белое, как полотно.

– Ляля. Он тянет её из кареты. Калечит, – хрипит она.

– Рифат? Он здесь?

Её «да» я скорее угадываю по губам, чем слышу. Рома, не мигая, смотрит в одну точку, и я даже не глядя знаю, кого там увижу.

Резко разворачивается Рэн. Я пинаю, двинувшегося на меня шатающейся походкой болвана, бью наотмашь силовым ударом второго, и наконец нахожу глазами этого больного на всю голову урода, который миразу Рифат Зайрах.

Я бы у удовольствием лично наказала эту тварь за всё, что он наворотил в угоду своей алчной одержимости юной принцессой Босвари.

Ненавижу таких! Думают, что им всё позволено и закон не писан. Думают, что могут заполучить всё на свете. И плевать им, кто умрёт и пострадает в угоду их прихотям и интересам. Ещё и удовольствие получат от мучений своих жертв.

Как же я таких ненавижу!

Мне ведь совсем недавно тоже пришлось столкнуться с подобной мразью. И это чуть не стоило жизни мне и моему брату. И сейчас у меня всё переворачивается внутри от всепоглощающей ярости и жажды крови.

Мне до безумия хочется наказать Рифата Зайраха за всё, раз уж я не смогла наказать того другого.

Но Рэн мне этот бой точно не уступит. У него свои счёты.

А свои я когда-нибудь сведу. Даже если для этого опять придётся ехать в проклятую Арганду.

Все замирают, наблюдая, как идут навстречу друг другу смертельные враги. Принц Сэйнара и тот, кто решил, что имеет право на его избраннницу.

– Ваше высочество, не ожидал вас здесь встретить, – тянет миразу, выглядящий, как настоящий покойник. Выложился, подонок, разыскивая нас с помощью своих кровавых заклинаний.

– Это последняя твоя встреча, Рифат. Ты позарился на моё, – жёстко чеканит Рэн.

– И что же это? Я пришёл за своей невестой, – от безжизненного и вместе с тем безумного стеклянного взгляда Рифата, скользящего по грудам мёртвых тел на земле и мельком мазнувшего по мне, я внутренне передёргиваюсь от чувства гадливости.

А как себя чувствует Рома, на которую он в результате обращает всё своё внимание, сложно даже представить.

– Это моя жена, – в голосе наследного принца Сэйнара холодной сталью звенит обещание казни, и тут он в полном праве. – За угрозу её жизни, ты приговорён мною к смерти. Дерись, или умри, как трусливая гнида.

Ха. Вот теперь Рэн этого больного ушлёпка уделал основательно, отобрав то, чем тот был одержим.

Глаза Рифата вспыхивают безумной ненавистью, и он с низким звериным рычанием бросается в атаку, приближая свой конец. В то, что мой друг ему не по зубам я верю безоговорочно.

Поэтому, краем глаза следя за их поединком, иду к Роме, испуганно прижимающейся к дверце.

Из-за кареты наконец-то появляется какого-то беса задержавшийся там Кор, и мы с братом, привычно оглядев друг друга на предмет ранений, уже вместе становимся перед нашей будущей королевой. Защищая и закрывая её собой на случай любых неожиданностей. Мало ли что в голову людям миразу взбредёт, когда Рэн его порешит.

По уму яншары должны отступить. Закон не на их стороне. Но, кажется, те, у кого есть мозги, уже убежали после ведьминской атаки Ромы. А тут остались одни отбитые на всю голову и преданные Рифату. Так что надо быть начеку.

Скоро должна появиться подмога.

И, правда. Приближающийся к нам топот копыт я начинаю различать задолго до того, как из-за поворота показывается конный отряд. И понимаю, кто это, тоже гораздо раньше, чем удаётся рассмотреть несущегося впереди всадника в чёрной жупархе.

Корим.

В груди мучительно сладко сжимается сердце.

Как у влюблённой дурочки, Мэл. И не стыдно тебе так сохнуть по мужику?

По нему… нет. Порой больно. Порой страшно. Но не стыдно.

Яншары Рифата, узнав прибывших, тут же бросают оружие и, склонив головы, раболепно опускаются на колени перед принцем Босварии.

Ну-ну. Небось на помилование надеются.

– Это Корим, – сообщаю тихо Роме, повернув к ней голову.

Отдав жестом своим людям приказ окружить устроенное вокруг кареты побоище и рубящихся насмерть Рэна с Рифатом, он спешивается и сразу же решительно идёт к нам.

Пронзительный взгляд вишнёвых глаз испытывающе впивается в моё лицо, а потом с пристальным вниманием скользит по всей мне. Проверяя. Удостоверяясь, что цела. И лишь после этого замечает защищаемую нами с Кором Рому.

Брови Корима удивлённо взметаются, когда до него доходит, что эта простоволосая девчонка в мужской одежде и есть его сбежавшая «племянница Мирэн».

Он уже открывает рот, чтобы поздороваться…